и каждая его проповедь становилась настоящим событием общественной жизни. Это был век всеобщей интел­лектуальной любознательности, и даже нееврейские ученые наводняли синагогу, чтобы послушать блестящие выступления Модены.

Модена писал стихи на иврите, делая это тоже для заработ­ка, в частности стихотворные надгробные надписи для венеци­анского кладбища. Он переводил документы и писал для своих заказчиков письма, стихи и проповеди, даже написал пьесу и выступал в любительском спектакле. У Модены были и музы­кальные способности, и он служил в еврейской музыкальной школе венецианского гетто; способствовал введению литурги­ческой музыки еврейского композитора Саломоне де Росси в синагогальную службу. Он пробовал силы и в алхимии, занятия которой принесли ему несчастье: от отравления свинцом умер его горячо любимый сын. В общем в яркой жизни Модены насчитывается двадцать шесть профессий. Один из его наибо­лее драгоценных трудов — автобиография на иврите, пронзи­тельный документ о печальной жизни одаренной, но нестабиль­ной личности.

Одной из причин несчастий Модены была его бедность, которая, по его собственному признанию, была следствием его неуемной страсти к азартной игре. Снова и снова давал он себе клятву избегать дурной компании, копить сбережения и сбалан­сировать свою жизнь, но это ему так и не удалось. Его неурав­новешенную природу унаследовали два его сына, которые вели постыдный образ жизни. Автобиография Модены по своей откровенности напоминает документ, написанный в наши дни.

Но недостатки Модены не помешали влиятельным людям принимать его всерьез. Одна из его значительных работ — «Historia de’ riti Ebraici» («История еврейского ритуала») — была написана по заказу английского короля Якова I. Большая часть объемистых трудов Модены, охватывающих почти все важ­нейшие аспекты еврейской интеллектуальной тематики, написана на иврите.

* * *

В Восточной Европе положение евреев было со­всем другим. Многочисленное еврейское население Польши оказалось раздробленным, когда ближе к концу XVIII в. страна была разделена между Австри­ей, Пруссией и Россией; к последней перешла зна­чительная часть еврейского населения. В 1804 г. царь Александр I провел ряд мероприятий, призванных «усовершенствовать» евреев и подготовить их к при­нятию гражданских прав. Одной из таких мер было изгнание евреев из деревень в целях отделения их от крестьянства. Другая мера — создание черты оседло­сти, определявшей районы, в которых евреям разре­шалось жить. Туда входили области, отошедшие от Польши, а также несколько территорий юго-востока страны. Черта оседлости сохранялась вплоть до рус­ской революции. Итак, евреев принудили жить на ограниченных территориях, а в пределах этих терри­торий — только в городах.

Изгнание евреев из деревень в пределах черты оседлости привело к росту еврейских торговых го­родков, или местечек, или, на идише, штетлз. Эко­номика этих местечек поддерживалась лавочниками, ремесленниками и мелкими торговцами и была со­средоточена вокруг рынка. Штетлз стали пристани­щем для подавляющего большинства еврейского на­селения. Лишь горстке евреев удавалось проникнуть на основную территорию России и войти в крупный бизнес; еврейский городской пролетариат создавался крайне медленно.

Леон де Модена, один из знаменитых еврейских мыслителей Ренессанса.

Открытие новой синагоги в Берлине в 1866 г.

Илия Виленский, известный также как Виленский гаон (1720—1797), ученый-талмудист, противник хасидизма.

В 1827 г. российское правительство учредило про­центную норму (квоту) на поставку еврейских рекрутов для 25-летней армейской службы. Замысел со­стоял в том, чтобы при помощи армии отлучить солдат (их называли кантонистами) от их еврейского наследия и ассимилировать их в русскую жизнь. За­кон этот вызвал большие трения внутри еврейской общины: люди подозревали, что общинные лидеры обходят его и заполняют квоту за счет бедняков. В дальнейшем царское правительство продолжало про­водить мероприятия, направляемые на ассимиляцию евреев; общая тенденция состояла в поощрении бо­лее ассимилированных евреев и подавлении менее ассимилированных.

Подавляющее большинство восточноевропейских евреев по-прежнему вели традиционный образ жиз­ни, никак не затронутый религиозными реформами, ставшими столь резкой отличительной чертой запад­ноевропейского еврейства. Но и они не были едины в формах своей религиозности, и их тоже не мино­вали интеллектуальные веяния эпохи. ХУШ век стал свидетелем возникновения популярного благочести­во-мистического движения под названием хасидизм, основанного Израилем Бештом (его имя образовано из слов баал шем тов, т. е. «человек доброго имени» (ок. 1700—1760). Это движение, в котором подчерки­валось экстатическое богослужение, апеллировало не к ученой элите, а к массам. Оно концентрировалось вокруг харизматических раввинов, называемых цади­ками, которые устроили в десятках местечек своеоб­разные центры, ставшие объектами паломничества их последователей. Это движение развивалось, не­смотря на острые нападки со стороны выдающихся литовских ученых-раввинов, особенно Илии Вилен­ского (1720—1797). Видя в хасидизме угрозу иудаиз­му, литовские раввины создавали антихасидские школы и устанавливали антихасидские образцы ре­лигиозного поведения. Таким образом в Восточной Европе образовались два ортодоксальных движения: движение хасидов и движение их противников — миснагдим. Оба движения пережили выкорчевывание еврейской жизни в Европе и возродились уже в наши времена вдалеке от родины и в совсем других усло­виях.

Жители местечка Дурашна. Фото 1929 г.

Раненные во время погрома близ Киева дети

Улица Жаткова (мясной рынок) в старом еврейском квартале Вильны

Еврейские эмигранты едут в Гданьск в товарном вагоне.

СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ

Ближе к концу XIX в. произошла крупная мигра­ция еврейского населения, ознаменовавшая собой начало постепенной утраты Восточной Европой сво­его значения как крупнейшего центра европейской еврейской жизни. Это было широкомасштабное пе­реселение евреев из славянских стран в Соединенные Штаты Америки.

Массовая эмиграция евреев из Восточной Европы была вызвана рядом специфических обстоятельств — таких, как погромы 1881—1883 гг. и революционные брожения 1903—1907 гг. в России. Но главной причи­ной явилась нищета. На протяжении XIX в. еврейское население Восточной Европы выросло до 6,8 миллиона, но действовавшие в России ограничения не допускали евреев ни в новые промышленные города, ни в сельское хозяйство, обрекая их на без­надежность. Единственным выходом была эмиграция, очевидным направлением ее — Америка.

Первыми еврейскими колонистами в Северной Америке была группа из двадцати трех беженцев из Бразилии, осевшая в Новом Амстердаме (старое на­звание Нью-Йорка) в 1654 г., но не образовавшая там постоянной общины. После прибытия британцев стали появляться сефарды, к которым позже присо­единились и ашкенази, склонявшиеся, впрочем, к принятию сефардских обычаев. Большинство еврейс­ких переселенцев поддерживали Америку в ее Войне за независимость, а один еврейский купец, Хаим Саломон, активно способствовал сбору средств на проведение заключительных кампаний этой войны. После обретения независимости многие евреи-тор­говцы переехали на Юг, другие занялись финансо­вой и прочей профессиональной