«Вот так моргнула… и не выморгнула», — рассеяно подумала я, поднимаясь с кровати.

Умывшись, переодевшись, спустилась вниз, где царили ароматные запахи свежеприготовленной выпечки. Судя по звукам — был включен телевизор или радио.

— Ох, деточка, садись, садись… — засуетилась вокруг меня женщина, едва заметив.

Это так разительно отличалось от ее холодного «невеста должна соответствовать», что казалось нереальным.

За то время, пока я спала, она успела наготовить две стопки блинов, три салата, еще пара кастрюль кипели на плите с чем-то ароматным.

— Вот. Как и обещала — шакшука, — она поставила передо мной небольшую сковородку с какой-то запеканкой.

— А остальное?.. Кто-то придет? — вскинула я брови.

— Нет… я просто… впрок, — нервно улыбнулась Амалия и снова убежала к плите.

Ее движения были суетными, мелкими и очень быстрыми. Наблюдая за ней, казалось, что если она вдруг остановится — то будет как кукла с закончившимся заводом. Сломанной и потерянной.

А может, бесконечной бессмысленной деятельностью просто гасила боль, которая царила в душе?

Висевшая на стене плазма выдавала танцевальные клипы, снова заиграла музыка, которую я уже слышала, когда ехала в такси из больницы:

«Помню каждый вздох наизусть,

Поцелуев хмельной дурман

И один на двоих пульс…

Всё обман. Лишь обман».

Кусок не лез в горло и, едва поковыряв шакшуку, отодвинула от себя.

— Я, пожалуй, пойду полежу еще немного.

— Да, конечно… — понимающе покивала Амалия.

У нее на плите что-то зашкворчало, и она тут же снова отвернулась, возвращаясь к готовке.

Уже поднявшись из-за стола, я остановилась, едва увидев, что по телевизору начался выпуск новостей. После короткой заставки диктор бодро выдал:

«Главная новость этого часа: владелец крупнейшей алмазодобывающей компании, совладелец «Райзап групп» и «Реновации», а также член Наблюдательного совета оборотней Азарий Анварович Хардов — объявлен пропавшим без вести…»

Нож Амалии замер прямо в воздухе, она, как и я, повернулась к экрану.

Начался повтор репортажа, который я уже видела в больнице. Но на этот раз сообщили, что найденное в реке вчера тело не принадлежит Азару — оказалось, что это исчезнувший пару дней назад мужчина, но больше ничего не сообщили.

«Кому же достанется контрольный пакет акций в случае подтверждения гибели Азария? — бодро вопрошал ведущий новостей. — Наряду со спасателями, тело предпринимателя разыскивают и силами частных компаний…»

Дальше шла речь о том, что Георгий Ибусов нанял целую команду высококвалифицированных водолазов для поиска тела кузена. Камера на мгновение выхватила его исковерканное ненавистью лицо:

«Я не успокоюсь, пока лично не удостоверюсь, что мерзавец мертв…»

«Теплые семейные отношения! — прокомментировал высказывание Ибусова ведущий. — Исходя из имеющихся в распоряжении редакции документов, именно кузену Азария в случае гибели последнего и достанется руководство и владение алмазодобывающей компанией, неудивительно, что он так усердно ищет доказательства гибели своего родственника…»

У меня от этой новости непроизвольно открылся рот. Опустила взгляд вниз — оказалось, что вилка, которую я все еще держала в руках, согнулась пополам.

Георгий получит все имущество?

Мне отчетливо вспомнилось, как после первой встречи с Ибусовым я спросила у Азара — за что тот ненавидит своего кузена. Тот ответил, что ненависти давно нет. Но то, что случилось между ними много лет назад, заставляет Азара желать вцепиться кузену в горло и не отпускать, пока тот не сдохнет.

Разве могу я доверять этому оборотню? Тем более что теперь, как выясняется, у него был мотив самому и подстроить эту аварию! Неужели никто не сочтет это подозрительным?! Он же каждый раз цеплялся к Азару по поводу и без. А еще пришел вчера, видимо, вынюхивал, заподозрила я его или нет! Вот — мерзавец!

Сказал, чтобы не верила тому, что он говорит публично. Но не было ли это просто уловкой?

Хотя при этом он действительно выглядел так, будто сочувствует…

У меня внутри все просто клокотало от переполняющих эмоций. Но оставалось только бессильно сжимать и разжимать кулаки, сдерживая ярость, и продолжать слушать репортаж.

«— …Но самая скандальная новость, связанная с данной аварией, пожалуй, состоит в том, что господину Ибусову придется кусать локти. Редакция сумела получить инсайдерскую информацию из городской больницы. Невеста Азария Хардова, та самая, которая была с ним в машине в момент аварии, судя по всему — беременна. А это значит, что наследницей автоматически становится она, а в будущем ее ребенок-оборотень.

Передаем слово нашему постоянному корреспонденту Властелине Вриш.

— Да-да. Все верно. Еще недавно выпускница Хозяйственной Академии, а сегодня — наследница многомиллионного состояния. Что известно об этой девушке?..»

На экране замелькали мои фотографии, видео из академии, о существовании которых я даже не предполагала.

— Гадство… — прошептала я, одним словом описывая все, что видела.

Если Азара пытался убить действительно Ибусов, то теперь он должен хотеть избавиться от меня — чтобы получить наследство.

— Я, пожалуй, пойду… — невпопад пробормотала, когда короткий репортаж обо мне подошел к концу.

Проходя мимо Амалии, чуть не задела сковородку на плите — пришлось схватиться за нее, чтобы не упала.

— Горячая, осторожнее! — торопливо предупредила женщина, с беспокойством смотря на меня.

Но было поздно — пальцы уже покраснели, а ведь даже не заметила жара.

— Ну да… пройдет, — она снова попыталась выдавить вымученную улыбку, явно намекая на регенерацию беременных.

— Пройдет, — эхом отозвалась, выходя в коридор, где уже чуть не свернула дурацкий трельяж.

Поднимаясь по лестнице, слышала, как ведущий так же бодро и весело, как об аварии, рассказывает:

«— Похоже, продажам Кафера "Вольфин" не суждено взлететь… Как думаешь, Властелина, как рынок отреагирует на критическую статью, вышедшую сегодня утром? У автоконцерна, кажется, большие проблемы…»

День прошел как в тумане, и следующий, и следующий. С каждым часом, с каждой минутой ожидание и вера в чудо притуплялись, а отчаяние нарастало. Я раз за разом прокручивала в голове момент аварии. Что я могла бы сделать иначе? Чем могла помочь Азару? Раз я выжила, значит, обязана была сделать больше!

И вообще, как так могло выйти, что какая-то слабая человечка отделалась парой царапин, а сильный здоровый оборотень — погиб? Это же нонсенс!

К дому пригнали зеленый «Вольфин». Тот самый, что Азар подарил мне, но я даже не вышла посмотреть машину. Теперь, когда она стояла под окнами, мне и к окну подходить стало невыносимо горько. Она сверкала металлическими боками, словно яркое напоминание, насмешка судьбы над всем, что произошло.