— Замолкни! Ты что, хотел бы, чтобы нас повесили на каком-нибудь дереве и вороны выклевали нам глаза? Нам и так повезло! Иди лучше растопи камин, а то тут, внутри, становится холодно, — приказал ему Дубакруш.

Гороваль, ворча, направился в центр зала к роскошному камину, который, как и все остальное, был убран и готов к использованию. Он попытался высечь искру, как вдруг вздрогнул от неожиданности: на дровах сидел маленький гном и злобно на него смотрел. У карлика была длинная серая борода до земли и обшитый золотом поясок, украшенный драгоценностями.

— Не знаю, кто вы такие, но предлагаю вам сейчас же убраться из моего замка! — завопил гном, и, судя по тону, он не потерпел бы никаких возражений.

Дубакруш с Горовалем недоуменно поглядели друг на друга, а затем расхохотались.

— Послушай, малыш, предлагаю тебе подыскать другое место, если не хочешь, чтобы… — Конец фразы застрял в горле Дубакруша, когда он увидел, что гном выпрыгнул из камина и тут же начал стремительно расти, через несколько мгновений упершись головой в потолок.

Гном, или, вернее, великан, издал мощный рев и потянулся руками к Дубакрушу с Горовалем. Но если в чем эти два храбреца и были хороши, так это в том, чтобы дать деру. Так что они мигом выскочили из дворца, будто два олененка, завидевшие волка. Жан был немало удивлен, когда увидел, как они несутся во всю прыть из ворот.

— Что стряслось? — с беспокойством спросил он.

— Гном, маленький… но затем он вырос! Сейчас он просто огромен! — с трудом глотая воздух, пытались объяснить запыхавшиеся приятели.

Юноша отдал им оленя, которого завалил своей дубиной, и тут же направился в замок. Приятели не обманули: в главном зале действительно находился великан, опоясанный самым изумительным и дорогим ремнем, который подмастерье кузнеца когда-либо видел.

— Еще один? — пробурчал гигант. — Скольких еще я должен обратить в бегство, прежде чем вы поймете, что я не отдам вам своих принцесс?

— Принцесс? — удивленно переспросил Жан.

— Марсельских принцесс, которых я похитил в прошлом месяце, — объяснил великан. — С тех пор вы, искатели приключений, не оставляете меня в покое!

Жан, который намеревался попросить прощения у великана за то, что они без разрешения вошли в его замок, неожиданно испытал приступ ярости. Мало что приводило его в такое же бешенство, как похитители. Словно порыв ветра, он проскользнул между ног великана и оказался на кухне. Чтобы тоже попасть туда через маленькую дверь и не разрушить весь замок, злодей был вынужден превратиться обратно в гнома, но, прежде чем он успел вернуть себе гигантский размер, Жан со всего размаха ударил его дубиной, да так, что у того все зубы разлетелись. Юноша сорвал со злодея пояс и кинул в огонь, поскольку предполагал, что в этой вещице и кроется волшебная сила. И Жан оказался прав.

— О доблестный воин, — захныкал гном, упав к ногам Жана, — прости меня, что не проявил к тебе должного уважения. За это я дарю тебе свой замок и…

— Можешь оставить замок себе. Скажи мне лучше, где принцессы, и больше никогда не приближайся к ним, — ответил Жан, оскалив зубы, отчего гном задрожал в испуге.

— Конечно-конечно, синьор, — запричитал он. — Они спрятаны в темницах на дне колодца. Вы можете спуститься туда на веревке, но, прошу вас, не причиняйте мне зла. Я хотел лишь немного повеселиться.

Парень ограничился взглядом, полным ненависти, а затем направился во двор замка, где рассказал обо всем своим любопытным товарищам.

— Наверняка там глубоко, — вздохнул Дубакруш, заглядывая в колодец. — Я туда не спущусь: у меня страх высоты.

— И я тоже! — эхом отозвался Гороваль. — Я боюсь темноты!

— Значит, пойду я, — ответил Жан, опоясал себя веревкой и нырнул во тьму.

Казалось, прошла целая вечность, когда он наконец-то коснулся ногами земли. Жан обнаружил себя внутри небольшого подвала, в котором размещалось несколько темниц. Все стены вокруг заросли плесенью, и запах сырости, проникая в ноздри, вызывал тревогу.

Внутри одной из темниц на груде соломы спали три принцессы. Жан застыл в замешательстве: прежде он никогда не находился так близко к девушкам, за исключением матери, и не знал, как правильно себя с ними вести. Со всей нежностью, которая только была в его крепких руках, он принялся ласково гладить волосы одной из принцесс, показавшейся ему старшей, чтобы разбудить ее. Когда принцесса открыла глаза и увидела перед собой покрытое шерстью лицо Жана, она в ужасе закричала.

— Монстр! — разлетелся по всему колодцу ее крик.

— Нет, нет! Я не чудовище! — пролепетал Жан, ухватившись за свою бороду. — Знаю, что я не красавец, но я пришел вас спасти.

Старшая принцесса, у которой были длинные волнистые, словно бурное море, черные волосы, взглянула на него с опаской. Затем ужас понемногу ушел с ее лица.

— Просим у тебя прощения, доблестный рыцарь, — наконец произнесла она и сделала реверанс. — Меня зовут Эленуар, а это мои младшие сестры — Солин и Флоренс, законнорожденные дочери великого короля Марселя.

— А я — Жан. Сын своей матери и медведя… — Паренек замешкался, но тут же продолжил: — В общем, это долгая история, и я с удовольствием бы рассказал ее вам, однако прежде нам стоит выбраться отсюда. Ваши Высочества готовы следовать за мной?

— Конечно же! — ответила Эленуар, которую позабавил неуклюжий вид паренька.

Тогда Жан сообщил девушкам, что у колодца его ждут два товарища, которые, без сомнений, помогут им выбраться. Когда подошла очередь Эленуар подниматься, она запустила руку в складки своего платья и вытащила оттуда три шарика: один из стали, другой из серебра, а третий из чеканного золота.

— Это тебе, герой, — сказала девушка, отдавая шарики Жану. — За доблесть, что ты проявил, в отличие от своих приятелей. С этими шариками ты можешь сделать все, что захочешь, и сейчас я хочу подарить их тебе.

Жан поблагодарил ее за подарок. Он не понимал, как ему могут пригодиться эти шарики: они казались ему столь же красивыми, сколь и бесполезными, но отказывать принцессе было бы невежливо, поэтому он просто засунул их в карман. Затем юноша обвязал девушку веревкой и потянул наверх, и в этот самый момент Эленуар поцеловала его в мохнатую щеку. Жан сильно покраснел и не отрывая глаз смотрел, как старшая принцесса поднимается в темноту, пока совсем не исчезла из виду.