– Да. Вряд ли тут есть что-то интересное, но я не устаю надеяться. Может, найдется какая-нибудь мелочь, которую я смогу предъявить издателям.

Кьяра с недоумением взирает на меня.

– Все довольно сложно. – И я, стараясь говорить как можно короче, пускаюсь объяснять про «Пособие по жизни в горах для шотландских леди» и про попытки Риченды спасти мой почти аннулированный контракт с издательством.

Кьяра присаживается на подлокотник дивана. Вид у нее растерянный, даже немного обиженный.

– Я и понятия ни о чем подобном не имела. Ты, наверное, совсем замоталась.

– Это так, но я тебе не говорила. Хотя могла бы, – признаюсь я.

– Могла. Но почему, Тори? Не понимаю.

– Прости меня. Если честно, я чувствую себя просто дрянью.

– Ты – дрянью? – Кьяра фыркает. – У тебя в жизни такое творилось – хотя, опять же, зря ты мне ничего не сказала, – а я пытаюсь тебя кое с кем свести. Ты, наверное, решила, что я ужасно назойливая.

– В каком смысле – кое с кем свести?

– А. – Кьяра сдвигает бумаги и плюхается на освободившееся место. – Так, глупости. У меня в голове засело, что ты идеальная пара для Марко. Ты, конечно, столько хлебнула, что тебе на парней даже смотреть тошно, но… не знаю, как сказать. Я слушала, как он про тебя говорит, как ты про него говоришь, – и решила, что тут что-то есть.

– Что? – вырывается у меня.

Кьяра вскидывает руки:

– Знаю, знаю. Нарушение личных границ. Я вся в матушку.

– Нет, я в смысле… Вы с Марко разве не вместе?

– Мы с Марко! – Кьяра хохочет. – Нет, разумеется! Он совсем не мой типаж. Мне нравятся мужчины… – Она изображает руками: «шкаф». – Ну такие. Мачо. Не то чтобы он… Не исключаю, что он может оказаться весьма… Боже мой, – стонет Кьяра и снова заходится в приступе смеха.

Я чувствую себя несколько уязвленной.

– Oddio[36]. – Она достает бумажную салфетку и промокает глаза. – Черт, тушь. Ну вот. Я знаю Марко в буквальном смысле всю жизнь. Наши мамы дружили еще до нашего рождения. У него не было ни братьев, ни сестер, а у меня – старшая сводная сестра, которая считала ниже своего достоинства возиться с малявкой вроде меня. Поэтому мы с Марко вместе играли, вместе пошли в школу, вместе поступили в университет. Я его обожаю, но как брата. И просто не в состоянии представить себе, каким он может быть в романтических обстоятельствах. – Кьяра бросает на меня цепкий взгляд. – А вот ты, по-моему, вполне в состоянии.

Я улыбаюсь ей. Не улыбнуться невозможно. Да чего там – я просто не могу сдержать улыбку.

– Ладно. – Кьяра улыбается мне в ответ. – Не хочу нарушать твои личные границы и дальше. С удовольствием просмотрю письма, про которые ты говорила. Или…

– Или?..

– Или можешь оставить сэндвичи, которые я принесла, себе, открыть бутылку вина и позвонить человеку, которого ты, по-моему, хотела попросить о помощи в первую очередь. Я не обижусь. Если он откажется, тогда я, само собой, останусь и помогу. Но у меня такое чувство, что он не откажется, а я, согласись, сегодня один раз уже угадала правильно. Ты же не станешь лишать меня возможности угадать правильно еще раз?

* * *

Марко не отказывается. Точнее, когда я говорю, что добралась до бабушкиного архива – а он немалый, – он тут же интересуется, не нужна ли мне помощь.

– Можете зайти сегодня вечером? – спрашиваю я.

– Конечно. Через минуту буду.

– Через минуту, – повторяю я.

Кьяра, топтавшаяся у двери, вскидывает кулак и исполняет короткий победный танец.

– Прекрасно. Большое спасибо.

Я пошла, беззвучно произносит Кьяра. Удачи.

Прежде чем я успеваю поблагодарить ее, она выскальзывает из квартиры и тихонько закрывает за собой дверь.

– Принести что-нибудь? – спрашивает Марко.

– Не надо. Вы согласились прийти, это уже немало. Боюсь, дело срочное. В понедельник я должна поговорить со своим агентом, и… Давайте я все объясню, когда вы придете, только это, наверное, надолго. Но у меня есть вино и сэндвичи, а еще я закажу пиццу или что пожелаете, чтобы подкрепить силы.

– Сидим над документами, едим на скорую руку, времени в обрез. Благодаря вам я прямо как на юридический факультет вернулся. – Марко смеется. – Ладно, скоро увидимся.

Я едва успеваю причесаться, натянуть чистую футболку взамен старой, с пятнами в подмышках и перепачканной пылью, откупорить вино и выложить принесенные Кьярой сэндвичи на тарелку, как появляется Марко. Я бы не удивилась, увидев его в обычном безупречном костюме или в каком-нибудь бизнес-кэжуал, уместном в выходной (как в GQ), но на Марко простая темная футболка и джинсы, а эффект… прямо скажем, сногсшибательный. До сих пор я не видела его рук, вернее, не видела его рук выше локтя. Руки у Марко приятно мускулистые, волосков ровно столько, сколько нужно, – и, о боже, татуировка. Четкий геометрический рисунок на правом бицепсе.

– Может быть, сначала поедим? – предлагает Марко, помахивая бумажным пакетом.

– Сначала? – несколько ошарашенно спрашиваю я.

– Предлагаю сделать именно так. После еды я бываю более собранным, к тому же их надо съесть, пока не остыли. – Марко легонько целует меня в щеку и направляется на кухню, там ставит пакет на стойку и вынимает маленькие контейнеры, за которыми следуют помятые салфетки. – Я зашел в свое любимое сицилийское заведение. Купил арончини и разных блинчиков – все, что можно есть руками. – Из открытых контейнеров струятся восхитительные теплые ароматы.

– Вот это да. – Я подхожу ближе. – Да это настоящее пиршество.

– Точно. Надо бы выпить вина, чтобы артерии не закупоривались. А, вот оно. – Марко замечает бутылку и два бокала. – И уже открыто. Какой вы организованный человек.

– Спасибо. – В глубине души я корю себя за собственную предусмотрительность. Вот бы посмотреть, как он откупоривает вино.

Налив бокал, Марко вручает его мне. Я достаю тарелки, мы выкладываем на них весь набор сэндвичей и сицилийского поджаренного того-сего и направляемся к дивану, прокладывая себе путь среди коробок.

– Ну, рассказывайте, – говорит Марко, едва я откусываю от арончини. – Что мне надо делать?

– Извините, – еле выговариваю я – рот набит рисом, мясом и сыром. Ужасно вкусно и жарче солнца. Приходится отпить вина, чтобы потушить пожар во рту. Снова обретя способность говорить, я быстро излагаю суть вопроса: старая книга, новая книга и так далее.

– А. Вон что. Теперь понятно, почему вы затихли.

– Почему я затихла? – Марко сидит так волнующе близко, что мой ответ, против желания, звучит обиженно.

Но Марко только улыбается мне.

– Я хотел связаться с вами раньше, спросить, как продвигается дело и не согласитесь ли вы повидаться со мной, но я знал, что