этих каблуках, и мне нужно было держаться за что-то более устойчивое, чем собственная уверенность.

Но, странное дело, мне впервые было наплевать, кто и что подумает. Все эти взгляды утратили свою значимость, стали чем-то несущественным.

Потому что Кайрос, несмотря на напускное спокойствие, нервничал. И это беспокоило меня гораздо больше, чем шёпот за спиной.

Даже в дороге его напряжение не отпускало.

Видя, как он начал нервно теребить манжеты рубашки, я решила, что пора брать ситуацию в свои руки и переключить его внимание. Мы вскоре должны уже были прибыть на место, и мне требовалось что-то придумать, чтобы растормошить напарника.

Идея была… сумасбродной. Набравшись смелости, я откинулась на спинку сиденья и, стараясь придать голосу лёгкость и заигрывающий оттенок, промурлыкала:

– Как я выгляжу, дорогой?

Кайрос мгновенно переключил внимание на меня, его глаза расширились. Словно случайно я небрежно коснулась бретельки платья, слегка провела пальцами по ключицам, а затем накрутила на палец один из локонов, наблюдая за его реакцией.

Он напрягся, застыл, словно загипнотизированный. Его взгляд приклеился к моей руке, следя за каждым движением, а дыхание стало неровным. Облизнул губы, как будто собираясь что-то сказать, но, видимо, слова застряли у него в горле. Я отметила это с лёгкой ноткой удовлетворения, но почувствовала, как меня саму начинает охватывать смущение, отчего щёки запылали.

Я была готова ко всему, но не к такой реакции. Не к этому уровню… внимания.

Молчание, которое воцарилось в повозке, было… волнующим.

– Ну, что молчишь? – Я прекратила игру, пытаясь скрыть свои собственные эмоции. Голос вышел чуть резче, чем хотелось. – Мы же изображаем пару влюблённых! Ты должен был сказать, что я выгляжу восхитительно, что красивее меня нет никого. А ты?

Кайрос всё ещё смотрел на меня, не двигаясь, и, когда я уже начала думать, что парень так и не найдёт слов, он неожиданно прошептал:

– Любовался.

В его голосе не было той уверенности, которую он обычно демонстрировал, но в этих двух словах было что-то настоящее, что заставило моё сердце сжаться. Я ощутила жар на щеках и отпрянула, невольно отводя взгляд.

Именно в этот момент повозка замедлилась и остановилась у ворот поместья. Мы приехали.

Кайрос откинул занавеску и выглянул наружу, словно собираясь с духом, а затем глубоко вздохнул и распахнул дверцу. Я последовала за ним, едва скрывая дрожь в руках.

– Кажется, отец сообщил неправильное время, – криво усмехнулся Кайрос, кивая на стоящие поодаль пустые экипажи.

– Зачем это ему?

– Сейчас и узнаем, – с мрачной решимостью сообщил Стерлинг, обнимая меня за талию и утягивая к мраморной лестнице.

Я нацепила на себя маску по уши влюблённой барышни, хотя внутри поселилась тревога.

Чем больше я знакомилась с семьёй Кайроса, тем шире становились мои представления о том, что такое роскошь. Нет, я частенько бывала в домах богатейших семей северной провинции, но великолепие родового гнезда Стерлингов могло сравниться разве что с шиком королевского дворца. Нашпигованные защитными артефактами статуи, расставленные по саду, фонтан с огромной серебристой рыбой прямо у входа, посеребрённые чешуйки которой отливали в свете заходящего солнца. Начищенные до блеска мраморные ступени, ведущие ко входу… Всё здесь буквально кричало: «Я не знаю, куда ещё можно потратить деньги!»

У входа нас встретило сразу пятеро слуг. Они низко и синхронно – словно репетировали всю жизнь – поклонились, приветствуя младшего хозяина и его спутницу. Кайрос даже не обратил на них внимания. Его взгляд был устремлён в глубь дома.

Едва мы вошли, как перед нами открылась величественная картина. Огромный зал, украшенный люстрами и зеркалами, был полон гостей. И все взгляды были устремлены на верхнюю площадку лестницы.

Там, словно на пьедестале, стоял «хозяин» дома в ослепительно-белом костюме и что-то вещал. Его спина была прямой, руки грациозно опирались на перила, а на лице застыло выражение самодовольства. Рядом с ним была женщина в сверкающем платье, излучающая сияние довольства. В глазах плясали огоньки счастья, на губах играла широкая улыбка, а на пальце сверкал массивный камень.

– …мы помолвлены! – раздались последние слова речи лже-Стерлинга, подтверждая мою страшную догадку.

Пока вокруг раздавались аплодисменты, поздравления и выкрики гостей, я чувствовала, как Кайрос начинает закипать. Его кулаки напряглись, дыхание стало тяжелее. Он едва сдерживался – ярость буквально исходила от него волнами.

Я знала, что ещё мгновение – и он сорвётся. Боевой маг!

Нужно было что-то делать, и быстро.

Не раздумывая больше ни секунды, я схватила его за руку, перекинула её через своё плечо и прильнула к нему всем телом, изображая невоспитанную влюблённую дурочку. Я осторожно повернула его лицо к себе, мягко коснувшись пальцами.

– Кай, – прошептала я, глядя в его глаза, полные ярости, – это не твой отец. Пожалуйста, держи себя в руках.

Младший Стерлинг боролся с собой, я видела это. Ненависть, накопленная за всё это время, буквально пульсировала в нём, грозясь вырваться наружу. Он снова перевёл взгляд на лжеотца, стоявшего на вершине лестницы. Тот, заметив нас, отсалютовал бокалом и усмехнулся. В этой улыбке было столько презрения и превосходства, что даже я почувствовала, как внутри меня что-то оборвалось. Взгляд этого человека – если его можно было так назвать – бросал немой вызов: «Ну, и что ты можешь сделать?»

Это была провокация. Подлая, хорошо рассчитанная. Знал, куда ударить, чтобы ранить Кайроса, чтобы вывести его из себя и заставить сделать что-то необдуманное.

Я почувствовала, как его рука на моём плече напряглась, мышцы словно натянулись, готовясь к действию. Сердце забилось быстрее, я осознавала, что ещё миг – и случится непоправимое. Он сорвётся, и камня на камне не оставит

– Кайрос, прошу… – снова прошептала я, обнимая его крепче в попытке удержать от этого шага в пропасть. – Мы обещали твоему дяде не творить глупостей.

Мой голос дрожал от волнения, и я ещё крепче прижалась к нему, стараясь, чтобы со стороны это выглядело естественно, словно мы пара, счастливая и влюблённая.

И вдруг Кайрос резко расслабился, словно разом выпил тройную дозу успокоительного зелья. Его плечи опустились, а взгляд утратил ту жёсткую, опасную резкость.

– У меня есть идея, – произнёс он тихо, и его рука скользнула к моей талии, притягивая ближе. – Поможешь?

– Да, – ответила я без раздумий.

Задумка Кайроса была, мягко говоря, сырой, и он сам это понимал. Дождаться разгара званого ужина, улизнуть из общего зала и пробраться в отцовский кабинет.

– Чтобы что? – нахмурилась я, пытаясь понять, в чём же смысл.

– Сорвать планы этого мерзавца, кем бы он ни был!

Я склонила голову, смотря на Кайроса.

– Очень интересно, но ничего