Глава 13

(Глеб)

За эти несколько дней успеваю соскучиться настолько, что случайно называю Беату Катиным именем. У той аж змеиная шкура от напряжения шевелится. Я же перевожу стрелки на то, что просто устал.

Отец ведёт себя странно спокойно, я бы даже сказал слишком, учитывая все обстоятельства. Рус хоть и прикрыл меня, сказав ему, что у меня появились срочные дела по бизнесу, но он всё равно допытывал меня кому и за какую сумму я собираюсь продавать свой клуб. А это уже вообще выходит за рамки его «юрисдикции».

Меня не покидает ощущение какой-то новой подставы, но радует одно. Что ведьма под охраной и никто не сможет причинить ей вред.

В один из вечеров еду в ювелирный. Покупаю там серьги для Беаты, но на самом деле цель поездки в выборе обручального кольца для ведьмы. После того, как компании сольются, и я исполню всё, что задумал, я тут же подам на развод и сделаю Кате предложение. А сейчас хочу, чтобы она носила это кольцо, не снимая. Чтобы она знала, что именно она должна стать Адовой. Именно она моя вторая половина и так будет всегда.

После того, как выполняю задуманное еду к Киру на квартиру, там они с Соней проводят вечер в компании Надьки. Вот и встретились в непринужденной атмосфере. Она, как всегда, издевается.

— Ой, кто это у нас…Глебик пожаловал… — язвительно тянет мадмуазель, на что я просто улыбаюсь, протягивая Соньке свой телефон.

— Возьми…Катюша ждёт звонка… — она тут же сгребает мобильный и идёт разговаривать, пока я подвергаюсь новой порции насмешек.

— Катююююша ждёт… — повторяет она ехидно. — Боже, Адов…А ты оперился…Каков стал. Ну, мужик. Ни дать, ни взять. Надеюсь, у Кати стальные нервы…

— Да уж постальнее твоих, — отвечаю, на что стерва фыркает.

— Пха! У меня между прочим тоже сильные нервы, — ворчит она будто бы даже обижается. Блин, прошло три года, а ничуть не изменилась ведь. Слава Богу, её та ситуация не сломала.

— Сильные-сильные. Надо вас познакомить. Уверен, ты всё поймешь.

— Ууууу…Лады. Я буду ждать этой знаковой встречи, — хихикает дурочка, перебирая пальцами в воздухе. Ну, точно найдут общий язык. Ещё одна ведьма.

— Я вам не мешаю? — спрашивает Кир, пока стоит возле плиты в фартуке.

— Нет, братик. Не волнуйся. Жду свой горячий шоколад, — надменно треплется Надюха, заставляя Кира сжимать челюсть. Когда-нибудь она его доведет. Точно знаю.

— Купил ведьме кольцо, — говорю ему, пока Надюха чистит мандарины неподалеку. — Приглядишь за ней, пока я буду решать со слиянием?

— Если честно, я не знаю, как переживу твою недосвадьбу…Вообще не хочу там присутствовать, — сообщает Кир, поджимая губы. — Это трэш…Сонька тоже не хочет.

— Но надо, брат…Для показухи надо. Я и сам не хочу. Но не будет же эта долбанутая сама на себе жениться.

Кир вздыхает.

— Не представляю, что чувствует Катюха…

— Я и сам не представляю, — хмурюсь, когда Волкова средняя подставляет мне к носу кусок мандарина.

— О чём треплетесь, мальчики?

— Ни о чём, иди давай, Гербера, налей всем чай, — направляет её Кир.

— Сейчас, ага! Я что, прислуга?! — выдает она разгневанно. Блин…Вот ведь задница, а…Прислуга нашлась. Загнала брата в фартук и ни хрена не делает. Я бы её быстро научил манерам.

— Надя! — рявкает Кир, и та слушается. Она всегда знает, когда терпение Кира достигает критической отметки.

Когда Соня и Катя откровенно заговариваются приходится отнимать трубку. Посылаю своей словестные волшебные поцелуи и еду домой. С вечера заказываю кроватку и записку для неё. Хочу, чтобы 31 доставили…Чтобы любовалась в ожидании меня.

Билет на самолёт куплен. Остаётся только прилететь…

Ранним утром открываю глаза у себя дома под трель мобильника. На экране отсвечивает «Беата». Недовольно мну свою рожу. На часах восемь. Кто встаёт в такую рань тридцать первого? Дура, блин.

Нехотя отвечаю на её звонок, и она кричит на меня, сообщая, что её бате внезапно стало плохо и его увезли в больницу.

Только этого, блядь, не хватало.

— Успокойся, какая больница? Щас приеду, — быстро собираюсь и выезжаю, даже не принимая душ. Там она встречает меня обеспокоенная и разбитая. Разговариваю с врачами. Выясняю, что что-то с сердцем. Будут проводить операцию. Сидим в коридоре и ждём, когда принесут какие-то бумаги. Домбровская старшая только вылетела из Варшавы, пока младшая исходит на «нет».

— Глеб, что же будет, — ноет Беата, вцепившись в мою руку.

— Слезами горю не поможешь. Сидим и ждём.

— Чёрт возьми…накануне свадьбы. Как же так! — нервничает, будто это единственное, что её волнует.

— Твой отец — крепкий орешек. Выкарабкается.

— Надеюсь, — всхлипывает она, сжимая мои пальцы. В течение часа к нам выходит глав врач и сообщает, что операция будет проведена в течение четырёх часов. В принципе, по окончанию я ещё успею на самолёт.

— Мне нужно до дома, — объясняю ей, но она не стремится отпускать.

— Можно мне с тобой??? Я боюсь оставаться здесь одна, пока мамы нет…

— А что такого страшного в больнице?

— Глеб! Это ведь мой отец. Мне нужна поддержка!

Вздыхаю. Как же неистово бесит.

— Ладно…Едем со мной, — соглашаюсь, и пока везу её в своей машине мысленно сто раз себя проклинаю. Раздражает настолько, что хочется открыть дверь и толкнуть в плечо, якобы случайно по дороге вывалилась…

До дома доезжаем минут за сорок. Иду мыться и пишу ведьме сообщение.

«Люблю тебя очень сильно. Буду сегодня вечером. Скучаю».

Прячу телефон, возвращаюсь обратно. Вещи с собой брать не планирую, чтобы не было палевно. Просто готовлю брюки и рубашку, заранее представляя, как ведьма будет их с меня снимать…

— Знаешь, я так волнуюсь, — мямлит Беата, уткнувшись в свой телефон. Всё время сидит в каких-то группах и читает всякую чушь. Порой мне кажется, что кроме тех самых языков, которыми она якобы владеет в её мозгу