нападение хищников, описывала людей, с которыми проделала этот пусть. Энтузиаст Паша, занимающийся ботаникой и пытавшийся за мной слегка приударить. Добросердечная и приветливая Маргарет, принявшая меня под свое крыло. В ней уживалось одновременно и спокойное благодушие, и яростная пылкость, поднимавшая голову, стоило только заговорить о футболе. Ничему не удивляющийся проводник Роб Келман, вечный искатель приключений и принципиальный враг спокойной жизни. Поглощенная работой Ребекка, любительница поспорить с коллегами и обладательница пронзительных ястребиных глаз, имеющая при этом добрую и щедрую душу. Язвительный археолог Рори, любитель поддразнить своих спутников. Немного меланхоличный историк Арро, способный приготовить вкусный ужин из банки консервов и пачки галет. И Санни.. Милый и любезный Санни.. Огромный и добрый Санни, оказавшийся всего-навсего маской, за которой жил и строил свои планы человек амбициозный и безжалостный.

Слова лились из меня потоком, я описывала Лео все произошедшее, а вместе с тем выплескивала и свои чувства, избавлялась от остатков липкого ужаса и цепенящего страха, гадливости и омерзения, возникших, когда я поняла, на что человек, которого я считала другом, променял свой талант и свою возможность познавать и изучать мир. Возможно, я идеалистка, но я выбрала экспедицию именно потому что считала, что там находятся отчаянные романтики нашего мира: люди, готовые отдавать всех себя любимому делу. Люди, готовые брести сквозь опасные труднопроходимые джунгли и рисковать быть съеденными или, как минимум, покусанными разными тварями, начиная от комаров и заканчивая ягуарами.

Лео утешающее покачивал меня в объятиях, шепча на ухо какую-то ласковую ерунду. В какой-то момент мне стало отчаянно мало этой близости, захотелось продлить ее, сократить дистанцию. Подняв мокрое от слез лицо, я потянулась за поцелуем. Невинное соприкосновение губ переросло в нечто большее и зажгло привычный огонь в моей крови. Поцелуи становились все жарче, ласки все откровеннее и постепенно мы пришли к выводу, что пора бы нам переместиться в спальню.

Это была ночь-прощание, я отдавалась Лео как в последний раз, ведь для нас двоих это и был последний раз. Мы оба знали, что скоро нам придется строить свое будущее самостоятельно, знали, что наши мгновения абсолютной близости больше не повторяться и тем сильнее хотелось продлить миг единства. Да, я влюблена в другого, но с ним у меня шансов нет. Архангел Михаил птица не моего полета. Но и оставаться с Лео, зная, что я не могу любить его так, как он заслуживает, было бы бесчестно, поэтому все, что мне оставалось это жар одной-единственной последней ночи, уверенные руки, касающиеся меня именно так, как я люблю, хрустящие, пахнущие порошком и нами, простыни.

Потребовалось некоторое время, чтобы мы успокоились и улеглись, уютно свернувшись в гнезде нашей постели.

Проснулась я в одиночестве. Дотронувшись до холодной подушки Лео, я поняла, что он встал задолго до меня, а яркие лучи зимнего солнца,  пробивающиеся сквозь неплотно задернутые шторы, недвусмысленно намекали, что уже позднее утро.

Одеваться не хотелось. Больше всего на свете я жаждала зарыться в одеяло и спрятаться от всего мира. Укрыться в безопасном одеяльном коконе, как в детстве, когда все казалось таким простым и понятным.

Но безжалостное утро уже стучало в стекло, приняв, видимо, для пущего ужаса, облик яблоневой ветки. Родственнички!

- Встаю я, встаю, - тихо пробурчала я, опуская ступни на ледяной пол.

Наскоро умывшись, я спустилась вниз по недовольно поскрипывающей лестнице. Все ясно, клан Темплей переживал, пока меня не было. Если последняя из рода уходит в джунгли с начальником ангелом, и от нее нет вестей, семья начинает волноваться. Теперь будут еще некоторое время терроризировать мигающим светом, гудением в трубах и мерзким сквозняком в спальне.

- Лео! – окликнула я теперь уже бывшего жениха.

Тишина.

Заглянув в гостиную и кухню, я окончательно убедилась: в доме я одна. Лишь на кухонном столе белел листок бумаги.

«Ада! Думаю, будет лучше, если я уйду до того, как ты проснешься. Все было прекрасно и меньше всего на свете мне хотелось бы портить память о наших отношениях неловкостью сегодняшнего утра.

Лучше рвать сейчас пока не поздно. Ты была права, что решила расстаться. Так будет легче и тебе, и мне.

Желаю тебе счастья!

Лео

P . S . в холодильнике есть еще немного карри, поешь пожалуйста!»

Ни слова упрека! Ни намека на обвинение или разбитое сердце!

От этого мне стало еще хуже. Я вдруг почувствовала себя отвратительным жестоким существом. Я разбила сердце Лео, разорвала крепкие длительные отношения только из-за того, что имела глупость влюбиться в начальника, не отвечающего мне взаимностью. Ну, разве может быть что-то более нелепое?

Милый благородный Лео.. Он был честен и открыт со мной во время этих отношений и нашел в себе силы на милосердие, когда они закончились.

- Я все испортила, - простонала я, оседая на пол.

Даже у самого неунывающего характера есть свои пределы, а мой оптимизм и в лучшие времена весьма посредственная штука.

Окончательно перестав сдерживаться, я зарыдала. Горячие слезы потекли по щекам. В памяти всплывали яркие и лучшие моменты наших отношений с Лео. Перед глазами вдруг предстала предсказуемая и понятная жизнь с ним Мы бы поженились. В свадебное путешествие поехали бы в Африку. Я бы всю дорогу ворчала, что диких мест с меня хватит, но пришла бы в восторг, как только вдохнула сухой жаркий воздух пустыни. Наши дни были бы полны радостей и маленьких печалей – в конце концов, без них никуда – а ночи, наполненные жаркой страстью, были бы идеальны. Наверное, мы бы завели собаку. Возможно, у нас были бы дети. Это не была бы простая и легкая жизнь, но какая идеальная она была бы! Она была бы прекрасна и принадлежала нам.

Сейчас же мне осталась только тишина старого дома и семейные тайны Темплей.

- Слышите! – истерически нотки прорезались в моем голосе. – Я не смогла даже рассказать ему дурацкую старую тайну давно уже мертвых людей! Как я могла остаться с ним на всю жизнь? – безмолвие было мне ответом. Новая волна слез подступила