не ценят как должно в родном городе, но теперь, «сияющий от победы и тронутый симпатией, проявленной публикой и присутствующими представителями власти», он не остался «равнодушным» к этой теплой реакции.

Как и его земляки, пресса очень высоко оценила выступление Феррари, который, в своем уже традиционном «гоночном костюме» – плаще, пиджаке, галстуке и жилете, – «подтвердил свой статус совершенного пилота – хладнокровного, уверенного в себе». Некоторые даже называли «восхитительным» его «стиль и способ вождения».

В роли механика рядом с ним дебютировал Пеппино Верделли – в дальнейшем он будет сопровождать Энцо в большинстве из тех гонок, что ему предстояло провести, а затем станет его личным водителем.

Через две недели и впервые после «Кубка Ачербо» 1924 года Энцо вернулся к соперничеству с лучшими итальянскими гонщиками. Местом схватки стала «Гонка Муджелло», в том году посвященная памяти Джулио Мазетти, погибшего три года назад во время участия в «Тарга Флорио». Феррари продемонстрировал «тот безупречный стиль», который позволил ему после ухода Кампари со сцены долгое время оставаться на втором месте, вслед за неукротимым Матерасси на «Талботе». В итоге он стал третьим после того, как Бруно Презенти на такой же «Альфа-Ромео» обогнал его на последнем круге.

Третье место в общем зачете и третье место в своем классе, гонка на равных лишь с Презенти, gentleman driver, который в конечном итоге перехватил у него второе место. Гонка, которая вызвала разногласия среди критиков. Если для Auto-Moto-Ciclo Энцо провел гонку «как всегда, безукоризненно» и «с удивительной легкостью и уверенностью», то для La Gazzetta dello Sport Феррари и Презенти «не были такими же выдающимися личностями», как Кампари, а скорее гонщиками, которые были вынуждены склониться «перед Матерасси, человеком, а не перед машиной».

«Муджелло» была последней гонкой 1928 года с Энцо Феррари в роли пилота. Всего их было три, в двух – Алессандрии и Модене – он победил, в «Муджелло» стал третьим, и таким образом Феррари заработал приличную сумму – сорок пять тысяч лир, что поместило его на десятое место (наряду с Акилле Варци) по заработкам среди пятидесяти двух итальянских гонщиков, участвовавших в соревнованиях сезона-1928. Конечно, львиную долю своих доходов он получал от дилерства, а призы за гонки были лишь существенным, но bonus.

Для скудерий первый сезон был весьма неоднозначным опытом. В течение года неоднократно возникали проблемы организационного, логистического и экономического характера. Скудерии Нуволари и Матерасси не раз попадали в затруднительные положения, и причина была проста: у них были увлеченность и страсть, но не было ни такого штата, как у команд автопроизводителей, ни больших средств, тогда как компании распоряжались большими деньгами свободно. Обе скудерии продолжали существовать на премиальные обоих гонщиков, полученные ими в течение года, но было ясно, что если команда хочет побеждать, то одних этих средств для выживания ей будет явно недостаточно.

Феррари, который следил за развитием событий с куда большим интересом, чем могло показаться, не упустил из виду тот факт, что для процветания скудерии нужно долгосрочное планирование, а для этого требуется доступ к капиталу, состоящему не из одних призовых денег. А значит, для достижения успеха скудерии требуются богатые партнеры, и к тому же она должна привлечь к своей деятельности какую-то автомобильную компанию, и не просто располагающую автомобилями и запчастями, но прежде всего – такую, которая была бы прямо связана с командой.

Тем не менее, зимой 1929 года в Италии появились маленькие гоночные скудерии, вдохновленные опытом Нуволари и Матерасси: Ненциони, Брунори, маркиза де Штерлиха, близкого к братьям Мазерати. Феррари, внимательно наблюдавший и анализировавший работу Нуволари и Матерасси на протяжении всего сезона, не считал нужным следовать их примеру. Он обжегся на прошлом опыте, когда он делал все с таким же энтузиазмом, но и с такой же непоследовательностью, и больше повторять этот урок не хотел.

Поэтому он все так же был дилером и региональным представителем «Альфа-Ромео», у которого разные gentleman driver покупали машины для участия в воскресных гонках, и, конечно же, ездил и сам. Итогом этого было то, что в начале 1929 года пресса продолжала говорить о нем как о «великом гонщике». И не случайно Спортивная комиссия RACI[24] выдала ему международную лицензию водителя-спортсмена номер «1» на вот-вот готовящийся начаться сезон.

Феррари участвовал в первой гонке сезона, 21 апреля 1929 года – это была хорошо знакомая ему по участию последних трех лет «Гонка Алессандрии», в том году посвященная памяти Пьетро Бордино[25].

Феррари начал гонку неплохо – четвертое общее место, – но закончил ее ударом об ограждение из-за прокола колеса. Это столкновение, несмотря на его силу, остановило неуправляемый автомобиль и предотвратило более серьезные неприятности. Победил, как и ожидалось, Акилле Варци.

Пресса расточала похвалы в адрес Энцо, однако он был очень расстроен неудачным выступлением в Алессандрии. Его беспокоило, что он больше не сможет обрести ту форму и ухватить ту удачу, что и раньше. Это было важно не только с точки зрения спортивной карьеры, но и с точки зрения заработков. Для Феррари в то время успешное завершение гонки имело большее значение в экономическом смысле, нежели в спортивном.

Весна, в том году какая-то особенно дождливая, да еще и с несколькими землетрясениями, не принесла ничего нового – ни хорошего, ни плохого. Бизнес Феррари теперь шел более чем удовлетворительно. В клиентах недостатка не чувствовалось – среди них были и спортсмены, покупающие у него «Альфа-Ромео» для участия в гонках по выходным, и те, кто просто ездил на машинах по обычным дорогам, в их числе и депутат Арпинати, благодаря которому Феррари даже смог продать limousine муниципалитету Болоньи.

А вот Лаура постоянно была далеко – как географически, так и эмоционально. Некоторое время назад ушел из жизни ее отец, она уже несколько месяцев жила в Турине у своей сестры и, кажется, не хотела или не могла вернуться в Модену. Чтобы уговорить ее приехать домой, Энцо даже предложил, чтобы сестра жены, остающаяся в таком случае в Турине одна, приехала жить к ним в Модену. Но его предложения, так же как и мольбы вернуться домой, казалось, были обращены в пустоту.

Первое воскресенье июня, «Гонка дель Поццо» в Вероне – снова неудачная. На следующее воскресенье в шестой раз в карьере он стартовал на «Гонке Муджелло».

Машины «Альфа-Ромео» (но не та, на которой ездил Феррари) считались фаворитами. Однако они не добились успеха, в основном из-за проблем с шинами. Кампари, главного претендента на победу, долго блокировал Бьондетти – увидев, что Кампари его нагоняет, он