Шрифт:
Закладка:
— Госпожа…
Удивлённо подняла бровь, ожидая чем брюнет ещё удивит меня.
— Я хотел извинится за своё недостойное поведение и предложить свою искреннюю дружбу и покровительство.
Ушастый и извиниться? А уж хуже эльфийской дружбы нужно ещё постараться что-то придумать. Наверное, кто-то перебрал с выпивкой.
— Да. Спасибо. Я не в обиде на вас.
Поговорили, и хватит. Скрылась внутри комнаты и собралась закрыть дверь на засов, чтобы нежданные гости не мешали мне думать, как поступить дальше, но близнец удержал дверь рукой и с силой открыл её, заходя внутрь.
— Знаете, время позднее. Беседовать с вами я не намерена. Идите спать. — Нахмурившись, попыталась спровадить нежеланного гостя.
— После того, как я встретил тебя в купальне, не прошло и секунды, чтобы я не думал о тебе. Это наваждение, проклятие, которое невозможно излечить. Останься со мной, и у тебя всё будет, чего бы ты не пожелала: украшения, деньги, почёт. Никто не посмеет тебя тронуть.
Ну насчёт последнего он явно загнул: пробудь я здесь ещё день, и потом меня найдут разобранную по частям, это точно. В полумраке комнаты внимательно всмотрелась в лихорадочный блеск эльфийских глаз.
— Вам лучше уйти. Мой барс…, — запнулась на полуслове, понимая, что киса затерялась где-то в коридорах замка, улизнув искать себе пропитание.
Оценивающе поглядела на ушастого и уверенно закончила:
— Я буду кричать.
Мужчина весело усмехнулся:
— Вы, люди, такие упрямые.
Эльф оказался рядом настолько быстро, что я даже не успела вскрикнуть. Тонкие пальцы зажали рот. С размаху ударила ногой по колену, пытаясь выиграть время. Мысли разом ожили и засуетились в голове, мешая сосредоточиться хотя бы на одной дельной. Думай, Сая, думай. Тот, кто накладывал защиту, всегда имеет ментальную связь с этим объектом. Только вот я не маг, и может ничего не получиться, но попытаться всё же стоит. Самой мне не справиться. Мысленно закричала, зовя Шерсара на помощь. Платье предательски оголило верхнюю часть туловища, задержавшись на бёдрах. Хотя, если герой любовник будет продолжать раздевать меня в том же темпе, то надолго оно там не задержится.
Я брыкалась и лягалась, словно взбесившаяся лошадь, которая вознамерилась прибить своего седока. Вцепившись зубами в ладонь эльфа, всё же сумела больно укусить её и громко позвать на помощь.
— Зря сопротивляешься, пташка. Многие предлагают огромные деньги, чтобы провести ночь с эльфом, а ты воротишь нос.
— Где-то я это уже слышала сегодня.
С размаху ударила локтём в аристократический нос несостоявшегося друга, из которого сразу же хлынула алая струйка крови.
— Похоже, ты не понимаешь ласковых просьб. — Брюнет рассерженно вытер кровь тыльной стороной ладони и вытащил из складок балдахина острый эльфийский клинок, которыми так славились местные мастера.
Ну ничего себе. До этого, значит, он вежливо просил? Воспитание здесь однозначно хромает. Я со свистом выдохнула и ещё громче попросила о помощи, мысленно концентрируясь на образе стража. Нужно воссоздать его облик как можно ярче, со всеми деталями. Зажмурившись вспомнила его запах: вечерней прохлады, которая сковывает нежные листья деревьев инеем, пепельные волосы, низкий бархатный смех, заставляющий кожу покрываться мурашками, и прохладные мужские ладони, казавшиеся обманчиво нежными. Звук звякнувшей стали заставил резко распахнуть глаза.
Близнец вскочил с пола и бросился вон из комнаты, забыв про своё оружие, а василиск, переставший быть чётко воспроизведённым образом, самый что ни на есть настоящий, наклонив голову, разглядывал моё лицо, бережно придерживая за подбородок.
— Прости меня, — прошептала так тихо, что невозможно было понять, слышал ли это тот, кому предназначались слова.
Шерсар быстро расстегнул чёрную рубаху и набросил её на мои плечи, прикрывая наготу. Качнув головой, уткнулась носом в его плечо. Я не понимаю его поступков, словно весь мир для василиска делится на чёрное и белое, а я стала внезапно появившейся цветастой кляксой, которую нужно куда-то определить. И, похоже, он не понимает моих. Но отчего-то смешливая судьба свела нас вместе и не позволяет отделаться друг от друга.
— Лютик! Я потеряла Лютика. Нужно срочно его найти, в этом каменном лабиринте с ним может произойти всё, что угодно, — тревожно прервала молчание.
Мужчина весело фыркнул:
— Можешь не утруждать себя поисками, я послал за ним светлячка.
С сомнением посмотрела на Шерсара. Светлячок не кусок отборной говядины, за ним киса может и не погнаться, а только повести носом. Прислушавшись к тишине, попыталась различить хотя бы малейшее движение извне, и скоро слова василиска оправдались: с громким кошачьим тыгыдык, словно мимо нас пробегало стадо слонов, следом за магическим светляком в комнату выскочил Лютик. Он то припадал к полу, то взвивался в прыжке, прихлопывая лапами. Сыто оглядевшись по сторонам, киса тревожно втянула воздух и удивлённо ткнула лапой бесхозный клинок.
— Ты слышишь?
Василиск отстранил меня и настороженно всмотрелся в глубь коридора. Я замерла, прислушиваясь к спящему замку, но не услышала ничего, что могло бы нарушить ночной покой.
— Мириам, — выругавшись на незнакомом мне языке прошептал Змееглаз, — нам стоит уходить, Ссая.
— Что ты слышишь?
— Лёгкие шаги эльфийской охраны. Знаешь, — мужчина внезапно усмехнулся, — я уже не сожалею, что мы решили заглянуть к ним в гости.
Расстерявшись от внезапного аззарта, вспыхнувшего золотыми искорками в его глазах, поёжилась, думая об обратном. Возможно, мы последний раз стали чьими-то гостями. Наверняка замок просто опутан сетями защитных заклинаний и различными блокировками силы, а значит, покинуть его будет непросто.
— Держись как можно ближе, — мужчина уверенно приказал Лютику.
Я хотела возвразить, что барс, несмотря на свои внушительные габариты, всего лишь котёнок, и требовать от него исполнения подобного приказа просто глупо. Но никто не собирался меня слушать. Шерсар даже не взглянул в мою сторону, полагая, что я неразумнее большой кошки, и, схватив меня за загривок, бросился к окну.
Пару рывков, и мы оказались возле старинной рамы, за которой не переставал идти дождь. Руки и лицо обожгла резкая боль, и я почуствовала, как падаю в чёрную бездну, разрывая её своим вскриком. Секундная лёгкость в животе сменилась тяжестью и страхом, который заставлял размахивать руками, в попытке зацепиться за что-либо. Треск рвущейся рубахи остался где-то на переферии сознания. Затем раздался хлопок, и зёв ночи осветила яркая вспышка, так нелепо напомнившая мне хлопок перед тем, как перегорит магический светлячёк. И я с громким всплеском с головой ушла под воду.
Совершенно потерявшись в пространстве, собрала последние силы и стала отчаянно взмахивать руками,
