***

- Да ты спишь совсем, Надин, - бархатно засмеялся Магнус. - Давай я тебя в спальню отнесу.

   - Лучше в ванную, - ей было лень открывать глаза и шевелиться тоже было лень, и разговаривать.

   - Ты опять там уснешь, - заворчал он, поднимаясь.

   - А ты останься со мной и проконтролируй, - положив голову на широкое Магнусово плечо, зевнула Надя.

   - Это идея, - оживился Доу, шлепая босыми ногами в сторону ванной. - Мне вообще нравится твое сегодняшнее поведение: не дрожишь, не плачешь, не разжимаешь объятий.

   - Я не обнимаюсь, я висю, то есть вишу. Как белка на дереве, - Надюшка, наконец, открыла глаза. - Ты для этого дела очень подходишь.

   - Я вообще полезный, - согласился он. - Лезь в воду, а я сейчас.

   - Эй, - окликнула Надя, но дверь уже закрылась, оставляя ее одну. - Сбежал. Не, ну я так не играю.

   Она не успела как следует расстроиться, когда вернулся довольный Доу. Был он растрепан, счастлив, совершенно гол и с полным казанком плова наперевес.

   - Жрать хочу, не могу, - поделился наболевшим мужчина, залезая в воду. - А тебя одну бросить, совесть не позволяет. Цени.

   - Ага, - обрадовалась она.

   - А знаешь, что я на кухне нашел, Надин?

   - Без понятия, - притулившись к надежному боку, снова раззевалась та.

   - Взбитые сливки! Целую миску, представляешь! И как только мы их не расколотили, - уплетая плов, поражался Магнус.

   - Это я для коврижки крем делала.

   - Я так и понял. Только у меня насчет них появилась совсем другая идея.

   - Какая? - удивленно открыла глаза Надя.

   - В спальне узнаешь, - пообещал он. - Уверен, что тебе понравится.

***

Было уже позднее утро, когда Надюшка открыла глаза и сладко потянулась, а после уткнулась носом в бок лежащего рядом Магнуса и поцеловала его.

    - Проснулась, соня? - тут же заворочался он, просыпаясь.

    - Кажется, - ощущая в теле приятную негу, улыбнулась она. - А ты?

   - А что я? Я сегодня успел уже позавтракать, накормить Серпа, сбегать на рынок за печеньками, завалиться к тебе под бочок и немного подремать.

   - Какие такие печеньки? Ничего не понимаю, - приподнялась на локте Надя.

   - Конечно не знаешь, - согласился он. - Я говорю о ритуальной выпечке. О таких маааленких печеньях, украшенных разноцветной глазурью и засахаренными цветами. Их готовят к рождеству Единого, несут в храм и там освящают. Вот… А по пути домой угощают Цветиками всех встреченных людей, ну и сами угощаются.

   - Ой, как интересно. Что же ты мне заранее ничего не сказал. Я бы вместо коврижки испекла… Как ты их назвал?

   - Цветики, - ответил Доу. - Только их не принято печь дома.

   - Почему?

   - Их готовят сироты, живущие в приютах, а мы, покупая к празднику печево, помогаем им. Эта такая особая благотворительность, Надин.

   - Ясно. Значит сегодня мы идем в храм?

   - Не только сегодня. Праздники длятся три дня. Каждый день имеет своего небесного покровителя. И каждому из них посвящены отдельные обряды. К примеру сегодня День Отца. Сначала мы вместе с тобой пойдем в общинную церковь, а ночью я пойду туда один.

   - В ночь значит? - Надюшка недоверчиво прищурилась.

   - Не ревнуй, - обрадовался Магнус. - Там будут одни мужики. Зато завтра ты отправишься в храм. Без меня.

   - Ночью к мужикам?

   - Днем и в компании уважаемых женщин, - не оценил шутку ревнивый Доу. - А насчет мужиков… Помнишь, что я говорил тебе о них? - склоняясь к жене спросил он.

   - Что у меня никого кроме тебя не будет, - запуская руки в густые темные волосы мужа прошептала она. - Да мне и не надо.

***

- Ну, вот, - спустя некоторое время Магнус продолжил рассказ, пристраивая голову на Надюшкин живот, - второй день празднеств посвящен матери единого - святой Кармелле. В храмах в ее честь освящают вино.

   - Теперь понятно, почему мужиков в этот день стараются не допускать в святые места, - засмеялась Надюшка и, ей вторил Доу.

   - Скорее всего, - отсмеявшись, согласился он. - Но вообще-то сладким вином вскармливали Единого во младенчестве.

   - Однако…

   - Вино источали сосцы святой. Оттого-то и ценятся в женщинах пышные перси. Чем больше, тем красивее. И вообще, женщины должно быть много, а достоинства ее изобильны… Эй, Надин, что ты делаешь? Куда ты?

   - Сначала в ванную, а потом на кухню, - пряча под халатом свои весьма скудные по местным меркам достоинства, фыркнула та. - А ты тут мечтай о коровах! Мясо-молочных! У них и сиськи будь-будь, и корма ого-го и характер покладистый!

   - Ты меня не так поняла, - сказал Доу захлопнувшейся двери. - Однако… - он задумчиво почесал в затылке, а потом поднялся и пошел налаживать семейное общение и искать точки соприкосновения в гендерном вопросе. - Надин, открой немедленно! И предъяви объекты для сравнительного анализа!

***

Храм, который Магнус называл общинным, находился за пределами крепостных стен как раз на полдороге между Эной и крепостью