Шрифт:
Закладка:
В этом вопросе его расчеты во многом оправдались. Когда наступил Армагеддон, все классы Польши поддерживали Наполеона до тех пор, пока в 1814 году он не смог их больше защищать. Польские легионы в его различных армиях сражались за него до последнего вздоха. Когда, возвращаясь из России в величайшей военной катастрофе в истории, многие поляки утонули при обрушении моста через Березину, некоторые из них кричали «Vive l'Empereur!», погружаясь в воду.
V. ТУРЦИЯ В ЕВРОПЕ
Времена османских достижений в управлении, литературе и искусстве прошли, но в 1789 году турки все еще удерживали власть, пусть и слабо, над Египтом, Ближним Востоком до Евфрата, Малой Азией и Арменией, Грецией, Болгарией, Албанией, Сербией и теми придунайскими княжествами Валахией и Молдавией (ныне Румыния), которые были в числе спорных кусков, отпущенных Александру Наполеоном (который их не получил) по Тильзитскому миру. Султаны, ослабленные экономическим застоем и моральным разложением, позволяли пашам править и обескровливать провинции при очень незначительном вмешательстве Константинополя; мы уже отмечали с Байроном силовое правление Али-паши в Албании (1788–1822). Али перестарался, замышляя заговор против Порты; султан Махмуд II приказал убить его.
Сербы боролись за независимость. Когда их популярный паша был убит янычарами, сербский патриот Караджордже попытался (1804) основать республику с выборной скупщиной, которая выбирала бы сенат; в 1808 году сенат избрал Караджордже наследственным князем. Султан Махмуд послал значительную армию в Белград, чтобы подавить новую республику (1813); Карагеоргий и тысячи его сторонников бежали в Австрию. Второе восстание под руководством князя Милоша Обреновича побудило султана принять компромиссное решение (1815), по которому сербам гарантировалась свобода религии, образования и торговли. Милош укрепил свою власть с помощью политики и убийств, казнил своего соперника Караджордже и добился от султана признания своего наследственного правления. К 1830 году Сербия фактически стала независимым государством.
Греция пала перед турками в 1452 году, и теперь она так долго находилась под властью Османской империи, что наполовину забыла о своей древней гордости. Завоевание «франками» и иммиграция славян смешали крови, расовые воспоминания и диалекты, пока популярная «демотическая» речь не стала значительно отличаться от греческого языка времен Платона. Тем не менее ученые, поэты и патриоты сохранили некоторую память о классической Греции и об одиннадцати веках (395–1452), в течение которых греки правили Византийской империей и продолжали обогащать науку, философию и искусство. Новости о Французской революции всколыхнули эти воспоминания и заставили многих греков задуматься, подобно байроновскому «Чайльд Гарольду», почему Греция не может снова стать свободной. Ригас Ферайос (1757?-98), валахиец, родившийся в Фессалии и живший в Вене, написал и распространил греческую адаптацию «Марсельезы» и организовал гетайрию, или братство, призванное объединить греков и турок общими узами свободы и равенства. В 1797 году он отправился в Грецию с «двенадцатью сундуками прокламаций».17 Был схвачен в Триесте и казнен в Белграде. Другая гетайрия была сформирована в Одессе, распространилась в Греции и участвовала в подготовке греческого сознания к восстанию. Адамантиос Кораэс (1748–1833), грек из Смирны, поселился в Париже в 1788 году и посвятил себя «очищению» нынешней. греческой речи в более тесную гармонию с древними нормами. Он радовался Французской революции и в анонимных стихах и трактатах, а также в своих изданиях греческой классики распространял свои республиканские и антиклерикальные идеи, хотя и предупреждал, что революция может быть преждевременной. Она произошла в 1821 году, а к 1830 году Греция стала свободной.
Турецкое правительство, насколько можно судить сквозь дымку времени и пространства, языка и предрассудков, не было явно более деспотичным, чем правительства Европы до 1800 года. Байрон был потрясен (21 мая 1810 года), увидев отрубленные головы преступников, выставленные по обе стороны ворот в Серальо, но можно предположить, что правительство Французской революции гильотинировало больше мужчин и женщин, чем султаны когда-либо обезглавливали в равное время. Большая часть богатств находилась в руках небольшого меньшинства — как и везде. Турки были философским и поэтическим, а также воинственным народом; они воспринимали судьбу дня как волю Аллаха, которую не изменить ропотом, и считали красивую женщину, правильно воспитанную и надушенную, более ценной, чем все остальное, кроме золота. Им нравилось многоженство, когда они могли себе это позволить: почему бы самым способным не размножаться больше? Они не испытывали особой нужды в проститутках, но содержали бордели для христиан. Они по-прежнему создавали хорошую литературу и искусство: поэтов было много, мечети сверкали; вероятно, в 1800 году Стамбул был самым красивым городом в Европе.
В политическом плане положение Турции было опасным. Ее экономика и армия находились в беспорядке, в то время как материальные ресурсы и военная мощь ее врагов росли. Ее столица была самой стратегически важной точкой на карте; вся христианская Европа жаждала заполучить эту жемчужину. Екатерина Великая простерла руки России до Черного моря, отняла у татар Крым и, с благословения Вольтера, мечтала короновать своего внука Константина в Константинополе.
Такова была ситуация, когда Селим III в возрасте двадцати семи лет стал султаном (1789). Он получил хорошее образование, завязал тесную дружбу с французским послом и отправил во Францию своего агента, чтобы тот докладывал ему о политике, идеях и путях развития Западной Европы. Он решил, что без коренной реформы турецких институтов его страна не сможет удержать своих врагов. Он заключил мир с Екатериной в Яссах (1792), признав российский суверенитет над Крымом и реками Днестр и Буг. Затем он взялся за создание в Османской империи «новой организации» (Низам-и-Джадид), основанной на всенародном избрании мэров и депутатов. С помощью западноевропейских офицеров и специалистов он создал навигационные и инженерные школы и постепенно сформировал новую армию. Его планы по возобновлению войны с Россией были сорваны в результате завоевания Наполеоном Египта и нападения на турецкий Акко. Он присоединился к Англии и России в войне против
