мы должны были найти Рафа среди миллиона людей? Я имею в виду, я надеялась, что его забрали сюда, но, возможно, нам лгали с самого начала, и теперь мы застряли в комплексе — Красный Восток.

Нет. Просто, нет.

Я не могла позволить себе пойти туда. Мне нужна быть сосредоточенной, и чрезмерная усталость этому не помогала. Я тоже не могла думать о том что Раф, возможно, мертв или находится далеко отсюда.

Парень молчал всю оставшуюся часть нашего путешествия вниз по многим, многим лестничным пролетам. Лифт был бы приятным зрелищем, но поскольку мы, казалось, находились в каком-то закрытом лестничном колодце, не было никакой возможности сказать, что находится за ним.

Когда мы достигли нижнего уровня, мы вышли через единственную дверь и оказались в комнате, заполненной людьми в черном.

Мудак, который вел нас, развернулся в последнюю секунду и крикнул так громко, что у меня заболели уши:

— Восточная цель! Восточная цель!

Он указывал на нас, и все присутствующие взорвались, нырнув вперед с оружием в руках, направляя в нашу сторону мечи, пистолеты и прочую забавную хрень. Джордан и я придвинулись ближе друг к другу, наши руки были вытянуты перед нами, потому что мы никак не могли справиться с таким количеством вооруженных людей и выжить.

Нашим единственным шансом было договориться и свалить от сюда.

Джордан заговорил раньше меня, сорвав с себя маску.

— Я член сопротивления, — сказал он со всей властностью, присущей принцу — предупреждение о спойлере, чертовски много. — И я требую, чтобы ты отвел меня к своему лидеру.

Кто-то подошел к нему сзади, замахиваясь стволом пистолета, чтобы треснуть Джордана по голове. Однако мой принц был готов, быстро ударив ладонью по предплечью этого человека, выбив оружие, а затем нанеся ему апперкот в челюсть, так что единственным человеком, пребывающим в беспамятстве, был идиот, который счел разумным напасть.

Кроме того, Джордан, блядь, умел драться. Я бы сейчас обмахивала лицо веером, если бы мы не были в смертельной опасности.

Кто-то еще двинулся вперед, и я включила передачу, сломав ему нос хорошо поставленным ударом в лицо. Он с криком отступил, и я вернулась на свою позицию к Джордану.

— Не причиняйте вреда цели, — крикнул кто-то с задней части площадки. — Лидер Красного Востока убьет любого, кто причинит ей вред.

Она?

Они ждут тебя…

Черт возьми, думаю, это подтвердило это — я определенно была целью, и они не могли причинить мне вред без последствий.

Это должно было быть весело.

Джордан и я сражались спина к спине, и мы уложили десятки из них, прежде чем они сокрушили нас просто численностью. Я видела, как приближается последний удар, обрушивающийся на его висок, и когда взгляд Джордана встретился с моим, его глаза затрепетали, а по лицу расползлась бессознательность, я закричала от страха и разочарования.

— Не причиняйте ему вреда! — Я плакала, пытаясь встать на его сторону, но между нами стояло слишком много бойцов сопротивления. Они просто не прекращали наступать. Снова и снова, блядь.

Мы сражались стойко, но вдвоем армию не одолеть. Во всяком случае, не сегодня.

Глава 3

Дверь лязгнула, а я не потрудилась поднять голову. Та же гребаная рутина, день за днем, и не было никакого смысла реагировать.

Я пробыла здесь три недели.

Три недели взаперти в клетке, меня выпускали один раз утром в ванную — когда они иногда позволяли мне принять душ с ледяной водой — и один раз вечером. Между этими двумя вылазками все, что я получила, это несколько приятных пыток, когда они пытались сломать меня. Приказ не причинять мне вреда закончился после того первого дня, но они, по крайней мере, прекратили сексуальное насилие. Во всяком случае, пока.

— Доброе утро, маленький жучок, — сказала моя надзирательница туалета. Женщине было за шестьдесят, у нее был электрошокер, которым она не побоялась воспользоваться, что бы сковывать мои руки и ноги, при этом не давая мне возможности дать ей отпор. Хотя не было никаких причин причинять ей боль снова. В первый раз, когда я вырубила ее, я дошла до соседней комнаты — единственный выход отсюда, и обнаружила там тридцать вооруженных участников сопротивления, стоящих вокруг, как будто они ожидали меня.

Некоторые из них не вернулись на следующий день, но количество этих ублюдков было безграничным. Они просто продолжали заменять тех, которых я обезвредила.

С тех пор я узнавала столько, сколько могла, и все систематизировала. Грубая сила не помогла бы мне выбраться отсюда. Я должна была быть умнее.

— Джордан жив?

Это всегда был мой первый вопрос за день.

— Ага, — сказала она со своим сильным акцентом неопределенного происхождения. У меня не было причин верить, что она говорит правду, я не видела и не слышала его двадцать один день, но мне становилось легче всякий раз, когда я слышала, что да.

— Где Раф? — Спросила я.

Всегда мой второй вопрос, и не потому, что он был менее важен, чем Джордан, а потому, что я даже не знала, был ли он здесь.

Она не ответила, как всегда.

К черту это место. Может быть, я бы все равно просто вырубила ее ради забавы.

Но к тому времени, когда меня вернули в мою камеру — чистую, голодную и измученную — я не могла побеспокоиться о том, чтобы напасть на нее. Так что сегодня ей не надеру задницу. Кто знал о завтрашнем дне.

— Лидер Красного Востока скоро придет, — сказала мне женщина, покачивая своими пышными бедрами, когда выходила за дверь.

Я не ответила. Что, черт возьми, я могла сказать?

Лидер — Красного Востока, был невысоким мужчиной с бледной кожей, белыми волосами и голубыми глазами в красных ободках. У него был сильный, резкий акцент, его слова были короткими и резкими. У него также были тяжелые кулаки, которые он использовал, когда приковывал меня цепями к стенам и каждый день избивал до полусмерти.

Сегодня он вошел одновременно с моим завтраком, так что у меня не было возможности поесть, прежде чем он жестом пригласил меня подойти к стене. Большой пистолет, который он направил на меня, не говоря уже о втором пистолете, направленном человеком позади него — каждый раз другим, было достаточно, чтобы я потянулась к наручникам.

Когда я была на месте, он закрыл их, и я собралась с духом.

— Ты готова? — спросил он.

Я наклонила голову, впервые не позволяя гневу управлять мной — вместо этого оставаясь спокойной и сосредоточенной.

— Какой в этом смысл? Ты