Шрифт:
Закладка:
Но проанализировав свои ощущения по дороге на аэродром (а Лаврентий Павлович лично ее туда проводил), Вера вдруг поняла, что она не боится. Совсем не боится: к тому, что любой ее день может оказаться последним, она привыкла еще «в прошлой жизни»: все же возраст «обязывал». А лететь ночью на самолете – это было вообще не страшно: в отряде «транспортников» КГБ летчики были опытнейшие, а аэродромы…
С прошлой весны, когда началось уже относительно массовое производство самолетов Мясищева и их начали всерьез так использовать в ГВФ, началось и массовое строительство хороших аэродромов. С бетонными посадочными полосами и с грамотно обустроенным освещением. К тому же взлетки этих аэродромов даже от наличия электричества в городской сети не зависели, все аэродромы были обеспечены и собственными электростанциями (как правило, «сельскими», с двумя генераторами и котлами, работающими на мазуте), а конкретно для ВПП предусматривался и аварийный генератор с бензиновым мотором.
И аэродромов было выстроено уже много: только в ближнем Подмосковье такие появились в Клину, в Волоколамске, Наро-Фоминске, Серпухове, Коломне, Шатуре и Сергиеве – а всего в радиусе полета Вериного самолета подобных аэродромов было уже за полсотни. И это без учета аэродромов военных, так что при необходимости приземлиться было много где можно даже в безлунную ночь. А просидеть эту ночь в самолете тоже особых проблем не представляло: именно Верин самолет внутри кроме шести кресел имел и диван, на котором можно было прекрасно выспаться. То есть в принципе можно было выспаться: на диване имелись даже ремни, чтобы пристегнуться и поспать без риска свалиться в случае какой-нибудь турбулентности…
Маршрут «Москва-Оренбург-Омск-Красноярск» самолет покрыл всего за двенадцать часов. В том числе и потому, что Владимир Михайлович самолет этот изрядно «доработал». То есть он доработал проект самолета, и доработки воплотил в том числе и на Вериной машине – и теперь она, с убирающимся шасси и с новыми пропеллерами изменяемого шага, летала с крейсерской скоростью чуть больше трехсот пятидесяти километров в час. Вообще-то самолет мог летать гораздо быстрее: рейс из Москвы в Ленинград занимал полтора часа, а в Нижний Новгород полет вообще меньше часа – но при этом моторы жрали бензина вдвое больше. Конечно, стоил бензин копейки – но ведь объем баков был ограничен, и на полторы тысячи километров самолеты Мясищева летали неспешно. Очень неспешно: так как в машине была установлена хитрая передача, позволяющая оба пропеллера крутить от одного, причем любого, мотора, то в дальних рейсах пилоты чаще всего один двигатель после взлета отключали – и могли пролететь уже тысячу восемьсот километров без посадки. Но и полторы тысячи на двух работающих вполсилы моторах было неплохо, к тому же шум в салоне, более равномерный при двух работающих двигателях, позволял спать спокойнее…
Из Красноярска самолет полетел дальше в Лесогорск уже без Веры – а девушка пересела в рабочий поезд и не спеша поехала на стройку ГЭС. Городок с оригинальным названием «ГЭСстрой» ей понравился: сразу было видно, что люди сюда приехали всерьез и надолго – и сразу же старались обеспечить себе максимальный комфорт. Даже вокзал был выстроен не в виде деревянного сарая, а солидный, каменный, двухэтажный, а уж дома и улицы – им могли и многие старые города позавидовать. В принципе, ничего вроде особенного – простые трехэтажные, без особой вычурности, здания – но они все же не были примитивными «коробками», и было видно, что строили их с любовью и с желанием, чтобы город выглядел красиво. Городок: Вера заранее знала, что после завершения стройки в нем населения останется не более двенадцати тысяч человек (если не разместят в нем какой-нибудь новый завод, конечно) – но с улицами, некоторые из которых уже были вымощены камнем, он смотрелся именно городом, а не большой деревней.
И инфраструктура (Вера даже удивилась, вспомнив вдруг это слово) была именно городская: в гостинице, где ей был забронирован номер, имелось центральное отопление, из кранов лилась и холодная, и горячая вода. В самом номере имелся (кроме туалета, конечно) лишь душ – но дежурная по этажу гордо сообщила, что в жилых домах в каждой квартире оборудована ванная комната с большой чугунной эмалированной ванной.
А в магазине «Электротовары» (и такой в городке нашелся) в продаже имелись и электрические стеклянные чайники, и холодильники, и стиральные машины. И даже электрофоны были, причем не только дешевенькие: на витрине стоял и здоровенный агрегат за полторы тысячи рублей. А самым крутым девайсом в магазине оказалась микроволновая печь: Вера слышала, что на заводе в Новосибирске вроде бы приступили к выпуску этого «аппарата из будущего», но вот так, живьем, она увидела устройство впервые.
По магазинам девушка не просто так гулять пошла: вероятно, где-то произошел «сбой связи» и обещанные Вере «сопровождающие лица» со стройки в понедельник в гостинице не появились. А дежурный ей принес телефонограмму, в которой говорилось, что «за ней придут» только часа в четыре – поскольку «нужные люди» уже убыли на стройку. И этот же дежурный сказал, что в гостинице, конечно, есть буфет – «но все вкусное и съедобное там рано утром сожрали командировочные», а в столовой напротив вокзала готовят очень вкусно и недорого. Вот по дороге из этой столовой (где действительно все было очень вкусным) обратно к гостинице Вера и решила посмотреть ассортимент местной торговли…
А в четыре, как и обещали, за ней приехали «энергетики» – и уже через полчаса Вера поняла, в чем была проблема. На огромных ящиках, в которых сюда привезли элегазовые переключатели, большими буквами было написано «Осторожно! Электрический газ! Опасно для жизни!». Вера, которая несколько раз заезжала в Энергетический институт, где эти переключатели и разрабатывались, примерно представляла, что это за устройства такие – и тут же постаралась объяснить сопровождающим, за какое место и в какой позе следует подвесить
