– Да. И он забрал ее машину, поэтому теперь мы знали, что он ездит на синей «хонде аккорд».

– Но вы ее не нашли?

– Нет. Потом нам поступил звонок из дома молодой женщины.

– Помните, как ее звали?

– Нет. Могли звать Лили.

– Лили Дюбуше.

– Да, наверное, так ее и звали.

– Кто звонил?

– Ее отец позвонил – потому что молодой человек там побывал. Разбил в доме большое окно. Очевидно, метнул шлакоблок в венецианское окно гостиной. А когда семья подошла к окну, он бил стекла в их машинах.

– Чем?

– Сперва кирпичом, затем крупными камнями, которые подбирал с подъездной дорожки. Какие-то декоративные камни – он брал их и швырял в ветровые и боковые окна их автомобилей.

– И отец позвонил после того, как он ушел?

– Нет, когда отец позвонил, он по-прежнему был там.

– Ладно. Этой части я не знал.

– Поэтому две патрульные машины развернулись и направились к дому.

– Вы были в одном из этих патрулей?

– Был.

– И когда вы туда приехали?

– Молодого человека уже не было. Я задержался снять показания, а второй сотрудник направился в ту сторону, где молодого человека видели в последний раз.

– Он ехал на маминой машине?

– Да. Он уехал и гнал по Ивовой к шоссе.

– Он угрожал кому-нибудь в доме этой молодой женщины?

– Я не знаю.

– Да знаете же.

– Вы спрашиваете, угрожал ли он кому-нибудь непосредственно?

– Да.

– Он разбил венецианское окно.

– И кого-то поранило?

– Стекло раскололось на всю комнату. Осколки попали на всех.

– И это всё?

– Насколько я припоминаю.

– А что нож?

– Что?

– Он в том доме угрожал кому-нибудь ножом?

– Насколько я припоминаю, нет.

– Значит, он бьет стекла и уезжает.

– Да.

– И вы пускаетесь в погоню.

– Его машину поехал искать другой сотрудник.

– Вы остались снимать показания.

– Я задержался на несколько минут.

– До?

– До того, как по рации мне сообщили, что он вернулся домой.

– Значит, из дома Лили он поехал обратно к себе.

– Да, очевидно.

– И вы отправились туда.

– Да. Три патрульные машины прибыли примерно в одно и то же время.

– И что потом?

– Мы приблизились к входной двери, и появилась его мать.

– И что сделала?

– Она сказала, что ее сын вошел в дом, спустился в цоколь и там заперся.

– Ладно. Так сколько полицейских собралось там к этому времени?

– Четверо.

– Четверо легавых. И один человек в подвале.

– Да.

– В это время вы уже сознавали, каких габаритов этот человек?

– Да. Мы тогда уже знали, что роста он примерно пять – семь футов, вес 150 фунтов.

– Не крупный человек.

– Нет.

– И вы, четверо сотрудников полиции – вы делаете что?

– Ну, сперва мы вошли в дом и постучали в двери цоколя.

– И?

– И он нас нахуй послал.

– Вы пытались открыть дверь?

– Она была заперта, а процедура не предусматривает ее ломать.

– Почему нет?

– Ну, он вооружен, и мы в тот момент еще не знали, не вооружился ли он еще чем-нибудь. Его мать сказала, что он вел себя странно и толкнул ее к стене. Поэтому мы сочли его поведение непредсказуемым.

– И вызвали еще легавых?

– Мы вызвали Региональное подразделение экстренного реагирования полуострова Монтерей, да.

– Это же полицейский спецназ.

– Да.

– Расскажите мне о решении их вызвать.

– Ну, спецназовцы обучены действовать в ситуациях с захватом заложников, и…

– А в доме были заложники?

– Мы не были в этом уверены.

– Но у вас были какие-нибудь улики, допускавшие, что он взял заложника?

– Прямых улик не было, нет.

– Вы спросили у матери, не провел ли ее сын украдкой в дом заложника?

– Нет, не спрашивали.

– Она вам сообщила, что мог бы? Она видела в доме кого-то постороннего?

– Нет.

– Поэтому я не знаю, с чего у вас сложилось мнение, будто он мог взять заложника.

– Нам надо быть готовыми к любому возможному развитию ситуации. Я не утверждаю, что ситуация с заложником была первой мыслью, какая пришла нам в голову. Но такая возможность была. Заложники не обязательное условие задействования спецназа.

– Ладно, короче, в тот момент вы еще стоите у двери в цоколь или как?

– Нет. В этот момент мы удалили мать из дома и отступили к подъездной дорожке.

– Вы отступили? Как будто это великая битва. Иисусе.

–

– Вы рассредоточились по периметру или что?

– Рассредоточились.

– Но по-прежнему считали, что угроза исходит от одного человека – маленького мужчины с ножом, который засел у себя в цоколе.

– В тот момент мы еще не знали, чем он вооружен или на что способен. Он совершал некоторые очень непредсказуемые поступки, включая нападение на собственную мать.

– Имелись ли улики его нападения на собственную мать?

– Он толкнул ее к стене.

– Там была кровь, порезы, ушибы?

– Нет.

– Значит, у нас человек, толкнувший свою мать к стене.

– Да. И вооруженный ножом.

– И угрожал ли он этим ножом своей матери?

– Не могу этого припомнить. Но если он на кого-то нападает и держит при этом нож, я вынужден допустить, что это нападение с применением смертоносного оружия.

– Но он на нее с ножом не кидался.

– Он напал на нее и держал нож.

– Но угрожал ли он ножом матери?

– Припомнить этого я не могу.

– Вы не можете припомнить. Слушайте, пока что вы были честны и откровенны. Таким вам и следует остаться. Ясно, что прошло уже довольно много времени с тех пор, как я вам об этом напоминал, но вы прикованы к свае.

– Не думаю, что он ей угрожал, нет.

– Спасибо. Так сколько времени проходит до прибытия спецназа?

– Двадцать – двадцать пять минут.

– Сколько в команде спецназа человек?

– Десять.

– Все мужчины?

– В тот момент все мужчины.

– И вот они приезжают. Что потом?

– Рассредоточиваются по участку.

– Что, типа на крышу, на задний двор, везде?

– Я думаю, наверное, двое прикрывали входную дверь, двое – выход на заднее крыльцо, и по двое у каждого из других выходов.

– Что там были за другие выходы?

– Там было два цокольных окна, которые можно открыть. Двое увидели его возле одного окна, поэтому мы их охраняли.

– И в тот момент вы уже велели ему выходить или что?

– Мы сказали, что ему нужно выйти с поднятыми руками и сдаться.

– Вы пользовались мегафоном?

– Да.

– И он ответил?

– Он нас нахуй послал.

– И всё.

– Всё на некоторое время.

– Сколько длилась ваша беседа?

– Минут сорок, наверное. Он отвечал нам всего несколько раз. Мы пытались ему позвонить, но он не снимал мобильную трубку.

– Значит, сорок минут вы то и дело с ним разговариваете. У вас имелись