— А для этого нужно создать комфортные условия для самого разработчика, чтобы бытовые трудности его не отвлекали от творчества. Ну не дело это, мистер Хопкинс, когда талант вынужден сам искать то, что толковый менеджер-провайдер ему найдёт гораздо быстрее: необходимые материалы или те же финансы.

— Согласен, мистер Изборски, полностью согласен. Но как находить талантливых изобретателей?

— Так не нужно распыляться на всех. Сейчас, например, мне нужен химик, работающий с нитрированием той же целлюлозы. Чтобы именно сейчас поставить ему задачу, а через год, когда вернусь, уже будут готовые результаты, пусть и не полностью. Тогда я ему создам идеальные условия и обычный химик станет великим. Ну или близко к тому.

— Любопытно будет посмотреть. А хорошего химика нам с вами Ричардсон быстро найдёт, — банкир начал делать записи, — как вы говорите, чем он должен заниматься?

Ага, пошёл процесс.

— Он должен нитрированием целлюлозы заниматься. Потому что специалист далёкий от этого не будет силён в вопросе. Слишком много направлений в химии имеется на сегодняшний день, всё никто не может охватить.

Поразительно, но через три дня целых два «нитратора» ко мне привёл золотопромышленник.

— Джентльмены, над чем работаете? — естественным образом, хотя и по-дурацки, я начал собеседование.

— Мистер Изборски, мы пытаемся приручить пироксилин, если вы понимаете о чём речь.

Прекрасно понимаю. Пироксилин во всех своих видах ныне заброшен из-за повышенной детонации и учёные занимаются другими бризантными веществами в данный период Истории.

— Скажите, если я подскажу, как его обезопасить, согласитесь ли вы сотрудничать лишь со мной. Или вам хотелось бы разумной вселенской славы?

Один замялся, а затем признался (он молод, лет двадцати пяти):

— Меня даже деньги не интересуют, поэтому хочу стать известным.

— Благодарю за откровенность. Вполне понимаю тех, кто хотел бы быть увековечен в анналах науки. Увы, но мне вы не подходите, требуется секретность в исследованиях.

Молчел явно не догнал почему он, такой великий-превеликий, не имеет права стать знаменитым за своё собственное открытие.

— Но, почему, мистер Изборски, я же и вас упомяну, как человека который мне помог с финансами? О вас тоже будут знать.

— Проблема в том, что уже в начале 80-х ведущие учёные мира создадут, как бездымный порох, так и соответственные виды взрывчатки. А пироксилин уйдёт в забытье, как временное бризантное вещество. Кроме того, безопасный пироксилин будет гораздо дороже именно из-за процесса обезопасивания в технологии. На него не будет покупателей.

Изобретатель призадумался и задал, хоть и распространённый, но совершенно тупой вопрос.

— А откуда вы это знаете?

— Да какая разница, честно говоря? Может от знакомых услышал, может в газете вычитал или в каких-нибудь алхимических трактатах нашёл. Это роли не играет, будущее за бездымными взрывчатыми веществами, а не за малодымными. Поинтересуйтесь над чем работают в той же Франции и поймёте что к чему.

Дуру гоню вскользь, на уровне еледышащего послезнания, зато уверенно, как сраный авторитет из интернетных разборок. Молодой человек понял, что он больше не нужен и халявного бабла не увидит, откланялся и ушёл. Зато другой остался. Лет за тридцать и явно обременён жизненными трудностями.

— Мне слава не нужна. Мистер Ричардсон сказал, что могу рассчутывать на финансирование, но разработка, как и её результаты, должны остаться в тайне. Одно не пойму, мистер Изборски, если иные бризантные вещества появятся в ближайшее десятилетие, то какая вам в этом выгода?

— Дело в другом, мистер Сандерс, мне нужен быстрый результат для частного применения. И я готов финансировать всё, включая ваши личные потребности, как и то, что в итоге получится. Да, оно будет дороже, например порох, но меня это устроит.

— Понимаю ваш подход и согласен на такие условия. Всё равно лучшего никто не предложит, а если вдруг добьюсь успеха самостоятельно, то деловые люди всё равно перехватят открытие. Только и останется мне, что имя первооткрывателя. Так лучше совсем без него, зато хоть свои идеи тоже буду воплощать в жизнь, когда вы позволите.

Совершенно другой психотип, да ещё и откровенный. Видимо действительно жизнь загнала в кубышку. С таким проще сотрудничать поэтому надеюсь на его разумность и взвешенность в сохранении тайны.

— Мистер Сандерс, я вам помогу и с другими вашими разработками, но лишь через год, когда вернусь из одной экспедиции. И даже безопасный пироксилин пока не нужен. Хотелось бы, чтобы вы посвятили этот год очищению нитроклетчатки: как хлопка, так и древесины. Максимальное очищение, всеми видами и способами. Финансирование столь странной задачи будет открыто, когда подпишем договор о соблюдении секретности.

— И это всё? — удивился учёный.

— Да, это всё что требуется в данный период. Нитрирование пока отложите в сторону, а то, не дай бог, ещё взорвётесь ненароком. Когда я вернусь, мы обговорим дальнейшее сотрудничество.

Дурное дело — не хитрое, договор подписали прямо в кабинете у Хопкинса, причём банкир заверил его, как свидетель. А когда посетитель ушёл окрылённый, Хопкинс спросил.

— Не понимаю, а зачем вам такие исследования, уводящие от нужного пороха и взрывчатки?

— Скрывать не буду. Дело в том, что нестабильность пироксилина зиждется именно на том, что целлюлоза просто плохо очищена. Никому не приходит в голову это, вот и взрываются, не понимая причин. Если же исходники очистить тщательно тем же химическим путём, то пироксилин станет послушным ягнёнком.

Мой партнёр и компаньон допетрил и даже восхитился.

— Через год Сандерс разработает максимальную очистку того же хлопка и останется лишь его нитрировать. И вы сразу станете обладателем более мощных взрывчатых средств, чем имеющиеся, причём безопасных в хранении. Жаль, что более дорогих, чем чёрный порох.

— Именно так, но предстоящий путь будет долгим…

В предстоящую субботу состоится сразу два мероприятия. Так в жизни всегда бывает, когда ничего-ничего, а потом всё одновременно. В Сити-Холле собрались очень солидные люди Сан-Франциско (вместе с не очень солидными, конечно), более сотни человек. Главный редактор обрисовал ситуацию на Балканах, причём иногда пользовался помощью Харви. Почтенная публика, сидящая в просторном зале, время от времени прерывала выступление овациями одобрения и возмущением деяний беков и пашей Оттоманской Империи.

Ясен пень, что присутствующие, являются добрыми христианами и недовольны беспределом против других христиан. После главредов выступил мистер Хопкинс, пообещавший, что деятельность благотворительного фонда будет жёстко контролироваться специалистами «Вэллс Фарго», чтобы у руководителей не возникало даже мысли о нецелевом использовании приходящих финансовых средств. Все наслышаны, как иногда благотворительность создаётся для махинаций, а не для добрых дел.

Я лишь присутствовал, но якобы невидимый и непричастный членопотам. Мне действительно по барабану, да и не рвусь использовать средства фонда в своих целях. Пусть готовят на них отряды, вооружают и даже фрахтуют корабли, когда это понадобится. Тем более, что очень солидные мэны тоже заинтересованы в поддержке мероприятия. Выступил не только шериф Фриско, но и мэр города. На следующий год начнётся очередная гонка за президентством, а Улисс Грант уже второй срок заканчивает. По негласной договорённости после Вашингтона решено ограничиваться восемью годами правления, поэтому ясно что президентом станет кто-то иной. И чем больше благих разрекламированных поступков совершат представители той или иной партии, тем громче можно будет кудахтать на прелиминарис перед выборами.

Я, согласно новой поправке к Конституции и обзаведясь хоть каким-то документом, имею право голосовать, наряду с другими американцами, а также чернокожими мужчинами. Правда выбирают главу страны по-прежнему лишь несколько сот выборщиков, но даже участие в «конкурсе популярности» является признаком всеобъемлющей демократии. Это вам не неконституционная монархия, как в Англии, здесь вам не тут!

В конце концов, все довыступались до того чего хотели и начался торжественный сбор средств. Некоторые лица аж гордо и громко называли размер своих взносов. Да что там «называли» или «оглашали» — они кричали, как оглашенные. Ярмарка тщеславия продолжалась и лишь окончательный фуршет угомонил публику, урезав размер массовых децибелов. Как всё-таки люди любят участвовать в добрых делах, особенно в присутствии представителей масс-медиа.

А мы своей небольшой гоп-компанией тихонько свалили, чтобы подготовиться к вечерней схватке…