Ворошилов был делегатом III Всероссийского съезда Советов, проходившего 10—18 (23—31 по новому стилю) января. Съезд принял Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа и объявил Россию Советской Федеративной Социалистической Республикой (РСФСР). Был избран новый состав ВЦИКа, в который вошёл Ворошилов.

В марте 1918 года Ворошилов по решению ЦК РКП(б)[79] отправился в Донбасс.

Он уехал из Петрограда не оттого, что не пришёлся ко двору большевистским столичным властям, а в связи со срывом мирных переговоров между РСФСР и Германией, которые велись с 9 декабря 1917 года. Дело шло к войне.

16 февраля[80] 1918 года германское командование официально заявило советскому представителю в Брест-Литовске о том, что в 12 часов дня 18 февраля перемирие между Россией и Германией заканчивается и возобновляется состояние войны. Через два дня немцы начали наступление по всему фронту от Балтийского моря до Карпат силами сорока семи пехотных и пяти кавалерийских дивизий. Части старой русской армии, настроенные против войны, не оказывали никакого сопротивления, уходили в тыл, бросая военное имущество (в лучшем случае унося его с собой).

Правительство РСФСР отправило в ночь с 18 на 19 февраля радиограмму правительству Германии с выражением протеста по поводу нарушения условий перемирия и с согласием подписать выработанный ранее в Бресте мирный договор, но ответа не последовало.

21 февраля 1918 года немецкие войска вошли в Киев, 1 марта заняли Гомель, Чернигов и Могилёв. За короткий промежуток времени они продвинулись на 200—300 километров. «Мне ещё не доводилось видеть такой нелепой войны, — напишет позже о наступлении немцев в тот период в своих дневниках генерал Макс Гофман[81]. — Мы вели её практически на поездах и автомобилях. Сажаешь на поезд горстку пехоты с пулемётами и одной пушкой и едешь до следующей станции. Берёшь вокзал, арестовываешь большевиков, сажаешь на поезд ещё солдат и едешь дальше»[82]. Г. Е. Зиновьев, участвовавший в подписании Брестского мира, был вынужден признать, что «в некоторых случаях безоружные немецкие солдаты разгоняли сотни наших солдат». «Армия бросилась бежать, бросая все», — констатировал позорный факт для русского воинства в том же 1918 году первый советский главнокомандующий Российскими вооружёнными силами Николай Васильевич Крыленко...

Германия Вильгельма II[83] в феврале предъявляла РСФСР ультиматум за ультиматумом. По этим убийственным документам Россия лишалась территорий, оккупированных немцами, должна отказаться от Эстонии и Латвии, вывести свои воинские формирования из Финляндии и Украины, заключить с Центральной радой сепаратный мир, отдать Турции некоторые районы Закавказья (Карс[84], Ардаган[85], Батум[86]), предоставить Германии право беспошлинного вывоза сырья. Далее — демобилизация российской армии и флота, уплата контрибуции в размере 6 миллиардов марок.

Как ни горько сознавать, но все германские ультиматумы Российская Республика была вынуждена принять. 3 марта 1918 года советское правительство подписало крайне невыгодный для страны Брест-Литовский сепаратный[87] договор.

Германские военные силы продолжали двигаться по Украине на восток. Советские войска с боями отходили под давлением немецких дивизий в юго-восточные губернии. В городах Донбасса создавались рабочие отряды, оборудовались бронепоезда.

Ворошилов спешил на помощь своим землякам.

СТАТЬ ВОЕННЫМ ЗАСТАВИЛО ЛИХОЛЕТЬЕ

Германцы у порога

Ворошилов приехал в Харьков в начале марта 1918 года. Состоялась встреча с партийными работниками и членами Совнаркома Донецко-Криворожской республики.

В январе 1918 года IV областной съезд Советов рабочих депутатов Донецкого и Криворожского бассейнов, проходивший в Харькове, провозгласил Донецко-Криворожскую советскую республику (ДКСР). Был избран Совнарком во главе с председателем Артёмом (Фёдором Андреевичем Сергеевым).

В состав республики вошли территории Харьковской и Екатеринославской губерний (целиком), часть Криворожья, Херсонской губернии, часть уездов Таврической губернии (до Крымского перешейка) и прилегающих к ним промышленных (угольных) районов области Войска Донского по линии железной дороги Ростов — Лихая.

В республике были проведены территориальная реформа по экономическому признаку, а также судебная реформа — введены единые формы судопроизводства. Были определены налоги для крупных предпринимателей, но при этом возвращены ранее конфискованные средства частных банков. Вводилось бесплатное обучение для детей бедноты, открылись курсы ликбеза. И главное, в республике была национализирована крупная промышленность, в частности металлургические заводы, шахты и рудники, ликвидированы акционерные общества.

В феврале германо-австрийские войска по приглашению Центральной рады вступили на территорию Украины для защиты её от Советской России и начали масштабное продвижение на восток. К 15 марта армия кайзера[88] Вильгельма II подошла к границам ДКСР.

Артём говорил Ворошилову с тревогой в голосе:

— Германцы у ворот нашего дома. Не с добром к нам пожаловали, а чтобы уничтожить нас.

Фёдор Андреевич рассказал Климу, что он направил императору Вильгельму письмо, в котором потребовал отказаться от оккупации территории независимой от Украины Донецко-Криворожской республики.

История с письмом Артёма Вильгельму потом обросла разного рода слухами и байками. Даже А. Н. Толстой в повести «Хлеб. Оборона Царицына» не удержался и написал, что когда началось наступление немцев, председатель правительства Донецко-Криворожской республики — Артём— послал ультиматум германскому императору с предупреждением, что в случае нарушения границ ДКСР республика будет считать себя в состоянии войны с Германией. Этот документ на четвертушке бумаги со смазанным лиловым штампом был доставлен главнокомандующему наступающих вильгельмовских войск генералу Герману фон Эйхгорну. Три раза переводчик читал Эйхгорну удивительный документ. «Это шутка? — спросил генерал. — Господин товарищ Артём — чёрт возьми! — считает себя в состоянии войны с Германией». Секунду генерал колебался: лопнуть ли от возмущения или, схватясь за ручки кресла, захохотать до слёз...

Командование германо-австрийской коалиции на Украине строило далекоидущие планы по захвату украинских территорий. Наиболее важным операционным направлением считалось: Харьковская губерния — Донбасс — Донская область. Высший совет коалиции требовал от генералов Линзингена[89], Эйхгорна[90], Грёнера[91] и Кнерцера[92] в кратчайшие сроки овладеть этими районами. С севера на юг двигались: 41-й, 22-й, 27-й и 1-й резервный германские корпуса, а также 25-й и 27-й австро-венгерские. На фронте Бахмач, Полтава, Кременчуг, Екатеринослав наступление вели наиболее сильные корпуса — 22-й, 27-й и 1-й резервный; они нацеливались на Харьков, Луганск, Ростов-на-Дону...

Для объединения находившихся на Украине красных отрядов и для организации более планомерных боевых действий против германо-австрийских интервентов 4 марта было образовано Главное командование советских войск со штабом в Харькове. Руководить всеми частями Красной армии был поставлен В. А. Антонов-Овсеенко.

В Донбассе в остросложившейся обстановке сам собой возник Чрезвычайный штаб обороны. В него вошли председатель