Но она также знает, что это было только первое предложение о ее руке. Было бы больше, если бы в этом было отказано, Теллиан, и вы это знаете. Точно так же, как вы знаете, что то, кто она такая и что она предлагает, означает, что почти все эти предложения были бы сделаны по совершенно неправильным причинам. Но вы также знаете, что не смогли бы отказаться от них всех - не заплатив катастрофической политической цены. Может быть, ей всего четырнадцать лет, но она это видит и понимает. Поэтому она приняла единственное решение, которое, по ее мнению, она может принять. Не только для нее, но и для всех, кого она любит.

- Но как она могла оставить нас в таком состоянии? - потребовал Теллиан, его голос был полон муки. - Закон заберет нас у нее так же верно, как забирает ее у нас, Керита! Все, кого она когда-либо знала, все, что у нее когда-либо было, будет отнято у нее. Как вы могли позволить ей заплатить такую цену, чего бы она ни хотела?

- Из-за того, кто она есть, - тихо сказала Керита. - Не "что" - не потому, что она дочь барона - а из-за того, кто она есть... и кем вы ее вырастили. Вы сделали ее слишком сильной, если хотели кого-то, кто безропотно согласился бы на пожизненное заключение не более чем высокородной племенной кобылы для кого-то вроде этого Блэкхилла. И вы сделали ее слишком любящей, чтобы позволить кому-то вроде него или барона Кассана использовать ее как оружие против вас. Вместе с Хэйнатой вырастили молодую женщину, достаточно сильную и любящую, чтобы отказаться от всех званий и всех привилегий своего рождения, страдать от боли "бегства" от вас и еще худшей боли от осознания того, сколько горя причинит вам ее решение. Не потому, что она была глупой, или раздражительной, или избалованной - и уж точно не потому, что она была глупой. Она сделала это из-за того, как сильно любит вас обоих.

Слезы отца теперь лились рекой, и она шагнула ближе, протянув руки, чтобы положить их ему на плечи.

- Что еще я могла сделать перед лицом такой большой любви, Теллиан? - спросила она очень тихо.

- Ничего, - прошептал он и склонил голову, а его собственная правая рука оставила рукоять кинжала и поднялась, чтобы прикрыть руку на левом плече.

Он стоял так долгие, бесконечные мгновения. Затем он глубоко вздохнул, слегка сжал ее руку, поднял голову и смахнул слезы с глаз.

- Я бы от всего сердца хотел, чтобы она этого не делала, - сказал он, его голос был менее хриплым, но все еще мягким. - Я бы никогда не согласился на ее брак с тем, за кого она не хотела выходить замуж, какой бы политической ценой это ни было. Но полагаю, она знала это, не так ли?

- Да, думаю, что знала, - согласилась Керита с легкой, грустной улыбкой.

- И все же, как бы сильно я ни хотел, чтобы она этого не делала, я знаю, почему она это сделала. И вы правы - что бы еще это ни было, это не было решением слабака или труса. И поэтому, несмотря на все горе и душевную боль, которые это причинит мне и Хэйнате - и Лиане - я горжусь ею.

Он покачал головой, как будто не мог до конца поверить собственным словам. Но потом он перестал трясти ее и вместо этого медленно кивнул.

- Я горжусь ею, - сказал он.

- И вы должны быть таким, - просто ответила Керита.

Они смотрели друг на друга еще несколько секунд молчания, а затем он снова кивнул, на этот раз решительно, с видом завершенности... и принятия.

- Скажите ей... - Он сделал паузу, как будто подыскивая правильные слова. Затем он пожал плечами, как будто внезапно понял, что поиски на самом деле совсем не сложны. - Скажите ей, что мы любим ее. Скажите ей, что мы понимаем, почему она это сделала. Что, если она передумает в течение этого "испытательного срока", мы будем приветствовать ее дома и радоваться. Но также скажите ей, что это ее решение, и что мы примем его - и продолжим любить ее - каким бы оно ни было в конце.

- Я так и сделаю, - пообещала она, склонив голову в полупоклоне.

- Спасибо, - сказал он, а затем удивил ее кривым, но искренним смешком. Одна из ее бровей изогнулась, и он фыркнул.

- Чего я не ожидал от себя за последние три дня, когда, наконец, догоню вас, что поблагодарю вас, дама Керита. Защитница вы Томанака или нет, но у меня на уме было кое-что более радикальное!

- Если бы я была на вашем месте, милорд, - сказала она ему с кривой улыбкой, - я бы подумала о чем-нибудь, связанном с палачами и плахами.

- Не скажу, что эта мысль не приходила мне в голову, - признал он, - хотя мне, вероятно, было бы немного трудно объяснить это Базелу и Брандарку. С другой стороны, я почти уверен, что все, что я собирался сделать с вами, меркнет по сравнению с тем, что, по мнению моих оруженосцев, я должен сделать. Все они глубоко преданы Лиане, и некоторые из них никогда не поверят, что она когда-либо додумалась бы до чего-то подобного без чьей-либо поддержки. Подозреваю, что тем, кого они собираются обвинить в этом, будете вы. И некоторые другие мои слуги - и вассалы - воспримут ее решение как позор и оскорбление моего дома. Когда они это сделают, они тоже будут искать кого-то, кого можно обвинить в этом.

- Я ожидала чего-то подобного, - сухо сказала Керита.

- Уверен, что вы это сделали, но правда в том, что это не пойдет на пользу вашей репутации в глазах большинства сотойи, - предупредил он.

- Защитники Томанака часто оказываются немного непопулярными, милорд, - сказала она. - С другой стороны, как сказал Базел раз или два, - защитник - это тот, кто делает то, что нужно делать. - Она пожала плечами. - Это нужно было сделать.

- Возможно, так оно и было, - признал он. - Но надеюсь, что одним из последствий не будет подрыв того, что вы здесь делаете для Хранителя Равновесия.

- Что касается этого, милорд, - задумчиво сказала она, - мне