образом здесь никто не пострадал во время вторжения. Ни одна бомба не упала, чтобы разрушить прекрасные фасады этих домов или уничтожить жизни внутри. Она не могла припомнить слишком много районов, в которых можно было бы сказать то же самое. Однако Тиннстра сомневалась, что даже выдающиеся жители этих домов остались невредимыми. Последовавшие за этим чистки Эгрила затронули всех. Даже богатые не избежали внимания Черепов. Хороший район для будуших поисков — если меня не арестуют сейчас.

Вспышка света на мгновение разорвала темноту. «Давай». Берис сорвался с места прежде, чем она успела ответить.

Тиннстра заколебалась. Она предпочла бы остаться там, где была, вне поля зрения, в максимально возможной безопасности, и дождаться окончания комендантского часа. Но даже она знала, что это не вариант. Убедившись, что улица по-прежнему пуста, она заставила себя встать и побежала за Берисом.

Он ждал ее у двери на полпути вниз по улице. Когда она подошла к нему, он постучал в дверь – один раз, затем два раза подряд, подождал, затем постучал еще раз. Открылась щель, ровно настолько широкая, чтобы пара глаз могла их разглядеть.

— Мы мертвые, — произнес приглушенный мужской голос.

— Которые смотрят в лицо ночи, — ответил ее брат, заканчивая строчку из молитвы Шулка.

Дверь открылась, и Тиннстра последовала за своим братом внутрь. Дверь закрылась за ней, и она снова оказалась в темноте, страх давил на нее, затрудняя дыхание.

Что-то холодное коснулось ее горла. Нож. Рука зажала ей рот, заглушая любой звук:

— Кто это? Ты должен был прийти с Герой.

Берис обернулся. Его лицо окаменело, когда он увидел нож у горла Тиннстры:

— Полегче, Пит'р. Убери нож. Она моя сестра. Она мне помогает. Я уладил это с Харка.

Нож укусил ее кожу. Ее ноги ослабли.

— Мне никто не сказал, — испуганно произнес мужчина.

— Черепа забрали Геру, — ответил Берис, — так что нам нужна еще одна девушка для контрольно-пропускных пунктов. Теперь положи нож. Я не буду просить тебя снова.

На глаза Тиннстры навернулись слезы. Она сейчас умрет. Ее горло перережет кто-то из своих. Она задрожала. Она не хотела умирать.

Затем рука и нож исчезли, и ноги Тиннстры подкосились. Берис бросился к ней, поддержал, не дал упасть.

— Клянусь Четырьмя Богами, Пит'р, — прошипел он. — Неужели ты думаешь, что я привел бы с собой кого попало?

Пит'р отступил в сторону, пряча нож за спину, чтобы он не был виден.

— Слишком многое поставлено на карту, чтобы рисковать. Черепа, блядь, повсюду. Они узнаю́т, что мы делаем, раньше, чем мы сами. — Он бросил взгляд на Тиннстру, и она могла сказать, что ему не понравилось то, что он увидел. — У нее есть кости, чтобы это сделать?

— Да, — резко сказал Берис. Тиннстра знала, что он был единственным в комнате, кто так думал.

— Твои похороны, — сказал Пит'р. Затем озабоченное выражение омрачило его лицо. — Гера знает об этом месте?

— Нет, — сказал Берис. — Только я.

— Слава Богам за это. Пошли, он тебя ждет. — Мужчина направился наверх, не дожидаясь их.

— У него нож, — сказал Тиннстра. — Если Черепа придут сюда, нас всех повесят.

— Если Черепа придут сюда, нас все равно повесят. Оружие — наименьшее из наших преступлений.

— Я не могу этого сделать, Берис, — сказала Тиннстра. — Я хочу домой. Я не та девушка, которая для этого подходит.

— Не волнуйся. Все будет хорошо. Мы скоро уйдем.

Тиннстра последовала за Берисом на третий этаж, где свет лился в коридор через дверной проем спальни. Внутри глазам Тиннстры потребовалось мгновение, чтобы привыкнуть к яркому освещению. Это было тесное помещение с закрытыми ставнями окнами, односпальной кроватью в углу и ночным столиком рядом с ней.

В одном углу комнаты невысокий мужчина склонился над письменным столом. Поглощенный своей работой, он не поднял глаз, когда они вошли. На кончике носа пара очков, в перепачканной чернилами руке — перо, стол завален бумагами. Он переписывал текст с одной из них на чистый пергамент.

— Курьеры здесь, — сказал Пит'р.

— Почти готово, — ответил мужчина. — Присаживайтесь, если хотите.

Ни Берис, ни Пит'р не пошевелились, поэтому Тиннстра последовала их примеру, несмотря на желание рухнуть на кровать. Подойдя на шаг ближе, она увидела, что он копирует путевое письмо Эгрила, дающее предъявителю разрешение на переезд из одной части Джии в другую. Клянусь четырьмя богами, нет. Это государственная измена. Если Черепа узнают, они не просто повесят нас. Будут пытки — и похуже.

Она в панике посмотрела на брата, но он жестом велел ей молчать. Как он может быть таким спокойным? Затем поднялась волна гнева, почти достаточная, чтобы вытеснить страх. Как он может так поступать со мной? Я была в безопасности, пока он не вернулся. У меня была жизнь. Теперь он меня убил. Мой собственный брат.

— Готово! — сказал мужчина. Он подул на чернила, чтобы они высохли, и помахал бумагой взад-вперед.

— Можно мне взглянуть? — спросил Берис, делая шаг вперед.

Мужчина просиял от гордости.

— Конечно. — Он протянул два листа бумаги. — Подлинное письмо и подделка.

Берис подержал их рядом, рассматривая:

— Они выглядят совершенно одинаковыми.

— Конечно! Какой был бы смысл, если бы не выглядели? — Мужчина откинулся на спинку стула. — Если бы это было не так, я вряд ли смог бы назвать себя лучшим фальсификатором во всей Джии.

Берис с улыбкой передал письмо Пит'ру:

— Это совершенство.

— А остальные? — спросил Пит'р.

— Все, как и было обещано, — ответил фальсификатор. Он собрал бумаги вместе, затем разложил их в одну линию. Семь поддельных разрешений на передвижение по Джие.

Пит'р вернул письмо фальсификатору:

— Хорошо сделано, старик. Действительно хорошо сделано.

— Всегда пожалуйста. — Мужчина положил его рядом с остальными. — Теперь нужно наложить печати. — Он порылся в столе в поисках чего-то, затем встал и похлопал себя по карманам. — Итак, куда я его положил? Ах, да. — Он сунул руку в карман жилета, порылся внутри пальцами и вытащил золотое кольцо. Он улыбнулся остальным. — Не хотел бы его потерять. Не после того, что нам пришлось сделать, чтобы его добыть.

Он подержал красную восковую палочку над свечой. Когда та нагрелась, капля попала на первую букву внизу, рядом с подписью. Затем мужчина