А так как Бхекизита без боевой фармакологии чувствовал себя очень неуютно, особенно под пулями и взрывами, то боевые коктейли он использовал всегда и при малейшей необходимости, благо офицеру это не запрещалось. А если фармакология закупается на собственные средства – то даже приветствовалось. Результатом всего вышеизложенного явилось то, что наркоту Бхекизита не употреблял никогда. Это и послужило главным аргументом в пользу его назначения на должность чифа, перевесившим достоинства всех остальных претендентов. Но с точки зрения новых подчиненных выходило, что Бхекизита просто удачно попал в струю, и потому недостоин командовать элитой. А тут ещё его узкий разрез глаз! В общем, недовольные быстро нашли, за что зацепиться.

Пришлось жёсткостью, потом и кровью переломить сложившиеся предубеждения. Бхекизита быстро доказал всем злопыхателям, что действительно является хорошим тактиком, причём не только на поле боя. Он использовал против недовольных подчинённых их же слабое место: обратился к начальству с предложением разрешить ему изменить систему регулярных тренировок абордажной роты. Бхекизита предложил ужесточить тренировки, сделать их ежедневными, многочасовыми и обязательными к посещению вне зависимости от статуса, опыта и профессионального уровня. Даже если у тебя выходной, ты обязан явиться на полигон и отработать пять часов вместе со всеми. После этого можешь отдыхать дальше.

Мотивировал он это в первую очередь тем, что подобный график тренировок не вывезут бойцы, тайно употребляющие наркотики, и это позволит быстро выявить таковых. Кроме того, это поднимет боеспособность абордажников на новый уровень. Потому что лично он, Бхекизита, видит проблему в том, что целая рота элитных профи Империи, лучше которых не существует вообще нигде, долго не могла остановить одного-единственного свихнувшегося чифа и сделала это в последнюю секунду, едва не взлетев на воздух вместе с реактором того торгового центра.

Начальству его идея понравилась, и он получил разрешение. Со следующего же дня его абордажная рота начала впахивать на ежедневных тренировках как проклятая, и Бхекизита демонстративно впахивал наравне со всеми. Его план сработал. Несколько злопыхателей не смогли вывезти заданную им интенсивность нагрузок, ещё несколько оказались недовольны тем, что половина выходного дня фактически проходила на службе. Недоброжелатели попытались уклониться от этого, используя в качестве официального предлога собственное недомогание или болезни членов семьи, за которыми им необходимо следить. Тогда Бхекизита инициировал в их отношении служебные проверки и добился аудиенции у начальства, подробно изложив свой план очищения элиты от подвергшихся гниению элементов.

Служебные проверки были проведены пристрастно, и их результаты доказали вину недовольных. Кто-то из них действительно сидел на наркоте в свободное от службы время, большая же часть попросту не желала чрезмерно напрягаться и потому разыгрывала спектакли с недомоганием и прочими болезнями жён и детей. По результатам проверок были приняты кадровые решения, приказ о которых Бхекизита зачитал на общем построении всей эскадры.

Перед прочтением он заявил, что элита есть элита всегда, и тем, кто с этим не согласен, в её рядах места нет. Императорские коммандос созданы, дабы исполнять волю Императора, это единственная их забота, и потому они обязаны посвятить жизнь исполнению своего долга. Именно поэтому Имперские коммандос выше всех силовиков и чиновников, именно поэтому им выдают роскошные космические яхты, фешенебельные апартаменты и платят громадное жалованье, которого с лихвой хватит на то, чтобы нанять любых сиделок и прочих медиков, если членам семей коммандос потребуется забота в тот момент, когда сами коммандос вершат волю Императора.

– Никаких отговорок, никаких наркотиков, никаких почиваний на лаврах! – с суровым вдохновением вещал Бхекизита, окидывая выстроившиеся подразделения эскадры суровым взглядом раскосых глаз. – Коммандос существуют во имя Императора, служба коммандос и есть их жизнь! Остальное лишь дополнение к жизни, призванное добавить в неё комфорта, но истинный комфорт для Императорских коммандос – это служение Императору! А кто не согласен – может смело увольняться. Потому что занять его место в рядах элиты жаждут тысячи десантников, и не факт, что уровень профессионализма этих соискателей ниже, чем уровень профессионализма некоторых местных лентяев! Ибо каждому профи известно, что любой, даже самый высокий уровень навыка необходимо поддерживать и чем он выше, тем интенсивнее должны быть тренировки. Иначе мы получим то, что уже получили: сначала профессионал тратит десятилетия, чтобы стать элитой, а после того, как добился своего, расслабляется и начинает терять квалификацию! В чём мы не так давно имели возможность убедиться, когда целую роту чуть не отправил в лучшие миры один боец! Больше такого не повторится!

Тот памятный спич Бхекизиты, послуживший началом его триумфа, понравился далеко не всем солдатам и офицерам эскадры, если не сказать прямо – мало кому. Но всё это он уже проходил. Главное, чтобы понравилось начальству. И начальству это, разумеется, понравилось. Эскадренный капитан дал ему карт-бланш на выведение абордажной роты на образцовый уровень, и с того дня Бхекизита установил в своей роте свои особые собственные порядки.

За пять последующих лет он избавился от всех самых недовольных, грамотно подставив их под служебные расследования, и все не-самые недовольные предпочли заткнуться и не отсвечивать, дабы не потерять тёплое место. Эскадренному капитану его подход к делу настолько понравился, что он перенял у Бхекизиты несколько основных принципов и избавился от собственных нежелательных персон в эскадре. Опыт эскадренного капитана «Императорских Львов» оценили капитаны остальных элитных эскадр, и вскоре Императорские коммандос заиграли новыми красками, действительно став элитой, недосягаемой для простых смертных.

Сам Император, которому эскадренный капитан приходился дальним родственником, оказался в курсе перемен и нашёл их положительными. С тех пор все знали, что Бхекизита есть человек эскадренного капитана и находится на особом счету у начальства. Авторитет Бхекизиты стал железным, а условия жизни роскошными, но сам он ни на секунду не забывал, сколько лет, сил и здоровья было потрачено на достижение этого положения. И потому никогда не переставал бдительно следить за окружающими его людьми. В отличие от своих злопыхателей, с которыми он разделался, Бхекизита не собирался почивать на лаврах, и потому врасплох его не застать никому.