– Не понимаю, – холодно ответил обидевшийся на несправедливые упреки жены Виктор. – Я тебя ни в чем не притесняю, твою свободу не ограничиваю, отчета о расходах не спрашиваю. Чем ты недовольна? Я же все беру на себя. Тебе только и надо, что заботиться о Симе и вести домашнее хозяйство. Надоело стоять у плиты? Найми домработницу, я не возражаю.

– Да причем тут домработница! – воскликнула Маша и тут же зажала рот рукой: в соседней комнате спала дочка – не хотелось ее разбудить.

– Тогда в чем дело? У тебя материальные затруднения?

– Я же сказала, нет. Я просто хочу жить в обществе, общаться с людьми. Неужели это так трудно понять? – Громкий шепот Маши был похож на шипение. Эта ассоциация возникла у Виктора непроизвольно, вызвав неприязнь к супруге.

– Не городи ерунды! – процедил он, не в силах сдержать агрессии. – Кто тебе не дает общаться?! Ты ходишь в магазин, возишь Симу в бассейн и на английский, сама вечно какие-то курсы проходишь. Это не общение, что ли?! Не хочешь сказать правду – не говори, но лгать-то зачем?! Не хрен меня за идиота держать!

Маша вздрогнула, как от громкого звука: она не привыкла к грубой лексике. Обычно в ее присутствии муж не выражался, а тут грубая реплика прозвучала в ее адрес.

– Это ты меня за идиотку держишь! – прошипела Маша. – Как будто я ни на что другое не способна, кроме как еду готовить и Симу на занятия возить. Хватит с меня! Голова есть не только у тебя, и у меня тоже! И я хочу ей работать! Я хочу что-то достичь в этой жизни! Я докажу тебе, что тоже кое-что стою!

– Главное достижение женщины – воспитать достойного ребенка! – бросил Виктор. – И раньше ты с этим была согласна.

– Не возражала – не значит, что была согласна, – последовал ответ. – Мое предназначение – не кашу варить и пеленки стирать! Я создана для другого. Чем женщины хуже мужчин? Угораздило же меня выйти замуж за сексиста!

– Кто сексист? Я сексист?

– Ты сексист!

– А ты, ты… ты – феминистка! – выпалил Виктор.

– Считай, как хочешь: феминистка – так феминистка! – буркнула Маша. – Главное, чтоб ты уяснил: я больше не хочу сидеть дома без дела и в понедельник выхожу на работу в «Кавардак».

– Ты этого не сделаешь! – процедил Виктор. – Ты не оставишь Симу одну.

– Опять двадцать пять! – поморщилась Маша. – Конечно, я не оставлю Симу одну. Я ее оставлю с тобой.

– Это исключено – я работаю, – напомнил Виктор.

– Теперь я тоже работаю, – Маша и не думала отступать.

– Ты мать!

– А ты отец!

– В нормальных семьях отец обеспечивает семью, а мать растит детей!

– Значит, у нас будет ненормальная семья. С понедельника!

– Не испытывай моего терпения, Маш!

– А то что?

– А то мне придется доказать, кто в доме хозяин.

– Интересно, это как?

– А вот так! – Виктор неожиданно обнял Машу и поцеловал: нежно, но властно.

– М-м, – простонала Маша, отвечая на поцелуй. И сдалась. Но на время.

Утром, как только Витя вышел из душа, Маша возобновила вчерашний разговор:

– В постели ты можешь сколько хочешь доказывать свое превосходство, тем более что его никто и не оспаривает. Но как мне жить, решаю только я. И я решила, что все-таки буду работать. С понедельника. В «Кавардаке».

– А куда денешь Симу, тоже уже решила?

– Разумеется, и я тебя об этом уже проинформировала.

– Перестань, Маш. Ты же не засунешь дочку ко мне в карман – она не Дюймовочка. Я просто не возьму ее с собой – вот и все, – победоносно заявил Виктор.

– Еще как возьмешь! – с коварной улыбкой ответила Маша.

– Интересно, как ты собираешься заставить меня это сделать?

– Скоро увидишь! – воинственно произнесла Маша и скрылась в спальне.

– Посмотрим, посмотрим, – пробормотал Виктор, усаживаясь перед телевизором.

В садик Сима не ходила, поэтому рано вставать не привыкла. Она еще спала, когда в коридоре раздался шум, и в гостиную заглянула Маша, одетая в джинсы и кашемировый свитер.

– На завтрак предложи Симе творожок с бананом и кусочек торта, но только один, – сказала Маша мужу в спину.

– Сама и предложи, – буркнул Виктор, не оборачиваясь.

– Если что – я на телефоне, – прозвучал Машин голос.

Витя удивленно повернул голову и только тут заменил, что жена куда-то собралась.

– Ты куда? Надолго? – удивился он.

– Это как пойдет, думаю, что как минимум на неделю, – заявила жена. И по серьезному выражению Машиного лица Виктор понял, что она не шутит.

– Ты что, нас бросаешь? – ошарашенно произнес Виктор, вставая с дивана.

– Оставляю на время. Пока не встану на ноги. Потом сниму квартиру, найму няню и заберу у тебя Симу, – прозвучал ответ.

Дверь гостиной закрылась, в коридоре снова раздался шум. Теперь уже Виктор понимал, что там происходит: Маша тащила к выходу чемоданы.

Виктор замешкался. Поступок жены был неожиданным, и он не знал, как на него реагировать.

«Неужели она думает, что я буду умолять ее остаться?! – недоумевал Виктор. – Шантажировать меня вздумала, мать твою! Не дождется!»

Ему оставалось лишь сделать хорошую мину при плохой игре.

– Тебе не помочь? – предложил иронично.

– Спасибо, не нужно. Такси я уже вызвала, с багажом как-нибудь справлюсь. Ты лучше дома сиди, а то вдруг Сима проснется, никого не застанет и испугается, – ответила Маша таким тоном, будто уходит совсем ненадолго.

«Вероятнее всего, на самом деле погуляет денек-другой, попугает меня, а потом вернется, как ни в чем не бывало», – проклюнулась надежда.

– Может, передумаешь, независимая моя? – спросил, подавая жене плащ.

– Исключено! – гордо вскинула подбородок Маша и повернула дверной замок, открывая дверь.

Через пару минут коридор опустел: Машу лифт вез на первый этаж, Виктор вернулся в гостиную и попытался вспомнить, что ему было рекомендовано предложить на завтрак Симочке, когда она проснется.

Глава 4. Звонок другу

– Куда едем? – спросил водитель, когда чемодан и дорожная сумка были брошены в багажник, а сама Маша с ноутбуком и дамской сумочкой расположилась на переднем сиденье и пыталась пристегнуться так, чтобы при этом ничего не выронить.

«Действительно, куда?» – подумала Маша, зависнув в нелепой позе. Родители ее жили в поселке городского типа, что находился в двух часах езды от областного центра, где проживала и собиралась работать она сама. В гостиницу она не хотела. Это было дорого, а кредитку мужа она нарочно оставила на прикроватной тумбочке, чтоб он понял: ей от него ничего не надо.