Шрифт:
Закладка:
Бандиты дружно загоготали поддерживая своего босса. А Курьер, с кривой ухмылкой, вынудившей его зашипеть от боли в сбитых губах, неоднозначно пожал плечами, решив лишний раз не рисковать и не произносить тех слов, что сейчас так и просились на язык. Нет, он, конечно, понимал шутки. Наверное. Но не до такой же степени.
- Мы смогли договориться с лейтенантом о переговорах. А в качестве жертвы, сука, доброй воли, отпустить одного из местных. Им станешь ты. Грохнешь лейтенанта и считай, что твоя смерть отложена на... скажем так, неопределенный срок. Слово Молота. С тобой пойдут несколько моих ребят, типа в качестве переговорщиков. Сечешь?
- Молот, это ты что ли? ладно, допустим, я-то секу - заговорил Курьер медленно, с трудом ворочая языком - А вот ты не понимаешь, что нас там просто грохнут. И меня и твоих бойцов. НКР-вцам нет никакого дела до местных жителей, Примм не под их юрисдикцией. Сечешь? - с издевкой произнес он последнее слово.
Один из бандитов, на сей раз слева, изготовился вновь ударить пленника. Тот инстинктивно приготовился, однако, босс жестом остановил сподручного, и картинно, эдак не спеша, словно растягивая удовольствие, снял колпачок с иглы.
- Тогда, мы испытаем действие трясучки на тебе, мои люди совсем соскучились по большой крови... - мужик поддался вперед, перехватывая шприц поудобнее для инъекции.
Вот сейчас стало страшно. Действительно страшно. Даже в Гудспрингсе, танцевать под пулями было не так жутко. Этот сукин сын не шутил, как и тогда, с сигаретой. Курьер заметно напрягся. Бандиты подобрались, в предвкушении, наверняка, очень впечатляющего зрелища. Их взгляды загорелись, как у тех детей с довоенных журналов. Кровожадные ублюдки. Интересно, какого это, умирать от разрыва сердца? То, словно уже получив свою дозу адреналина, заколотилось учащенней, больно ударяясь о грудную клетку. О нет, нет, на самом деле, ему это ни черта не было интересно, совершенно, мать его, не интересно! Только не так. Хватило с него одной смерти на кладбище в Гудспрингсе.
- Ладно-ладно! чтоб тебя! ладно! Отойди от меня, сука...
За что, получил очередной удар в челюсть. Кажется, били на этот раз прикладом, не жалея сил. С досадой, от того, что впечатляющая смерть пленника отменяется. Курьер вновь «отключился от мира». Впрочем, не на долго. Кажется, даже, совсем не на долго. Когда он снова пришел в себя, вокруг едва ли что-то изменилось. Парень сплюнул кровавую слюну и покосился на ударившего, чтобы как следует запомнить эту рожу похожую на... знаете, обычно говорят про животное, чья морда очень похожа на человеческое лицо. Так вот здесь было ровно наоборот - лицо, вроде как, человеческое, но очень похожее на собачью морду, вытянутое такое, с уродливыми усами. Псина сутулая. О, он не забудет! Случись пересечься как-нибудь в пустоши, он-то покажет этому ублюдку, как пленников любить.
- На меня смотри! - проревел мужик, он явно был не в духе. Возможно из-за несдержанности своих же увальней. Тюрьма из которой те бежали, здорово отыгралась на их уравновешенности - ты, падаль! - резко схватив пленника за волосы, босс задрал его голову, заставив Курьера взглянуть на него - мои люди будут готовы сдохнуть за меня, но перед тем, как их изрешетят пули вояк, они зубами перегрызут твою глотку, ты понял меня?!
- Я понял тебя - пробормотал Курьер - меня развяжут, или как я отправлюсь туда?... Еще вопрос... - «Биггл», - едва было не сорвалось с губ, а следом, наверняка последовало бы и что-то в духе: «он у вас?» - однако, Курьер нашел в себе силы вовремя заткнуться. Не стоило мужику знать о том, зачем Курьер в принципе здесь. По крайней мере не сейчас. Он почти заведомо слышал, как подрывник заинтересовался: «тебе нужна эта крыса? Да, он у нас. Если ты не сделаешь того, о чем мы просим, то мы грохнем его, как и вот этого твоего дружка грохнули. Терять нам нечего.» - нет уж обойдутся. Всему свое время. Только бы и впрямь, не грохнули его.
-...А ладно, не важно. Просто развяжите меня.
Тот взглянул на пленника с прищуром, будто заподозрив что-то за этой недосказанностью или пытаясь по выражению этого помятого лица увидеть то, что осталось лишь в мыслях Курьера. Впрочем, пленник с достоинством выдержал этот взгляд, еще и эдак с выражением: и долго мы будем в гляделки играть?!
В конце концов, мужик медленно, все еще сомневаясь, кивнул своим. Один из них, принялся развязывать пленнику руки, совершенно не щадя при этом пробитую. Второй отошел на несколько шагов, беря пленника под прицел своей, мягко говоря, сомнительной, варминт-винтовки.
Получив желанную свободу, парень первым делом как следует размял целую руку, возвращая ей нормальное кровообращение и покосился на раненную. Выглядела она ужасно, но шевелилась. Кровь толком так и не остановилась. Повязка на ней держалась прямо таки на честном слове. Кое как, одной рукой и уцелевшими зубами, Курьер попытался исправить это дело, кося взглядом на девушку-пленницу, что так и лежала, кажется, без сознания, на полу под подрывником, что имел её, грубыми, швыряющими толчками, словно жалкую, бездушную куклу.
- Что? - перехватил его взгляд босс - заинтересовался этим бревном?!
Курьер неоднозначно пожал плечами и переключил взгляд на Стиви, что тоже валялся на полу, там же, где и упал. Подрывникам не было до трупа, ровным счетом, никакого дела. Чертов парнишка, со своим ножом. Всё могло бы получиться совсем по другому, если бы не...
- Итак, каков план? Значит, я подбираюсь к этому вашему лейтенанту и всаживаю ему эту вашу «трясучку», тогда, когда вояка будет меньше всего это ожидать? сколько их там будет и сколько будет ваших ребят? где назначена встреча? мне нужно как можно больше информации, если ты хочешь избавиться от Хейеса прежде, чем нас всех там положат к чертовой матери.
Глава 17 Освобождение Примма
Сказать, что всё задуманное дело выглядело мутным, значит ничего не сказать. И чем больше проходило времени, тем более странным и как бы поточнее сказать... шитым белыми нитками всё казалось.
Начнем с того, что - почему именно шприц с пресловутой трясучкой? почему не более верная пуля? Но если это более или менее можно было объяснить любовью босса к извращенной смерти своих врагов, или чем-то вроде того, ну а чем еще тешить
