– Идеально.

– Ну да. Поэтому у меня все устроилось.

– Ничего себе. Поразительно. Ты так близок к цели.

– А то.

– И завтра – что будет? Ты ее сюда приведешь? Я не в смысле совсем сюда, чтоб она нас увидела, но сюда вообще?

– Не знаю. Черт. Я не могу.

– Почему ж нет? Тебе нужно где-то завершить сделку, правда?

– Завершить сделку?

– Я не в том смысле, чтоб вы с ней детей делали. Но, похоже, ты сюда поднимешься, найдешь теплый и спокойный уголок, где хотя бы сможешь получить первый поцелуй или что-то.

– Ага. Ну да.

– Иначе никак. Так ты узнаешь, врубается ли она в тебя по-настоящему. Это всегда смена места действия. Знаешь же, как я тебе говорил о том, как встретился со своей будущей женой?

– Вы были в аэропорту?

– Мы оба опоздали на свои рейсы и просто разговорились в зале ожидания. Но потом я позвал ее поесть и выпить со мной. Просто в баре аэропорта, типа в двадцати шагах оттуда, но это маленькое путешествие, те двадцать шагов, означало всё. Оно значило, что я нравлюсь ей так, что она готова остаться в аэропорту, а могла бы поехать домой. И готова пройти со мной из одного места в другое, выпить со мной, чужим человеком. Это знак – она заинтригована и готова попробовать. Но пока женщина такого не сделает, не последует за тобой куда-то, толком ничего не поймешь.

– Ну да.

– Ну еще б не да, нафиг. Поэтому завтра ты с нею поговори, погляди, поднимется ли она сюда. Просто форт осмотреть. Если суждено, она поднимется, запросто. Она уже вышла на прогулку. Ты какой-нибудь предлог изобретешь, типа у тебя тут костер, куда нужно дровишек подбросить. Что-нибудь такое, что вытащит вас с пляжа в горку.

– Гениально. Спасибо, Кев.

– Всегда пожалуйста.

– Знаете, я маме про все это рассказал, что вы мне тут помогаете, и насколько давно мы с вами знакомы, и она так по-блядски к этому отнеслась. Не верит, что мы друзья, что я могу быть знаком с кем-то вроде вас.

– Кому какое дело до того, что она думает? Она не понимает.

– Даже и близко, верно? Господи, как же меня штырит.

– Так что ты будешь делать всю оставшуюся ночь?

– Не знаю. Но у меня такое чувство, что я способен одним своим желанием осуществить что угодно.

– Ты в ударе.

– Блин, была у меня одна такая мысль. Я думал, что это мне совсем неподвластно, но теперь уже не так в этом уверен.

– Что такое?

– Нельзя говорить. Иначе не сбудется. Даже думать об этом довольно-таки противозаконно.

– Томас, ты неостановим. Никогда же не знаешь. Как ты сам сказал, тебе поперло. Что была за мысль?

– Ну, я думал, не съездить ли в Марвью и не забрать ли легавого.

– Легавого? В смысле – сотрудника полиции?

– Ага. Бред, я знаю.

– И привезти его сюда?

– Ага. Я псих, да?

– Ты не станешь ему вредить?

– Я еще никому не повредил.

– Тогда, думаю, стоит попробовать.

– Правда? Не думаю, что мне удастся.

– Что? Ты ж меня сцапал, верно? Насколько труднее будет с легавым?

– Вы не были вооружены.

– Томас, настал твой час. Это весь уголь твоей жизни прессуется в алмаз.

– Может, я легавого постарше заберу.

– Выбирай любого. Ты неостановим. Ты можешь оказаться и неуязвим.

– Я найду нужного.

– Во-во.

– Я привезу его.

– Это будет верняк.

– Пожелайте мне удачи.

– Удачи, Томас.

Строение 57

– Ух, это величайшая неделя всей моей жизни.

–

– Извините. Вероятно, вы этого не понимаете.

–

– Ладно, если сравнивать, то для вас эта неделя не настолько хороша. Вас, ну, как бы привезли сюда. Я просто имею в виду, что привезти сюда астронавта было трудно, но вот забрать настоящего легавого… Боже. Кев сказал, что я неуязвим, и теперь я знаю, что оно так и есть. Блин, забыл ему сказать. Сейчас вернусь.

Строение 52

– Вы были правы, дружище.

–

– Кев? Вы спите?

– Что такое?

– Это я.

– Вернулся?

– Вернулся. И взял одного.

– Что взял?

– Легавого, друг. Как вы и сказали. И с ним было легче, чем с вами.

– Ох блин.

– Что?

– Ты привез его сюда?

– Он в двух зданиях отсюда.

– Без ущерба?

– С ним все прекрасно.

– И за тобой не гнались?

– Ничего. Он был один. Его телефон я оставил там же на улице.

– Ох Иисусе.

– Что? Это правда. Я неостановим. Вы были правы.

– С ним все в порядке?

– У него все отлично. О чем вы беспокоитесь?

– Не знаю. Что ты планируешь с ним делать?

– Не знаю. То есть, в общем, знаю. У меня есть несколько общеполицейских вопросов. Просто кое-что, о чем мне хотелось поговорить. Судя по его виду, он не шибко много чего знает.

– Сколько сейчас времени?

– Около десяти. У меня заняло час дотуда доехать, а потом еще пару часов все разведать. Он стоял снаружи у какой-то вечеринки, будто швейцар.

– Невероятно – ты взял легавого.

– Вы убедили меня, что это возможно, Кев. Я должен вас за это поблагодарить.

Строение 57

– Вы неважно выглядите. Может, я слишком много вам дал. Это просто хлороформ. Вы не умрете.

– Что такое? Где я?

– В безопасности. И вдалеке от кого бы то ни было, поэтому никто, кроме меня, вас не услышит. У меня тут еще четверо, и все – в безопасности. Никому не будет вреда, даже вам. Мы здесь уже три дня. Я человек нравственный и принципиальный, а возможно – и неуязвимый. Вы это понимаете?

– У вас какой план, дружок?

– Что такое?

– Расскажите, какой у вас план. Это какой-то шантаж или что?

– Шантаж?

– Вы пытаетесь на мне отыграться за то, что я вам штраф выписал, или за наркотики привлек, или за что?

– Знаете, вы мне пока не очень нравитесь. У вас ершистый характер. Я полвечера за вами наблюдал, просто понять, крутой вы или нет, но вы больше похожи на стоматолога. На стоматолога, переодетого легавым.

–

– Со всеми остальными я в первую очередь извинялся за то, что пришлось их сюда привезти в таких обстоятельствах, но вот с вами я даже не знаю, насколько мне жаль. У меня с вашей публикой скверные переживания связаны.

– С моей публикой?

– С легавыми. Но в то же время и много хорошего опыта. Я хочу, чтобы вы, ребята, были хорошими. Хочу верить, что вы желаете