Они накрыли весь двор ослепительно-белым потоком, и в нем стали отчетливо видны нападавшие. Двое мужчин в ничем не примечательной обычной одежде — джинсы, кроссовки, куртки, прикрывали руками глаза. Белая «Нива» с включенными фарами, тихо урчала у калитки.

Четвертого, молодого белобрысого парня в черной кожанке, стоящего с поднятыми руками, держал на прицеле Данила. Матвей вышел на крыльцо, сжимая подобранную в углу кочергу. Данила покосился на нее, но ничего не сказал.

Меж тем кожаный сделал шаг назад и прищурил глаза.

— Крут ты, я посмотрю, Данила… так-то ты друзей встречаешь? — спросил он вкрадчиво.

Данила усмехнулся, но не опустил оружие.

— Но друзья же — вот так в дом не ломятся, да, Санька?

Санька примирительно выставил перед собой пустые руки. Нарочито дружелюбно проговорил:

— Ладно, ладно — погорячился я… убери ствол. Спокойно поговорим. И выключи ты эти фары…

Данила опустил ствол и подбородком махнул Матвею.

— Матвей — этот отключи, а второй включи, пожалуйста…

Матвей сделал шаг назад, не заходя в комнату протянул руку и произвел требуемые манипуляции. Показалось, что наступила кромешная темнота — глаза не успели среагировать на отсутствие сплошного света. Двор теперь освещала только одинокая лампочка над дверями и желтеющий свет фар автомобиля.

Люди проморгались и зашевелились. Матвей вновь встал рядом с Данилой. Как только он убедился, что это не его враги, настроение значительно поднялось. Противостоять банде картавого было делом почти безнадежным, а вот с этими можно было и побороться. Тем более Данила оказался столь крутым бойцом.

Меж тем, приятели Санька подошли к нему и встали за его спиной. Так и стояли — трое крепких парней, злобно глядящих на Данилу, обрез в его руках и Матвея. Данила обратился к Саньке.

— Санек! Я же тебе еще вчера сказал — нет у меня ганджубаса[2] ! Нет и не будет!

Санек поморщился, демонстративно понюхал воздух.

— Да ладно, Данил! Я же чую дух! Че тебе жалко, что ли? Мы же ведь за деньги, — он обернулся к приятелям, — да ведь, пацаны?

Те согласованно закивали и, сделав едва заметные шаги вбок, охватили кольцом стоящих на крыльце Данилу и Матвея. Судя по тому, как слаженно и спокойно действовали ребята, для них это было не впервой. Данила хищно осклабился и демонстративно приподнял ствол. У Матвея бешено зачесались кулаки, и он покрепче перехватил кочергу — ему до чертиков хотелось вмазать в наглую рожу главаря.

Господи, везде одно и то же! Он вспомнил свое нытье о невзрачной жизни и мысленно усмехнулся — вот теперь-то судьба отыгралась, постоянно подбрасывая ему такие вот ситуации. Когда нужно выбрать свою позицию. Он не знал всей подноготной взаимоотношений хозяина дома и этой банды, но твердо понимал — стоя сейчас плечом к плечу с Даниилом, он находится на правильной стороне.

Санька, с премерзкой улыбкой посмотрел в лицо Матвея и осклабился.

— У тебя новые друзья, Данила? Или это покупатели, а?

Данила открыл рот, чтобы ответить, но в это время раздался звон разбитого стекла и женский визг из комнаты.

Дальше события развивались с поразившей Матвея быстротой. Данила на секунду отвлекся, и Санька, схватив обрез за ствол, отвернул его руки в сторону. В ту же секунду на Матвея бросился один из парней. Он протянул к нему руки, целясь в горло. Инстинктивно Матвей сделал шаг назад и махнул кочергой снизу вверх, попав при этом парню точно в промежность. Видимо удар пришелся куда надо — парень заверещал и, схватившись за чресла, покатился с крыльца. Тем временем второй нападавший, вместе с главарем, навалились на Данилу, выворачивая ему руки и пытаясь забрать обрез. Матвей вскочил и с наслаждением опустил кочергу на спину Саньки. Тот с криком выгнулся, отпустил Данилу. Бородачу хватило этой слабины для того, чтобы, взяв обрез двумя руками, вмазать оставшемуся парню точно в лоб. Он со стоном скатился к лежащим под крыльцом Саньке и первому напавшему.

Все произошло настолько быстро, что только сейчас Матвей перевел дыхание, мимолетно удивившись своему спартанскому спокойствию. Из комнаты раздался грохот и стон. В проеме двери показался согнутый пополам незнакомый мужчина и Влад, держащий его руку на излом. Влад выглянул наружу, оценил обстановку и ловким движением толкнул парня вперед. Тот, споткнувшись на пороге, кубарем покатился вниз, сбивая при этом своих поднимающихся соратников.

Тяжело дыша, они стояли на крыльце словно три былинных богатыря победившие супостатов — потрепанный Данила с обрезом в руке, Матвей с удобной кочергой на сгибе локтя и белокожий пышнотелый Влад, в одних семейных трусах. Босые — обуться никто из них так и не успел.

Враги тем временем, кряхтя и матерясь, встали, держась за пострадавшие части тела. Неожиданно для всех, Данила вытянул руку и нажал на курок. Яркая вспышка озарила поле боя, а грохот возбудил заполошный вороний лай в недалеком лесу.

Одна из фар «Нивы» со звоном разлетелась на мелкие осколки. Данила страшным голосом проговорил, взводя второй курок:

— Собирай Санек своих бойцов и валите отсюда подальше! Пока я добрый…

Санек наконец выпрямился, мазнул по нему ненавидящим взглядом и, тихо пробормотав ругательство, поковылял к машине. Следом за ним потянулись его пострадавшие друзья. Двигатель взревел, и машина, сделав крутой разворот унеслась в редеющую темноту.

Несколько долгих минут трое мужчин стояли на крыльце чутко прислушиваясь к наступившей тишине. Вороны угомонились и были слышны только обычные звуки почти летней ночи — шумели деревья и где-то на грани слуха раздавался собачий лай. На востоке проступала розовая полоса рассвета.

Данила разлепил губы.

— Они еще вернутся… — развернулся и ушел в дом.

Матвей и Влад посмотрели ему вслед, затем друг на друга. В глазах толстячка читалось явное уважение, да и Матвей с симпатией смотрел на него. Противостояние с бандитами сблизило их, бесследно растопив прохладу в отношениях. Одновременно засмеявшись, они хлопнули друг друга по плечу и шагнули вслед за Данилой.

Тот совместно с воспрявшими девчонками занимался ликвидацией результатов нежданного нападения. Вера, торопясь и поминутно вздыхая, чуть нервно рассказывала о том, как они испугались, какой страшный был этот нападавший и как героически повел себя Влад, в одну секунду ловким приемом завернув его руку. Влад, натягивающий брюки, самодовольно ухмыльнулся Матвею.

— Айкидо… — пояснил он свое умение.

Настя же, в отличие от своей говорливой подруги, молча и сосредоточенно сметала с пола осколки стекла. Матвей помог Даниле вставить пустую раму обратно в проем окна. Вера наконец выговорилась и расслабленно села на ковер, поджав под себя ноги.