— Глупых у нас в курятнике нет, — оскорбилась Кура-четыре. — Есть просто более умные и менее умные. Менее умные могут запомнить и повторить только первые два слова нашего гимна «Слава курятнику». Между прочим, у нас очень красивый гимн. Вот, послушайте.

И она заголосила:

Слава несушкам! Курятнику слава!

И петухам, и яйца´м!

Кура — красава, курица — пава!

Слава твоим праотцам!

Подвигам ратным, раскинутым кры´лам

Скажем мы дружно: ура!

Чтобы свободно в небе парила

Гордая птица кура´!

Пусть над горами и над лугами

Длится несушек …

— Пусть длится, пусть обязательно длится! — перебил её Барсук Старший. — Прошу вас, достаточно. Мы видим, что у вас прекрасная память. И вообще вы очень одарены природой. Я уверен, вы сможете нам помочь.

— Нет, я всё-таки допою наш гимн до конца, — упрямо сказала Кура-четыре и снова запела:

Пусть над горами и над лугами

Длится несушек полёт!

Восторжествуем мы над врагами!

Скажем: курятник — вперёд!

Глава 3, в которой появляется охотничий пёс

— Слава несушкам! Слава курятнику! — загалдели куры, увидев начальника охраны Мухтара.

— Ура! — рявкнул в ответ Мухтар.

— Мы требуем наказать врагов курятника! — заволновались куры. — Заклевать заклеватых врагов курятника!

— Обязательно накажем и заклюём, — пообещал Мухтар. — Прямо сейчас мы с Полканом отправимся в Дальний Лес за врагами и приведём их сюда!

— Полкан — чемпион! — закричали куры. — Полкан — ветеран!

— Здравствуйте, товарищи! — Старый охотничий пёс Полкан выбрался из будки в дальнем конце двора и, прихрамывая, засеменил к курятнику. Правое ухо его было порвано. На покрытой седой шерстью груди болтались, позвякивая, три золотые медали: за бесстрашие на охоте, за самоотверженность на охоте и за безжалостность на охоте.

— Слава курятнику! Несушкам слава! И петухам! И Мухтару! И Полкану! Курятник — вперёд! — пронзительно заголосили куры.

— Побежали быстрее, — шёпотом сказал Мухтар, и они оба припустили рысью в сторону Дальнего Леса.

— У меня до сих пор в ушах звенит от их воплей, — пожаловался Полкан. — Как ты их только выносишь целыми днями? У меня-то хоть будка далеко, а твоя прямо рядом с курятником …

— Да я привык, — ответил Мухтар. — Галдят себе и галдят. Я просто выполняю свой долг, и всё. Стараюсь не слушать. Время от времени гавкаю им «ура». Они это слово любят.

— Ура … — мечтательно протянул Полкан. — Действительно, хорошее слово. Я помню, когда в первый раз на охоту пошёл, страшновато мне было. И вот я, значит, бегу в свою первую в жизни атаку и, чтобы себя подбодрить, как рыкну на весь лес оглушительно: «Ур-р-р-р-р-ра!» И тут же белки и воробьи на деревьях завизжали от ужаса! И у меня сразу страх прошёл. Пускай другие боятся, я тут самый грозный, подумал я …

— Даже не верится, что ты вообще чего-то боялся, — отозвался Мухтар. — Ведь ты же бесстрашный.

— Ну, я тогда молодой ещё был, зелёный, — тяжело дыша, отозвался Полкан.

— Какого цвета ты был?!

— Цвета я был коричневого. Зелёный — это значит юный, незрелый … Это слово употребляют, когда хотят …

— Ура! — перебил Мухтар.

— Почему ты это сейчас сказал? — удивился Полкан.

— Ты очень умный. Знаешь много слов. Ты смелый! Ура тебе!

— Ты не мог бы бежать помедленнее, я не поспеваю, — попросил Полкан.

— Конечно, друг.

— Это раньше мне было «ура», — понурился Полкан. — А теперь я совершенно потерял форму. Старый охотник — плохой охотник …

— Это кто ещё сказал? — возмутился Мухтар.

— Это Нина Пална сказала.

— А, ну тогда верно, — сказал Мухтар. — Очень точно, — добавил он.

— Нина Пална собирается завести нового охотничьего пса. Мне на замену.

Мухтар промолчал.

— А ведь когда-то я получал медали за бесстрашие, самоотверженность и безжалостность! — воскликнул Полкан. — И Нина Пална хвалила меня за мёртвую хватку!

— Ну ничего, друг. Вот приведём в Охотки лису и котохорька, и ты их будешь по двору самоотверженно гонять, бесстрашно преследовать и безжалостно терзать, как будто бы на охоте.

— Ну, по двору … — ещё больше огорчился Полкан. — А ты почему так уверен, что мы приведём лису и котохорька в Охотки? А вдруг они своих не выдают?

— Не волнуйся. Полицейский Барсук нам их как миленький выдаст. Я ему в глаза заглянул и прямо насквозь увидел. Трус он. Страшно боится Большой охоты. Так что не беспокойся. Лиса и котоенот — наши. Ура?

— Ура, — нерешительно кивнул Полкан. — Хотя, знаешь, это же ведь немного нечестно. Охотиться на них во дворе. Во дворе им и спрятаться будет негде, и бежать некуда, не то что в лесу … Нечестно. Неравный бой.

— А тебе не всё ли равно? — удивился начальник охраны. — Главное ведь — растерзать?

— Тсс, — шепнул вдруг Полкан и сделал охотничью стойку. — Я их чую. Барсука и кота. И ещё нашу курицу.

— Но ведь мы ещё не в лесу, — удивился Мухтар. — Лес ведь вон он, на том берегу ручья …

— А я чую, — упрямо сказал Полкан. — Нюх меня пока не подводит.

— И как, — заинтересовался Мухтар, — чувствуешь запах их страха?

— Енотокоту страшновато, да. Курице очень страшно. А вот Барсуку не страшно.

— А курица что же, жива? — удивился Мухтар.

— Пахнет живой и здоровой курицей.

— А Лиса? Лиса очень боится?

— А Лисы с ними нет, — сообщил Полкан. — Вместо Лисы …

— Как так — нет Лисы?!

Глава 4, в которой шрамы украшают зверя

— Где пр-р-р-реступная Лиса?! — взревел Мухтар вместо приветствия. — Я же чётко пр-р-р-риказал: Лису и котохорька предоставить для р-р-растерзания! Котохорька — вижу. А Лису — нет. Что за неподчинение пр-р-р-риказу?!

— Во-первых, котохорька вы тоже не видите, — спокойно сказал Барсук Старший. — Вы видите Барсукота — Младшего Барсука Полиции Дальнего Леса. А котохорьки в Дальнем Лесу не водятся. Во-вторых, вам следует взять себя в руки и успокоиться, а то у вас пена с бороды капает. В-третьих …

— Я хочу заявить! — завопила курица.

— Подожди, — одёрнул её Барсукот.

— В-третьих, вашим приказам Полиция Дальнего Леса не подчиняется, — продолжил Барсук Старший. — Мы с Барсукотом и курицей прибыли сюда для мирных переговоров. Курица тоже имеет своё мнение.

— Какие ещё переговор-р-р-ры? — Мухтар торопливо стёр с морды пену, но от возмущения из пасти сразу же полезла новая порция. — Какое ещё мнение?! Либо вы возвращаете курицу и …

— Хочу заявить, — встряла курица.

— Молчать, дура! — рявкнул Мухтар. — Либо вы возвращаете дурицу