Нет! Никаких больше поцелуев! Никаких больше крепких объятий, никакого головокружительного полёта в небеса, никаких бабочек в животе!

Он наглый, надменный, эгоистичный! И у друзей его проблемы с головами, один из них так и вовсе метлой по голове заслужил, и я как-нибудь обязательно верну ему этот должок, а пока:

– Давай, – согласилась ведьма и вежливо родителю улыбнулась, пытаясь даже от себя самой скрыть то сожаление, которое холодком зашевелилось в душе.

Но сделать папа ничего не успел.

В следующий миг в камере пламя как полыхнёт! Неконтролируемое, раскалившее воздух, заставившее остатки стен сползти на пол жидкими каплями!

Кем нужно быть, чтобы камень до жидкого состояния расплавить?!

Именно об этом я с ужасом и думала, пока Айзек продолжал сжигать напрочь тюремную камеру, а папа… Папе не было волнительно даже сейчас. Не поворачиваясь, не делая никаких заметных глазу движений, папа спокойно стоял, а за его спиной, закрывая и его, и меня, и дверной проём, мерцал мыльной плёнкой защитный купол, мощный настолько, что его даже демонический огонь не пробил.

Медленно, убийственно медленно отец обернулся. Окинул разгорающийся внутри каменной комнаты пожар не читаемым взглядом и протянул:

– Пробуждающийся демон…

– Мой пробуждающийся демон, – раздался прямо за мной мрачный мужской голос.

Я дёрнулась от неожиданности, лорд Раанар, никак на меня не отреагировав, продолжил прожигать отца ледяным взглядом поверх моей головы.

Лорд Рейлин медленно развернулся, посмотрел на своего оппонента долгим изучающим взглядом, в итоге показательно безразлично бросил:

– Ты осознаёшь последствия?

– Отчётливо.

Так странно было слушать этот невозмутимый разговор, находясь фактически между двух огней и видя, как в камере Айзек продолжает выжигать стены… Выжег. Правую в двух местах так, что соседнюю камеру стало видно.

– Если твой демон что-нибудь сделает, – с расстановкой начал папа.

– Ничего не сделает, я его контролирую, – откровенно соврал лорд Раанар с уверенным видом.

– Вообще-то, он уже кое-что сделал, – вставил кто-то робко и оба мага опустила немигающие взгляды на меня.

Вот ректору местной академии я об этом никогда и ни за что не рассказала бы, он меня вообще пугал до мурашек, но здесь был мой отец, а у нас с ним особые отношения. Доверительные. Ему можно было рассказать о чём угодно и точно знать: не будет криков, не будет непонимания и осуждения. Он поможет. Всегда.

Мой рассказ не занял много времени. Я в целом не горела желанием вдаваться в мельчайшие подробности, поэтому решила ограничиться лишь общими событиями: появился маг, украл в лес, там на нас демоны напали, но были биты и спасались бегством, затем полицейский нас арестовал и порталом вот сюда отправил, после у мага припадок случился, что и неудивительно, по нему же видно, что у парня капитальные проблемы с головой…

– Я попросил бы без оскорблений, – холодно, собственно, попросил лорд Раанар, глядя куда-то поверх моей головы.

– Я попросила бы без похищений со стороны ваших адептов, – парировала ведьма.

Лорд ректор сверху вниз на меня так зырнул, что кровь в жилах застыла и всё желание и дальше язвить напрочь исчезло.

Опустив голову, закатала рукав платья, указала на абсолютно чистую кожу и закончила своё повествование коротким:

– Его огонь окружил и руку обжог, а потом на коже рисунок чернильный проявился.

Я на мужчин не смотрела, но отчётливо ощутила охватившее обоих напряжение. Лорды пристально всмотрелись в мою пострадавшую, но внешне совершенно здоровую конечность, обменялись тяжёлыми взглядами и папа, подавшись ближе и руку мою подхватив, обманчиво-мягко спросил:

– А что за рисунок был, Веленька?

– Сложный, – произнесла я единственное слово, идущее на ум.

– Постарайся вспомнить как можно больше деталей, – голос папы стал ещё мягче, нежнее, заботливее.

Нехорошее предчувствие ожидаемо зашевелилось в груди.

– Всё так плохо? – Я на него полный тревоги взгляд подняла.

И папочка впервые на моей памяти не стал отвечать, губы неодобрительно поджал, глаз на меня от руки не поднял. Мой всегда прямолинейный, говорящий правду прямо в лоб папочка.

– Уже можно звать маму, да? – Одна маленькая чёрная ведьма вдруг со всей очевидностью поняла, что её самостоятельная жизнь и не думает налаживаться.

Папа на меня всё же посмотрел, улыбнулся тепло и рассудил:

– Влека – старинный город, будет жаль его лишиться.

Это намёк на то, что мама, если прилетит, камня на камне не оставит. Она может, да. А потом ещё к демонам сгоняет, и искать виновных в нападении на её дочь не будет, там просто всем достанется.

И тут лорд Раанар лишённым каких-либо эмоций голосом произнес:

– Жарк Эрнейди, Нательные метки демонов.

Лично я не поняла, к чему это было сказано, а папа вскинул голову, на ректора поверх моей головы с прищуром посмотрел и уточнил:

– Запрещённое издание?

– Ага, – скучающе подтвердил лорд.

– Где достал? – Тут же спросил папа.

– Где достал, там уже нет, – философски изрёк мужчина, – но…

Крайне выразительно прозвучало это его «но». Ведьма со всей ясностью поняла, что сейчас папе будет озвучена цена, за которую он томик если не навсегда получит, то хоть прочесть сможет. И, признаться честно, я невольно напряглась, ожидая услышать что-нибудь вроде «замок на берегу моря» или «полную сокровищницу золота», но лорд удивил.

– С демоном я сам разберусь, – лорд Раанар не посчитал нужным даже головой на всё ещё горящую камеру кивнуть, чтобы уточнить, о каком именно демоне речь идёт.

Как оказалось, его условие удивило только лишь меня, потому что папа с готовностью ответил:

– Держи его подальше от моей дочери.

Из камеры донёсся протестующий рёв, по удерживаемому папой щиту что-то с силой ударило, заставив всё здание жалобно задрожать. С потолка посыпалась штукатурка, по стенам пошли трещины, со всех сторон взвыли и тут же замолчали охранные заклинания… Одни только маги никак на сие не отреагировали, как стояли, так стоять и продолжили, пронзая друг друга немигающими взглядами.

– Кажется, демон против, – когда всё более-менее успокоилось и вернулось к тому, что изначально и было – рёв пламени в камере и двух соседних, потому что стены Айзек всё же выжег, безразлично бросил его ректор.

– Кажется, демона никто не спрашивал, – парировал папа.

И даже бровью не повёл, когда на его щит пришёлся ещё один яростный удар.

Я была полностью согласна с их решением не подпускать ко мне Айзека, но… жалостливый мы всё же, женщины, народ. Отсюда и проблемы.