А я решила ответить на этот вопрос по-чиллософски. В том-то и дело, что у человека, конечно, развито сознание, но вообще он часть природы, его сознание и все вибрации находятся в биологическом теле. В этом плане он ничем не отличается от животного, а стремление жить и не погибнуть есть инстинкт биологического существа, элементарный животный инстинкт. Человек всегда будет стремиться выживать, даже в самых невыносимых условиях: будучи в здравом рассудке, он вряд ли покончит жизнь самоубийством, даже пережив трагедию или в тюрьме (ну, за редким исключением — и то, может быть, это инсценировка и людей убивают); он пытается выживать на войне, в самых ужасных условиях, и способен в это время даже влюбиться.

Человек очень живуч и хочет жить. Этот инстинкт выживания заложен в нем самой жизненной энергией. Пока человек хочет жить и выжить, в нем работает земная энергия, без которой не будет ни тела, ни здоровья, ни выносливости, — ничего. Другое дело, что при необходимости выжить к этому всему подключается в том числе и сознание. И поэтому в Сети я так часто вижу выдержки из книги психолога Виктора Франкла «Сказать жизни „Да!“»[1] о том, как он выживал в концлагере, заставив себя воспринимать каждый день как последний, выжимая из него все и не думая о будущем. Этой же теме, кстати, посвящена великая повесть Солженицына «Один день Ивана Денисовича», где во всех подробностях описывается, как пожилой узник ГУЛАГа приспособился к невыносимой страдальческой жизни.

То, что человек боится смерти, — совершенно нормально: он осознаёт конечность своей жизни, в отличие от животного. Другое дело, что возникает вопрос, что с этим делать. Если уйти в мысли о том, как прекрасна смерть, — точно загнешься или покончишь жизнь самоубийством, а если бояться смерти и биться за жизнь, то жизнь будет тоже невыносимой: страх смерти тебя съест и высосет твою природную жизненную энергию. Но у меня есть ответ. Во всяком случае, так живу я.

Чтобы не бояться смерти, надо создать свой внутренний мир. Все размышления о смерти навязаны общественной повесткой дня. Вы боитесь разбиться на самолете, попасть в автомобильную катастрофу, смертельно заболеть и т. д. Информационное поле заполнено страхами, которые навязывает вам общество. Если вы создали внутри собственный мир, который для вас бесконечен и прекрасен, то мысли о смерти уходят или приходит мудрая идея: смерть неизбежна, а ее дата неизвестна, так что бессмысленно о ней думать, я должен быть счастлив здесь и сейчас.

Однако если полностью уйти в этот мир и отказаться от всех повесток, навязанных обществом, погрузиться в отрицание, вы станете глубоким интровертом, философом, но никогда не сможете заработать деньги, и в результате это принесет вам дополнительные страдания. Во всем нужен баланс.

Внутренняя работа заключается в том, чтобы найти себя, создать глубоко внутри свой абсолютно бесконечный счастливый мир, и тогда смерть перестанет вас интересовать. При этом, найдя внутреннюю опору, вы начинаете общаться с миром как хозяин, как наблюдатель, который хочет, наблюдая за ним, втиснуться в ту ячейку, где он будет счастлив уже в связке с обществом и сможет донести до него свой продукт, услугу, творчество.

Когда вы в балансе, отлетают страхи, бытовые и вселенские. Вы становитесь мудрым и счастливым тем, что в данный момент живы. А объективное знание о смерти превращается в стимул каждую секунду строить счастливую жизнь внутри и вокруг себя.

54

Может быть, когда-то этот вопрос утратит актуальность, но сейчас он очень актуален. Иногда внешняя среда становится дико агрессивной. Она тотально агрессивно реагирует на любой ваш поступок, а постоянный стресс норовит пролезть в самую маленькую щель вашей брони. Что делать?

Оптимисты говорят, что надо надеяться на хорошее. Пессимисты говорят, что все будет плохо, но все равно надеются на хорошее. Реалисты говорят, что ничего не знают, но все равно надеются на хорошее. Почему? Потому что надежда умирает последней.

Так вот, сейчас такое время (и не знаю, сколько оно продлится), что, по моему личному мнению, надо жить без надежды, то есть убить ее. Никаких больше надежд, живем, несмотря ни на что, — или сами станем живыми трупами, продолжая читать информационную ленту, переживать, надеяться, каждый раз разочаровываться, потом опять надеяться… Можно вспомнить буддийский принцип: нет желаний — нет страдания. Необходимо уничтожить все желания по поводу изменения того, что вы изменить не можете. И убить в себе все бессмысленные надежды на это.

После этого возникнет один вопрос: а как при этом жить и где найти свет? Лампочка может быть включена только в вас, она осветит эту маленькую жизнь тем светом, на который вы способны, не надеясь больше совершенно ни на что. Маленький свет внутри себя здесь и сейчас и в каждый момент — без каких-либо надежд. Вам станет легче. Почему? Потому что исчезнут энергетически затратные бессмысленные эмоции и разговоры, а заодно и страдания по поводу несбыточности или неисполнения желаний.

А зажечь собственный маленький огонек — на это у вас всегда хватит сил. Главное — очень захотеть и убить бесполезные надежды.

55

В общем, это сложный вопрос. Я всем объясняю, но никто до конца понять не может, хотя потом попадается в эту ловушку и осознаёт, что мои объяснения были правильными.

Есть такой буддийский принцип: чем быстрее ты двигаешься к цели, тем быстрее она уходит от тебя. Все слышат: «Двигайся к себе, к своему счастью» — кивают радостно, но выводов никаких не делают и все равно двигаются к целям. Тогда я перевела философию буддизма на более простой язык: двигайся к цели, но одновременно будь к ней равнодушным, то есть сохраняй по отношению к ней дистанцию. Только в этом случае возможен успех.

Начнем с обоснования. Любые цели, которые вы ставите перед собой, любое целеполагание — воля общества. Это не ваша воля, это не ваше намерение, это общественная воля, сформировавшаяся за десятилетия и столетия в виде традиции, управляемой институтами. Полностью от этого отделаться невозможно, потому что человек — это общественное животное. Для общения он придумал очень сложную, основанную на символах речь, что в конечном счете привело к созданию цивилизационных институтов всех мастей и эпох, а они, в