глобальная, и ваша частная. Так что наши интересы лежат в одной плоскости.

— Это откуда такие выводы? — недоверчиво прищурился Эдик.

— Говорю же, аналитики поработали. Ну так как? Согласны?

Прежде чем Эдик нашёлся с ответом. Дверь снова открылась, вернулся Колян. Он вошёл крабьей походкой, удерживая на вытянутых руках поднос с тарелками. Камеру заполнили божественные ароматы. Эдик даже сел на кровати, потянул носом и в желудке у него заурчало — шутка ли, двое суток не есть.

— Ну что, пойдём? — полковник встал и выжидательно посмотрел на Эдика.

— Куда?

— В столовую. Вы теперь свободный человек.

— А что дают? — с живым интересом спросил Эдик.

— Салатик на выбор, борщ, пюрешечка с котлетками, — аппетитно начал перечислять Колян.

— Ну раз пюрешечка с котлетками, тогда конечно, — не стал отказываться Эдик и вышел из камеры.

— Э… то есть, товарищ полковник, а это теперь куда? — с растерянностью в голосе воскликнул Колян.

— Себе забери, — последовал короткий ответ.

— Да я как бы уже…

Стало понятно, почему его так долго не было, но Виктор Вениаминович лишь обречённо вздохнул.

Глава 11

В этот, судя по всему, неурочный час столовая пустовала, но Эдика это заботило мало. Он подхватил разнос из стопки серо-пластиковых листов, выдернул из подставки ложку с вилкой и пошёл вдоль стойки, с наслаждением впитывая аппетитные ароматы. Взял оливье. Салат из корейской морковки со спаржей. Румяная подавальщица щедро плеснула в глубокую миску горячей солянки. В другую тарелку плюхнула двойную порцию пюрешки, накидала котлет, сверху от души полила янтарной подливой.

«Эх, красота. Ради этого стоит жить» — удовлетворённо вздохнул Эдик.

Поставил на серый пластик три стакана чудеснейшего компота из сухофруктов, добавил три корочки хлеба, сдобную булочку с маком, чизкейк. Еле всё уместил.

Улыбчивая кассирша отбила заказ.

— С вас триста двенадцать. Наличкой или картой?

Эдик впал в лёгкий ступор. У федералов кормили недорого, но денег у него всё одно, не было. Никаких. Он растерянно посмотрел на разнос, на кассиршу, снова на разнос. Сглотнул набежавшую слюну… Расставаться с едой не хотелось.

— Я заплачу, — полковник протянул кассирше пятисотенную купюру: — и кофе мне сделайте, пожалуйста, как обычно. Сдачи не надо.

— Хорошо, Виктор Вениаминович, одну секундочку.

Эдик спутника дожидаться не стал. Прошёл за приглянувшийся стол, красиво расставил тарелки и с видом гурмана принялся за еду.

Солянка была изумительна. Сваренная, как положено, на жирной говядинке, с грудинкой, сосисками, да с копчёной колбаской. В густом бульоне плавали кусочки оливок, половинки маслин, солнечно-жёлтый кружочек лимона. Горячая, обжигающе острая, но Эдик слупил всю тарелку не глядя и пожалел, что не взял сразу две.

Когда подошёл полковник с чашкой американо без сахара, он уже умял оливье и смачно хрустел корейской морковкой.

— Виктор Вениаминович, может, введёте меня в курс дела, раз уж мы с вами договорились, — прочавкал Эдик с полным ртом, когда тот сел напротив. — Коротенечко, в общих чертах.

— В общих чертах не получится, а если коротенечко, то всё плохо, — помрачнел полковник, отхлебнув горького, как его взгляд, кофе. — Вы ешьте, ешьте, Эддард, не отвлекайтесь. Я подожду.

Ожидание не затянулось. Эдик управился в пять минут, выдул последний стакан компота, сыто откинулся на спинку стула — жизнь потихонечку стала налаживаться. Полковник не дал насладиться моментом — тотчас встал и сделал приглашающий жест.

— Пройдёмте.

***

Эдик представлял святую святых федералов несколько по-другому. Здесь должна кипеть жизнь, беспрерывно хлопать двери, повсюду сновать спецагенты в строгих костюмах, спасая мир от вселенского зла… А по факту, пока они поднимались на третий этаж, им навстречу попался единственный человек, да и тот больше похожий на дворового хулигана. Растрёпанный, в драных джинсах и в футболке с растянутым воротом. Но ведь случайные здесь не ходят.

— Сотрудник ай-ти отдела, — подтвердил его догадку полковник и толкнул дверь на этаж.

Его кабинет оказался вторым справа.

Светлый, просторный, со скрытой комнатой отдыха. Меблировка не из самых дешёвых. Вместе с тем, здесь царил идеальный порядок. На рабочем столе телефон, ноутбук, органайзер для документов. На приставном — поднос с графином воды и стаканы. В углу шкаф, в другом — тумбовый сейф с цифровой наборной панелью, на стенах — портрет президента, две карты. России и области с близлежащими территориями.

Эдик сразу подошёл ко второй.

Она пестрела разноцветьем булавочных головок. В зелёном пятне национального башкирского парка торчал большой красный флажок. Остальные расходились концентрическими кругами уже от него. В населённых пунктах булавок было побольше, между ними — поменьше. Оренбург, Магнитогорск и Уфа оказались истыканы сплошь. Эдик прикинул радиус внешнего круга — получалось километров двести, как минимум.

Снова посмотрел на красный флажок, хмыкнул, задумчиво почесал подбородок. Выводы напрашивались сами собой — портал как раз куда-то туда его перенёс.

— Тоже считаете, с вашим появлением связано? — проследил за его взглядом полковник.

— Очень похоже на то, — процедил Эдик и показал на булавки растопыренной пятернёй. — А когда вот