Шрифт:
Закладка:
Она водила девочек в Проспект-парк, засыпанный осенними листьями, общалась с коллегами, у которых тоже были дети, но близких друзей ей видеть не хотелось. Однажды они вместе с Гаретом отправились с дочками в кино. Надо признать, что предприятие закончилось полным провалом, потому что Хлоя сразу же после начала фильма принялась хныкать и не могла остановиться, а Ребекка с Гаретом сначала накричали на девочек, а потом друг на друга. Однако с течением времени плотная занятость на работе помогла Ребекке все реже и реже вспоминать свою ошибку, равновесие в отношениях с Гаретом было восстановлено и жизнь стала налаживаться.
В последнюю неделю октября, когда осень уже полностью вступила в свои права, а ночи стали темными и длинными, Ребекка пригласила Ноэллу на ужин. Они сидели на кухне, пили вино и собирались поджарить отбивные, когда Ребекка почти призналась подруге. Она знала, что Ноэ ее не осудит, а наоборот, будет настаивать, что Ребекке пора «выходить в свет» и веселиться, вести себя как многие одинокие молодые женщины и что это нормально. Она скажет: «Твои дочери для тебя важнее всего, Бек, потому что они – самое прекрасное, чего ты добилась в жизни, но нельзя без конца только менять подгузники и вытирать отрыжку, всему есть свои пределы». Тем не менее воспоминания о пьяном сексе с незнакомцем каждый раз заставляли Ребекку краснеть от стыда.
– Ты в порядке, подруга? – вернул ее к действительности вопрос Ноэллы.
– Да, все хорошо.
– Уверена?
Ноэ внимательно ее разглядывала.
– Да, все отлично, просто задумалась. – Ребекка, встала, чтобы перевернуть отбивные. Ноэлла по-прежнему оценивающе смотрела на Ребекку и, казалось, понимала, что та что-то не договаривает. Ребекка пожала плечами:
– Наверное, слишком много думаю в последнее время о папе. Ведь скоро будет уже два года после его ухода. – Она замолчала, страшась встретить взгляд Ноэллы, потому что только что она солгала, да еще и бессовестно. Она действительно безумно скучала по отцу, но в последнее время даже не вспомнила о приближающейся годовщине его смерти, потому что ее мысли были заняты совсем другим.
– Знаю, дорогая, – ответила Ноэлла. – Годовщины – дело такое. Считается, что сама кончина близкого и похороны – самое тяжелое время для родственников. Но потом бывает гораздо хуже. Я всегда плачу в мамин день рождения и на День благодарения, потому что не могу забыть, какое вкусное пюре к индейке она делала.
Ребекка улыбнулась и перевела взгляд на дверной проем. Там стояла Кира со своим розовым плюшевым жирафом в руках.
– Кира, солнышко, ты уже должна крепко спать!
– Я не хочу, мамулечка.
– Пойдем, пора в кроватку.
Но Кира подошла к Ноэлле, обвила ее руками и прижалась к ней. Уже в два с половиной года она прекрасно освоила науку манипулирования взрослыми.
– Здравствуй, тетя Ноэ, – пропела она, и Ребекка с Ноэллой подавили улыбки.
– Привет, моя красавица.
Ноэлла ласково погладила свою любимицу:
– Твоя мама права. Не заснешь сейчас – завтра утром будешь совсем без сил. Ты же не хочешь этого?
Кира еще сильней прижалась к животу Ноэллы.
– Пойдем-ка в кроватку, моя принцесса, – сказала Ребекка, протягивая дочери руку, которую та неохотно приняла.
Ребекка взяла Киру на руки и, оставив Ноэллу следить за приготовлением ужина, понесла дочку наверх. Ночник с фигурками животных на абажуре отбрасывал на потолок ажурные тени. В колыбели у противоположной стены детской крепко спала Хлоя. Ребекка уложила Киру, подоткнула со всех сторон одеяло, а когда та попросила Ребекку еще немного побыть с ней, легла рядом с дочерью и принялась гладить ее по голове. Очень скоро Кира успокоилась, она задышала глубоко и ровно, но Ребекка не торопилась уходить. Хотелось еще немного побыть рядом с дочками. Она слышала, как Ноэ возится на кухне, накрывая ужин, на который ее же и пригласили, но Ребекка знала, что подруга не обидится.
Через некоторое время Ребекка тихонько встала, поцеловала Киру и спустилась вниз. На полпути на лестнице она бросила взгляд на семейное фото, висевшее на почетном месте. Их последнее фото вместе… На нем были она, Джонни, Майк и их отец. В тот день они встретились за традиционным обедом в любимом ресторанчике на Макдональд-авеню. Это было за две недели до гибели Майка. Вглядываясь в лица своих близких, Ребекка почувствовала укол вины за ту ложь, которую она раньше сказала Ноэлле. Когда в последний раз она на самом деле думала об отце, когда по-настоящему вспоминала его? Наверное, неделю назад, может быть две. А о Майке? Месяц тому назад? Два? Больше?
«Пора мне выбросить из головы гадких незнакомцев, – сказала она себе, переводя взгляд с отца на Майка, а потом на Джонни. – Надо думать о тех, кого я люблю и всегда любила».
24
Как только ветка под ногой Ребекки хрустнула, мужчина резко обернулся.
Взгляд его сосредоточился на точке примерно в трех футах от того места, где она находилась.
– «Проклятье!» – успела подумать Ребекка.
Инстинктивно она отступила за дерево, за которым пряталась раньше, прижалась к нему спиной и задержала дыхание.
Легкие ее словно наполнились свинцом.
Ребекка зажмурилась и попыталась по звуку определить, идет ли зеленоглазый по тропе или перешел в подлесок.
Ответом была полная тишина.
«Беги! Беги со всех ног!» – скомандовал внутренний голос.
Она глянула вверх на склон, по которому спускалась. Если она рванет к опушке, то потом надо будет пересечь пляж, значит до машины не менее четверти мили. Сможет ли она туда добраться или ее поймают по дороге? Что случится, если ее поймают? Они узнают, что она жива, они узнают, что она…
Треск!
Ее парализовало от страха.
Зеленоглазый поднимался со дна лощины и смотрел в ее сторону.
Он был всего в десяти футах от нее.
– Что там у тебя?
Зеленоглазый находился так близко, что Ребекка слышала каждое слово его телефонного собеседника.
– Нашел что-нибудь?
Фонарик залил светом землю справа в опасной близости от Ребекки. Она не шевелилась. Краем глаза она наблюдала, как свет фонаря медленно сместился влево. Там высилось еще одно дерево, ствол которого был расколот бурей, и обломок этого ствола валялся на земле. На нем луч и задержался. Видимо, мужчина решил, что нашел источник треска.
– Ты тут?
– Да, – тихо ответил зеленоглазый.
– Что у тебя там происходит?
Зеленоглазый замолчал, и казалось, что его молчание длится вечно. Ребекка представила себе, как он лезет вверх по склону, как его рука вытягивается из тьмы и хватает ее за горло.
– Ничего у меня не происходит, – голос зеленоглазого раздавался примерно на том же расстоянии.
Ребекка решилась перевести дыхание.
– Днем мы сюда не вернемся, – сказал его собеседник.
– Почему?
– Ты что, не слышал, что я раньше сказал? Федералы внимательно следят за всей этой
