– Мы пойдём, – говорит один из них, обращаясь к Альбине. И они уходят, оставив у меня на полу следы от грязной подошвы.

Младший лейтенант не спешит уходить. Вместо того чтобы пойти вслед за ними, она закрывает дверь и оглядывает квартиру.

Честно говоря, моя квартира, которую я приобрела в семнадцать лет, всегда была моей гордостью.

Первые шестнадцать лет жизни я жила в Москве. Мне всегда нравился огромный мегаполис, особенно в детстве. Я часто вставала по ночам, подходила к окну, а жили мы с родителями на четырнадцатом этаже, забиралась на подоконник и любовалась огнями большого города. Свет в окнах соседних домов, проезжающие мимо нашего дома автомобили, замысловатые вывески на первых этажах каждого здания и неон освящали даже самую тёмную ночь всеми цветами радуги. Для меня, маленькой девочки с огненно-рыжими кудряшками, не было зрелища прекраснее того, что находилось за моим окном. Иногда я часами могла сидеть и смотреть на всю эту красоту. Я часто ловила взглядом какой-нибудь необычный цвет, который подобно светлячку летел где-то вдалеке и следила за ним до тех пор, пока он не исчезал из поля зрения.

Потом мои детские игры стали не такими увлекательными, как прежде. Я пошла в школу, у меня появились первые друзья и подруги, а потом мы с родителями переехали. Мы сменили двухкомнатную квартиру на четырнадцатом этаже, перебрались ближе к центру города, где и вид был не таким увлекательным, и у меня появились новые увлечения.

Когда мне исполнилось четырнадцать лет, прямо в мой день рождения, двадцать четвёртого декабря, мы узнали о том, что маме диагностировали рак груди. Бабушка с её стороны тоже умерла от рака. Это наше семейное проклятия. Все женщины, вот уже пять поколений, умирают от этой неизлечимой болезни.

Через два месяца мама умерла, и я поклялась самой себе, что после школы уеду из дома и переберусь в другой город. Так и сложилось.

Я окончила школу и переехала в город Находка, Приморского края. Мой отец, уехав из деревни Вереск, перебрался сюда, когда он был ещё студентом. Здесь он встретился с моей мамой, самой обыкновенной московской девчонкой, которая приехала вместе с отцом на открытие завода. Их разделяли тысячи километров, разное воспитание, образование и круг общения, но мама говорила, что, увидев папу, почувствовала необъяснимое притяжение. Нет, она не влюбилась с первого взгляда. Она хотела врезать ему по морде, потому что он испачкал новое платье. Кто бы мог подумать, что такой пустяк породит новую семью и создаст жизнь? Я всегда знала, что магии не существует. Но вот такие моменты заставляют поверить хотя бы в чудеса. А они случаются. Мне ли об этом не знать?

– Одна живёшь? – интересуется Альбина, заглянув на кухню.

– Вообще-то да, но этот Новый год мы с отцом и его второй женой решили встретить у меня дома.

– А где твоя мама?

– Она умерла от рака в 2012 году.

– Прости.

Поправляю тёплый плед, убеждаюсь, что брат все ещё спит крепким сном младенца, и иду на кухню.

– Альбина Юрьевна, может быть, попьём чаю? – предлагаю я, даже не зная, зачем это делаю. Полчаса назад, у неё в автомобиле, у меня возникла мимолётная слабость, но я же не дура, чтобы подкатывать к полицейскому при исполнении.

– Взятку предлагаешь? – И снова губы Альбины трогает нежная улыбка, которая вызывает приятные воспоминания.

– Нет! – говорю я. И, немного подумав, быстро добавляю: – А вы...

– С ума сошла! Даже не думай об этом!

– Простите, я лишь хочу помочь брату.

– С Антоном все будет хорошо, – уверяет меня Альбина, попутно снимая мокрое пальто с платком. – Я выпила бы чаю, но мы не станем обсуждать деньги. Поняла?

Киваю, пытаясь сообразить, сколько денег нужно заплатить, чтобы отмазать брата. Я понимаю, что Альбина – исключительно принципиальная женщина, хотя сериалы про полицейских утверждают, что все берут взятки. Неужели телевидение обманывает? Какой кошмар! Впрочем, кого я пытаюсь надурить? Я осознаю, что фильмы далеки от реальности, но попробовать стоило. Все же речь о моем брате.

Ставлю чайник на плиту и включаю газ, а сама лезу в холодильник. Перебравшись из Москвы в Находку, в возрасте семнадцати лет, первым делом мы с отцом и его второй женой Мариной, пошли выбирать квартиру. Не знаю почему, но из всех вариантов я положила глаз на первое предложение. Эта двухкомнатная квартира оказалась именно такой, каким я представляла свой новый дом. Дальше дело оставалось за малым. Мы заключили договор купли продажи, рассчитались с собственником и отправились по магазинам. Три месяца капитального ремонта, два с половиной миллиона вложенных средств и ведро антидепрессантов сделали своё дело. Я получила ключи от квартиры мечты.

Хватаю в охапку свежие овощи с колбасой и сыром, достаю хлеб для тостов и начинаю делать бутерброды к чаю. Помыв руки, Альбина садится за стол, со стороны окна, складывает ногу на ногу и смотрит на то, как я ловко обращаюсь с ножом.

– Я не ждала гостей, поэтому не запаслась алкоголем, – говорю я таким тоном, будто хочу опоить её.

– Я не пью за рулём, Аня. Кстати...

– Да?

– У тебя чай кипит.

Оборачиваюсь и вижу, что на плите валит горячий пар. Черт возьми! Я не проверяла количество воды в чайнике, а он нагрелся до такого состояния, что начал чернеть.

Хватаюсь за ручку, ставлю его в раковину и с дуру включаю холодную воду. Меня обжигает горячим паром, и я, взвизгнув то ли от страха, то ли от боли, ударяюсь затылком о холодильник, стоящий позади меня.

– С тобой все нормально? – спрашивает Альбина, хлопая густыми ресницами и глядя на меня, как на какую-то идиотку.

Вот, что бывает, когда нервничаешь! Только я сама не понимаю, почему это происходит. В последний раз со мной такое было, когда я поставила крест на отношениях с Ритой. Это случилось в начале лета. Мы ездили навестить бабушку, и я узнала, что моя ведьма вышла замуж и родила сына. После того дня у меня началась череда неудач. Но я думала, все позади!

Так, почему я такая неуклюжая, когда рядом Альбина? Это она так влияет на меня? С чего вдруг? Я ведь понимаю, что между нами ничего не