Ничего конкретного о белоснежной напасти в книгах, принесённых мастером Симоном, не было. Так, по мелочи.

Мол, проклятие древнее, да и не проклятие толком, а как знак, что судьба делает крутой поворот. Символ принятия удара на себя. Много слов – мало толку.

Избавиться от неё вроде как можно, и в то же время единого средства не существует. Чья магия нанесла удар, тот и волен его снять, а получится ли, одним Богам ведомо.

– В этих книгах про целительство мало что найдёшь, – с нотками сожаления в голосе произнёс библиотекарь, видя, что я перевернула последнюю страницу очередного трактата. – Вам бы, ваша милость, лучше в Храм Богини обратиться. Тамошние служительницы искусны в разного рода восстановительной магии. Это в трёх кварталах от центра. Скажите кучеру, он вмиг домчит.

– Спасибо за совет, – сухо ответила я. Ещё не хватало, чтобы пошли слухи, будто у меня проблемы! Да и внимание главы инквизиторов привлекать не хотелось, магистр ордена Святого Полония и так всё узнает, но вот лишней пищи для размышлений я ему давать не стану.

Нога болела терпимо. Я начала уже свыкаться с тем, что по бедру ползёт холодное пятно, возможно, оно сожрёт меня раньше, чем я покорю принца, но уступать ему сейчас преждевременно. Это значит встать в один ряд с Карэй и прочими любовницами его высочества. Выбрать судьбу бабочки-однодневки.

Кстати, Карэй пыталась со мной объясниться на следующий день после того, как я застала их с принцем.

– Его невозможно не полюбить, – пропищала она тоненьким голоском, опуская глаза, когда я напрочь отказалась выслушивать её аргументы.

Спорное утверждение, Леннард был человеком подозрительным, высокомерным и закрытым.

Руку даю на отсечение, что он совсем не такой бабник, каким хочет казаться! Иначе зачем бы ему постоянно тренироваться с выдуманными противниками? Нет, та иллюзия, которой я стала свидетелем, совсем не походила на шутку или развлечение!

Принц старался отточить военные, дуэльные навыки с такой отчаянной решимостью, будто понимал, что вскоре настанет день, и они ему пригодятся.

Так думала я, поднимаясь в указанный в записке час на главную башню. Было холодно и зябко, а ещё тихо, словно со всех углов на меня смотрела душа «Башни призраков невинно убиенных» или неуспокоенные души тех, кто нашёл здесь свою смерть, но не покой. Где-то вверху кричало вороньё, сипло, протяжно, будто предупреждало: «Поверни назад, пока не поздно».

Но мой выбор был сделан, а на переправе коней не меняют. В этот раз Леннард уговорил меня встретиться, почти под крышей, где когда-то висел старый сигнальный колокол. Я пришла первой.

И пусть на мне была тёмно-синяя накидка с капюшоном, прикрывающая лицо от ветра, невесть откуда взявшийся туман холодными липкими пальцами забирался под платье и дотрагивался до шеи, словно в любой момент мог схватить меня и лишить дыхания, а потом и жизни.

Леннард ждал у себя, так было сказано в первой записке, а потом принесли вторую, где говорилось, что вначале мы встретимся наверху башни. Наверное, всегдашняя предосторожность принца, привыкшего видеть в каждом шпиона или врага.

Только я подумала о том, что надо бы крикнуть принцу, потому как стоять одной в тумане, чувствуя его дыхание на затылке, совсем не весело и даже жутко, как мгла, до этого похожая на молочную завесу, стала рассеиваться, и показалось звёздное небо.

Вид, открывающийся с главной башни, и вправду был впечатляющим. Когда-то она служила дозорным оплотом замка, если приглядеться, при свете луны можно заметить, как блестит река, огибающая столицу, как кошки крадутся по крышам столичных домов добропорядочных граждан, и как медленно передвигаются стрелки на часах городской ратуши.

– Чего ты ищешь? – прошелестело сзади, и я, тихонько вскрикнув, отпрянула от края, ограждённого зубчатыми пиками каменных стен.

Оглянулась и увидела, что чуть поодаль застыла могучая мужская фигура, одетая то ли в саван, то ли в светлый плащ. Лицо, как и у меня, скрыто капюшоном, а голос глухой, угрожающий. Того и гляди, столкнёт меня с башни – костей не соберёшь. И никаких свидетелей.

– Принца, – пролепетала я, сглотнув вязкую слюну. Кричать бесполезно, никто не придёт на помощь в то же мгновение, а потом будет уже поздно.

Незнакомец двинулся ко мне, а я метнулась в сторону, чуть было не зацепившись носком обуви за каменный выступ. И попала в объятия его высочества.

– Ариса, что ты шумишь?!

– Там мужчина, – я указала на то место, где только что стоял незнакомец, но там уже никого не было. И всё же готова поклясться, что мне ничего не приснилось.

– Уверена, что тебе не привиделось? Возможно, это тень одного из убитых в замке Трёх роз, – принц говорил вроде бы серьёзно, и  в то же время так, будто наслаждался моей растерянностью. А также пытался нагнать страху. – Здесь их много полегло. Что он тебе сказал, этот призрак?

– Откуда вы знаете, что он вообще мне что-то сказал? Вы его видели?

Какое-то время принц молча прижимал меня к себе, а потом рассмеялся:

– Ты права, Ариса! Не хочу больше тебя пугать. Это просто фантом, я его сам создал.

– Зачем?

Я попыталась отстраниться с самым что ни на есть оскорблённым видом и сказать, что в этот раз принц перегнул палку в своей подозрительности.

И непременно добавить, что у Леннарда и так мало друзей, чтобы разбрасываться теми, что есть, но его высочество вдруг заглянул мне в лицо и с самым серьёзным видом спросил:

– Мне скоро надо будет уехать. Дождёшься меня?

– Куда?

– Пока неважно. Потом скажу. Так дождёшься или нет?

– Скорее да, чем нет,– пожала я плечами. Наверное, надо было обдумать ответ, но врать вдруг расхотелось. Ложь пропитала эти стены, так зачем умножать её количество? Интересно, в замке Трёх Роз кто-нибудь говорит то, что думает на самом деле? – Так зачем была нужна эта проверка? Только ответьте как есть, не хочу отговорок.