угрожающе клацнул клювом. — И повалил. Вот так … — Гриф принялся когтем чертить на земле контур тела Зайца, начиная с длинных ушей. — Ну а дальше … Следы крови жертвы указывают на то, что жертву съели. Или даже, я бы сказал, сожрали. Убийца сделал это быстро — и без всякой жалости. Смерть наступила около девяти часов вечера. Если точнее — в промежутке между восемью тридцатью и девятью тридцатью. После чего убийца покинул место своего чудовищного преступления. А вот и его следы. — Гриф победоносно расправил крылья. — Вот, посмотрите. Эти следы уходят от центра поляны в сторону чащи леса. И эти следы — тут уж вы меня, конечно, простите, но другого слова я не найду — волчьи. Следы убийцы — волчьи.

— Спасибо, Гриф, — кивнул Барсук Старший. — Следы действительно волчьи, я и сам это вижу. Но тут, на поляне, имеется также масса других следов, тут очень сильно натоптали. С чего вы взяли, что именно эти следы принадлежат убийце?

— Это просто … ежу понятно! — возмутился Гриф. — Или вы хотите обвинить в убийстве кого-нибудь из присутствующих?!

— Не хочу я никого обвинять, — тяжело выдохнул Барсук и обвёл взглядом жителей Дальнего Леса. — Но, пока ведётся следствие, под подозрением каждый.

— Зайчик мо-о-о-ой! — послышался вопль из толпы. — Ой-ой-о-о-ой! Заяц мой, Заяц! Пустите меня к нему!

— Зайчиха, — с ужасом прошептал Барсукот. — Какой удар для неё. У них ведь, кажется, дети …

— Штук десять родились летом, — кивнул Барсук Старший. — А до этого, по весне, ещё штук пятнадцать, но те сейчас уже подросли … Мне очень жаль. — Барсук шагнул навстречу Зайчихе. — Мы все сочувствуем вашему горю.

— Никто не знает, как мне тяжело, — сказала Зайчиха и уставилась на контур Зайца, нарисованный Грифом. Её белое с серым подшёрстком тело мелко тряслось. — Покажите мне моего Зайца. Я готова его увидеть и … и … опознать.

— К сожалению, — сказал Барсук Старший, — показывать практически нечего. Вот этот кусочек серого меха. Узнаёте ли вы его?

— Да, — тихо сказала Зайчиха и затряслась ещё больше. — Это мех моего мужа.

— Ничего им не говорите! — раздался голос с небес. — Ничего никому не говорите без нас!

Два сыча тяжело спикировали на поляну. Барсук Старший узнал их — те самые, из бара «Сучок».

— Мы Сычи Адвокаты, — сказали сычи Зайчихе. — Мы сочувствуем вашему горю. Мы будем вас защищать.

— От кого? — изумился Барсукот. — Её ведь не обвиняют!

— Всегда найдутся желающие обидеть несчастную многодетную вдову, — высказался один из сычей.

— Потерявшую кормильца, — добавил другой.

Глава 3, в которой подозреваемый воет

— Открывай, Волк! — Барсукот пнул огромный булыжник, преграждавший вход в логово, передней лапой, потом задней. — Мы из полиции.

Из волчьего логова донеслось глухое рычание.

— Полиция Дальнего Леса! — выкрикнул Барсук Старший.

— Да хоть Ближнего, — отозвался Волк хрипло. — Я сплю. Уходите.

— Не заставляй нас взламывать вход в твоё логово, — спокойно ответил Барсук. — Сопротивление полиции только ухудшит твоё положение. Мы пришли тебя допросить.

— Что, опять? — Волк рывком отодвинул булыжник и высунул из логова пасть. — Опять дело мне шьёшь, начальник? Почему чуть что — сразу Волк?! Украл — Волк! За бок укусил — опять Волк! В чём я на этот раз провинился, а?

— А чем это у тебя из пасти пахнет? — Барсукот потянул носом.

— Да ты вообще … — начал Волк.

— На этот раз всё серьёзно, — перебил его Барсук. — Мы подозреваем тебя в убийстве.

— Я вот думаю — уж не зайчатиной ли попахивает?.. — задумчиво произнёс Барсукот.

— Э, ребят, да вы чё? — взвыл Волк. — Чтоб я?.. Да я!.. Да никогда! — Волк выдрал большой клок седой шерсти у себя на груди и бросил под ноги полицейским. — Я Зайца не ел.

— А откуда ты знаешь, что жертва — это именно Заяц? — проницательно прищурился Барсук Старший. — И кто сказал, что Зайца именно съели?

— Да вот он и сказал, кошачий этот … — Волк указал когтем на Барсукота, сплюнул на землю какую-то чёрную скорлупу и добавил: — Драный.

— Я Барсук Младший Полиции Дальнего Леса! — возмутился Барсукот. — За оскорбление полицейского ты получишь дополнительные трое суток к твоему пожизненному заключению!

— За что пожизненное, начальник? — опешил Волк.

— Мой коллега спросил, что за запах исходит из твоей пасти, — пояснил Барсук Старший. — Не заячий ли. Остальное ты сказал сам. Ты явно в курсе, что Зайца вчера убили и съели.

— Да весь лес в курсе! — взвыл Волк. — А чё сразу я?

— Что ты ел вчера на ужин, подозреваемый? — ледяным голосом спросил Барсукот и шагнул в логово Волка.

— Белые грибы я ел, — огрызнулся Волк, пропуская Барсукота, а за ним и Барсука Старшего в дом.

— Но ты ведь хищник, — возразил Барсукот, озирая логово в поисках улик. — А хищнику нужно мясо. Например, заячье. Так ведь?

— Ты мне дело не шей, котик, — оскалился Волк. — В Дальнем Лесу охота хищников на мясо запрещена законом.

— На обитателей, — сказал Барсук Старший.

— Чё?

— Охота на обитателей Дальнего Леса запрещена. А не на мясо.

— А разница какая, начальник? — Волк сунул себе чтото в пасть и с хрустом разгрыз. — Главное, я закон чту. — Он сплюнул на пол. — Питаюсь преимущественно белыми грибами. Если хорошо их зажарить, они практически как бифштекс. Хотите — проверьте. У меня ещё в сковородке от вчерашних грибов осталось.

— Хотим, — кивнул Барсук Старший.

— Да пожалуйста. — Волк сунул ему под нос сковородку.

— Действительно грибы, — удостоверился Барсук Старший. — Но это совершенно не доказывает, что ты не съел также и Зайца. Грибы могли быть гарниром.

— Я не ел Зайца, — упрямо повторил Волк, снова что-то разгрыз и сплюнул.

— Что это ты лузгаешь? — Барсукот подозрительно уставился на Волка.

— Я лузгаю жуков, — сказал Волк. — Говорят, в них больше белков, чем в оленине. Кроме того, помогает успокоить нервы.

— А ты нервничаешь, Волк?

— Да крутить тебя на хвосте, кошачий! Ты бы не нервничал, если бы тебя обвиняли в убийстве?

— Если бы я этого убийства не совершал, то не нервничал бы, — процедил Барсукот. — Полиция во всём разберётся по справедливости.

— Знаю я вашу справедливость, — процедил Волк.

— Нормальная справедливость, — отрезал Барсук Старший. — Ты лучше скажи, где ты был вчера около девяти часов вечера, когда был убит Заяц?

— Здесь я был, в логове.

— И чем занимался?

— Грибы жрал. Жуков лузгал. Корневизор смотрел.

— Кто-то может подтвердить твоё алиби? — строго спросил Барсукот.

— Подтвердить моё … что ли блин? — не понял Волк.

— Кто-нибудь был здесь, в логове, вместе с тобой около девяти часов вечера? Кто-нибудь жрал вместе с тобой жуков и смотрел вместе с тобой