к ближайшему раптору. Тот внушал: полноценный (хоть и маленький – раптор, все же) космический корабль возвышался над землей на добрые двенадцать метров, а полураскрытые для баланса в столь неестественной для него среде крылья лишь добавляли внушительности, - А где его капитан? А то голова, как по мне, для каби… для рубки очень маленькая.

- Скорее всего, в груди. Сидит в обнимку с самим кораблем между кинетическими генераторами и прыжковым двигателем. Он у внутрисистемников маленький – они же систему своим ходом не покидают. А в животе реактор, батареи и жизнеобеспечение. Даже грифоны по-другому не сделают – в рапторах места мало. Голова, нда, грифонья: те тоже строят рапторы со свободной головой. Не спорю, если корабль может вертеть головой, то обзор получается гораздо лучше. Особенно на рапторах, у которых, кроме главных сенсоров и ближнего сканера, ничего нет. Но, все же… Местные, явно, грифонам какая-то родня, - Клаус присмотрелся, и, улыбнувшись, достал из поясного футляра портативный полевой телескоп, - А вот и контактеры! Как капитан и предупреждала.. И, правда, какая-то грифонья родня.

- В смысле? Тоже какие-то химеры, как старшие? – лис приложил ладонь к глазам, и напряг зрение, пытаясь хоть что-то разобрать в появившихся у горизонта точках.

- Нет. Птицы как птицы. Но в одежде. Такие же ненормальные, как грифоны. В смысле, головой: вот на кой им эти тряпки? - Клаус высунул язык от старания, разглядывая приближающихся (а видно было плохо: далеко и в полете), - Либо они из пугливых, и в скафандры вырядились. В скафандры без шлемов… Один кот, грифонье получается!

Вскоре местные из точек на горизонте превратились в отряд из двух дюжин птицеподобных фурри, а рапторы оживились, выстроившись напротив открытого люка челнока треугольником. Конечно, практического толка в этом не было, но, признал Клаус, выглядело более, чем внушительно: строй из трех космических кораблей с полуразвернутыми плавниками-крыльями выглядел повнушительнее иного дворца или приветственного столичного монумента. Корабли слитно издали пронзительный крик (надо же! местные звуковые системы в рапторов впихнули! точно, грифонам родня: на какую кость в космосе аудиоаппаратура?). И под эти «орлиные» кличи на площадку между космическими кораблями и челноком приземлились местные. Выглядели они не то, чтобы как-то уж особенно экзотично: птицы как птицы – таких фурри в космосе полно. Но были нюансы. Первое, с какого-то перепугу птицы эти были уж слишком разнообразны – не похожи они на представителей разных рас. Скорее уж, разные совместимые виды. Но, откуда? Они же, как понял Клаус, еще толком в космос не вышли. Второе, ну, конечно, одежка. Но не как у грифонов: то ли технические комбинезоны, то ли подобие гидрокостюмов без рукавов и штанин. В общем, какая-то рабочая одежда. Но на всех без исключения и с явными признаками использования в качестве знаков различия. А третьим было то, что все контактеры, судя по сложению и чертам лиц, поголовно были самками. Чего это? Даже самые экзотические народы, у которых процветает матриархат, предпочитают на всякие сомнительные дела отряжать самцов: у них больше шансов добиться успеха что в переговорах, что в бою.

Вперед шагнула белая самка с желтым клювом и запоминающимся остроконечным хохолком из перьев на голове. Клаус тут же подметил, что она была облачена не в «гидрокостюм», в отличие от большинства аборигенов, а в небольшой белый корсет, выгодно представляющий собеседнику ее груди, и пару несмыкающихся с внутренней стороны набедренников зеленого цвета – видимо, главная (на что намекала и пухлая матерчатая сумка, перекинутая через плечо). Клаус поклонился белой на драконий манер (драконьи манеры на всех производят впечатление), и прогавкал заранее составленное приветствие на торговом: аборигены слова не поймут, но дружелюбная манера пришельцев до них дойти должна. Белая смешалась, несмело улыбнулась, и попыталась повторить жест Клауса. Чем доберман и воспользовался, раскрыв давно уже надоевший чемодан (спутники белой напряглись) и достав из него набор картинок, используемых при контакте с примитивными фурри (птички расслабились). Белая с любопытством присмотрелась к тому, что ей принялся демонстрировать Клаус, и через несколько смен карточек с рисунками извлекла собственный набор из белой матерчатой сумки, что была перекинута через ее плечо. Что еще раз убедило Клауса в том, что он имеет дело с какой-то грифоньей родней: картинки аборигенки были нарисованы вовсе не в привычной для большинства цивилизованных фурри драконьей манере, а так, как любят извращаться грифоны и возвышенные ими до космоса народы. А еще это сбило пса с толку. В этих диких местах, явно, никаких грифонов быть не могло: не доплыли бы. Но откуда тогда у местных контактерские приемы? Они, что, толком не выйдя в космос, уже готовились к контактам с другими фурри? Ненормальные! Ну, точно, грифонье!

Аборигенка что-то чирикнула. Клаус в ответ отрицательно покачал головой, и гавкнул на торговом. Птица издала недвусмысленно отрицательную трель, и резко махнула кончиком крыла (ага, это у них, видимо, жест отрицания). После чего, порылась в своих карточка, и, извлечя из сумки пустую, принялась что-то рисовать на ней. Клаус ждал. И через пять минут ожиданий оказался немало удивлен: на карточке были нарисованы неразумная птица, от которой шла стрелочка к рисунку аборигена планеты, и неразумная собака, от которой шла такая же стрелочка к скупому наброску, сделанному с самого Клаусу, а над всем этим красовалось изображение троицы птицеподобных, в окружении каких-то символов взирающих на все эти стрелочки. Видимо, в Создателей верили и тут. Так что, Клаус вытащил пару карточек на этот случай, и продемонстрировал их аборигенке. Та опять отрицательно махнула крылом, и быстро набросала новый рисунок на очередной пустой карточке: птица, круг с оканчивающейся крестом палкой, пес, круг со стрелочкой, рисунок их солнечной системы и раптора местных рядом с ней. Клаус понял, что местная оскорбилась, что к ее народу относятся свысока. Ладно, будет учтено. Клаус извлек из чемодана специально заготовленную офицерами и капитаном стопку карточек, и перешел к тому, ради чего сюда прибыл: к сделке.

***

Станция оживала. Шанти было любопытно наблюдать за тем, как челноки и рапторы аборигенов суетятся, прибывая на станцию и отбывая на планету. Манера швартовки у местных была странная и, по мнению Шанти, далекая от удобства: те швартовались непосредственно к шлюзам станции, выпуская длинные возимые с собой рукава-переходники, которыми долго пытались попасть в шлюзовые захваты. Неудобно, неэффективно, небезопасно – корабль намеревалась сразу же, как будет преодолен языковой барьер, поделиться с птичками (так их теперь прозвали невольные