может делать с вами все что угодно!

Дамы задумчиво переглянулись, решая, такая же я дикая, как Аксар, или же есть еще капля здравомыслия у меня в голове. Но я продолжала улыбаться, с наигранной нежностью рассматривая отметины на руках.

— Он действительно зверь, но такое удовольствие не для каждой, к сожалению. Только избранные могут разделить восторг от подобной ласки. Жаль, что вы еще его не познали. К тому же, вам должно быть известно, что та девушка, была у него единственной. И только потому, что она молила его не лишать ее этих встреч.

Посеяв зерно сомнения и гордыни в рядах возвышенных леди, я заметила, как ярко засверкали глаза, представляя скольких из них сегодня выпарят до кровавых полос. И подтверждая мои подозрения, та самая Лили, что во всеуслышание разболтала подробности личной жизни Аксара, смущаясь, спросила меня:

— А плеть… обязательна?

— Это высший уровень. Простите, но не думаю, что подобное вам по силам, — глазенки девушки сверкнули обидой, и пухлые губы поджались. — Начните с легкого.

— С чего? — пожилая леди нервно поправила свою юбку, и вытянула голову, внимательно слушая.

— Хотя бы с веревок.

— Это как?

Выдумывая на ходу, впервые на своей памяти я мстила, и чувствовала при этом огромное удовлетворение. Может это научит сплетниц уму разуму.

Выдумав целую сцену, как можно приковать себя к постели, и дать мужчине волю, я убедилась в том, что ни одна из них не засомневалась в своем мужестве, и даже не подумает предупредить партнера, чтобы он остановился, если станет невмоготу. Каждая будет ждать от этого восторга, эйфории! Мне же остается только невинно потупить глаза, верша свою месть.

И когда Аксар открыл дверь в гостиную, его мгновенно пронзило десятком взглядом, полных сомнения, желания, зависти и удивления.

— Прошу прощения, леди, — с подозрением осмотрев краснеющих дам, он продолжил: — Улва, пойдем со мной.

— Конечно, милый! Я так скучала! — подпрыгнув с неудобного пуфика, я заставила Аксара удивиться моей скорости и напору, и позволив увести себя за дверь, он еще несколько секунд смотрел на мою не сходящую улыбку.

— Что с тобой?

— Я защищала твою честь! — с гордостью произнесла я.

— И как успехи?

— Ты все такой же мужлан, хам и айсберг для них, но…

— Что «но»? — взгляд мужчины мрачнел, а мне становилось все веселее.

— Но сегодня каждая из них прочувствует на себе расплату за лишнюю болтовню.

Черный Зверь неожиданно улыбнулся. Довольно и открыто, он обнажил заостренные клыки, так широко улыбаясь, и я засмотрелась.

— Ты настоящая волчица, женщина моя, — наклонившись ко мне, сказал он, понизив голос. — Я горжусь тобой.

От этого тембра, по телу проползли горячие мурашки, и я невольно подняла глаза, встречаясь с темными омутами, полными оплавленного серебра.

Глава 33. Право на ошибку

— Нам придется задержаться здесь на некоторое время.

— Что? Зачем?

Заметив сожаление в моих глазах и голосе, Аксар оглянулся, и никого не увидев, обнял меня за талию, уводя на верхние этажи резиденции, по ступеням лестницы.

— Приказ Его Светлости. К сожалению, я обязан их исполнять.

— Да, я понимаю.

Следуя за Аксаром, я дошла до широких дверей, и вопросительно прикусила губу.

— Наши покои. Надеюсь, тебе понравиться, я старался выбрать самые… комфортные.

— Из-за меня? — мужчина кивнул:

— Мне бы хватило чулана под лестницей, — отмахнулся, и толкнул дверь, пропуская меня вперед.

Огромная спальня была залита светом закатного солнца. Широкая кровать стояла по середине под белоснежным балдахином, с такими же былыми простынями и подушками. На полу, перед постелью, лежал мохнатый ковер, и только секунду спустя я увидела камин, выложенный из светло-серого камня, с красивой кованной решетной.

Ванной комнаты не было, мраморная купель стояла чуть в стороне, прикрытая такой же легкой и полупрозрачной органзой, из которой был прикроватный балдахин. Светло-бежевые стены делали пространство еще больше и легче, словно очищая воздух, наравне с открытыми настежь окнами.

— Тебе нравится?

— Очень красиво.

— Если хочешь, сможешь потом переделать поместье. Средства и возможность есть, подумай об этом.

— Ты серьезно? — я повернулась к Аксару, и он тут же вжал меня стену, накрывая своим горячим и пышущим жаром телом.

— Почему ты сомневаешься?

— Это твой дом, там все так, как хочешь ты.

— Там все так, как мне было не все равно, — пояснил он. — По большей части ремонтом занимался Верен, и не думаю, что он был от этого в восторге. Так что ты можешь делать с этим домом все, что захочешь.

— Ты много мне даешь.

— Не больше, чем ты мне, — склонившись ниже, он пальцами поддел мой подбородок, поднимая его вверх, и поцеловал меня.

Мягко. Нежно. Пробуя и смакуя каждый жест.

Я вновь вспомнила слова той болтушки, что говорила о его жестокой натуре в отношении близости, и закипела. Да как они могут так говорить!

Никогда я не чувствовала себя такой нужной, важной, желанной, даже в таком легком, ненавязчивом поцелуе!

— Расскажешь, о чем вы болтали? — поинтересовался он, чувствуя, какой волной меня бьет так долго удерживаемый гнев.

— Не думаю, что в этом есть необходимость.

— Тогда — я настаиваю.

Мягко выпутавшись из его объятий, я подошла к кровати и села на самый краешек, таращась на шкуру, лежавшую в ногах. Говорить услышанное было крайне неприятно, но то, что я узнала, теперь висело камнем на шее, затягивая меня в болота сомнений. Вдруг, та нежность с которой он относиться ко мне, на самом деле явление временно? И вся та чепуха, которую я наговорила дамочкам, саму ожидает меня в ближайшем будущем.

— Говори, Улва. Я готов выслушать свои вопросы, тем более, я буквально спиной ощущаю, что ты зла на меня.

— Не совсем на тебя. Частично.

— Это как? — он избавился от дорожного плаща, и потянул полы рубахи, заправленные в брюки.

На секунду я засмотрелась глядя на мышцы, бугрившиеся на спине, пока Аксар через голову стягивал с себя одежду. Как только пальцы опустились на ремень, и расстегнули пряжку, я смущенно отвела взгляд, заметив светлую кожу упругих ягодиц.

Опять он без белья. Ну что за дикарь?

— Мне рассказали кое-что…

— Продолжай.

— О тебе и… той женщине, что приходила в поместье.

Он не остановился,