Она настолько боится расстроить своего отца, что готова терпеть эту тварь в своей жизни.

— Малыш, я не трону её, не волнуйся.

Она выдыхает, на несколько секунд закрывая глаза от облегчения. Затем снова смотрит на меня из-под влажных ресниц.

— Спасибо.

Мне стоит решить, что с ней делать, чтобы не расстроить Полину. Мне плевать, как отнесётся к этому её отец, но её волнует его мнение и реакция — и это понятно.

— Возвращайся к себе. Я с ней поговорю. — Ты обещаешь, что?..

— Я же сказал, малыш, я ничего с ней не сделаю. Но мне нужно с ней поговорить, понимаешь? Иди, я заеду за тобой завтра перед школой.

— Завтра суббота.

— Тогда я заеду за тобой в обед, ты ведь не против пообедать со мной завтра?

— А это обязательно? — спрашивает она, но сразу же её лицо озаряет милая улыбка, указывающая на то, что она шутит. Полина становится на носочки и тянется ко мне для того, чтобы поцеловать меня. Блять, как же мне не хватало её сладкого клубнично-ванильного аромата, как же не хватало её взгляда, её присутствия в моей жизни. Просто какой-то пиздец, как сильно она на меня влияет. И когда она оставляет на моих губах лёгких поцелуй, она отстраняет и выходит из кухни. Я выхожу тоже и вижу, как её мать переминается с ноги на ноги — то ли ноги её не держат из-за алкоголя, то ли из-за страха, а может, всё вместе.

— Зайди, — я подзываю её на кухню, когда дверь в комнату Полины снова закрывается. Возможно, там сидит и её отец тоже.

— Стас, я к-клянусь…

— Тебе повезло, что вбежала Полина. Если я узнаю, что ты ведёшь себя не как «достойная мать», я запихну тебя в клинику, где тебя превратят в овощ. Это моё последнее предупреждение, и я повторю его ещё раз, когда ты протрезвеешь. Кивни, если ты поняла меня.

Она кивает, дрожащей рукой прикрывая рот и всхлипывая. Когда я прохожу вперёд, она уходит с прохода, давая мне пройти. Полина успокоила меня, но снова оставшись наедине с её матерью я чувствую себя обезумевшим от злости.

Больше я не спущу всё на тормоза. Я позабочусь о своей девочке, это моя прямая обязанность. Каким я был идиотом, оставив её одну — пускай и думая, что ей это нужно.

Нет, я больше не оставлю её, блять, никогда.

Она будет со мной.

16. Я хочу быть твоей

В последние несколько недель мама меня игнорирует или избегает. Точнее, она старается быть милой, но я вижу, с каким трудом ей это удаётся. Особенно это заметно, потому что в школе учёба закончилась, мы сдали все долги и мне приходится больше времени проводить дома. Всё равно она старается, потому что Стас сильно запугал её, особенно на следующий день после того вечера, когда приехал за мной. Я подслушала его разговор, он снова угрожал ей клиникой и его голос звучал очень жёстко. Настолько жёстко, что мне было не по себе, ведь ко мне он никогда не обращался в таком тоне. Но я слышала, как он разговаривает по телефону с кем-то по работе, это звучало так же страшно и жёстко, даже безжалостно.

По его приказу какое-то время к нам домой по утрам приходили врачи, ставили капельницы. Это было что-то связано с алкоголем. Стас следил за мамой, приходя к нам в дом очень часто. Она жутко боялась его и боится до сих пор, поэтому ничего мне не говорит и следит за сказанными в мою сторону словами, не трогает меня из-за каждой мелочи. Пускай это неправда и непонастоящему, но благодаря этому я могу не бояться возвращать домой и оставаться с ней в стенах одной квартиры.

Иногда я слышу, как она жалуется на меня папе, на то, что я познакомилась с мужчиной, который не даёт ей жизни, на то, что я веду себя как неблгодарная тварь. И папа в последнее время выглядит ещё хуже, чем обычно — такое ощущение, что он больше поддерживает её. Давно пора привыкнуть, что никому здесь нет до меня дела, всем наплевать, даже ему. Только Стас заботится обо мне с первого дня, когда мы встретились. Иногда мне очень страшно, что всё это может закончиться, как тогда, когда я узнала, что он женат. Тогда мой мир разрушился, разлетелся как стекло на сотни осколков, моё сердце словно вырвали из груди и засунули в него тысячи лезвий.

Мне просто непонятно, что может найти во мне такой мужчина, как он. Его жена, она совсем другое дело… И его любовницы… Уверена, все они были такими же красивыми, как и она.

Мне сложно понять, почему для него важна я. И от этого я не уверена в том, правда ли это. Мне хочется быть с ним, но если он оставит меня, такого я не выдержу. Не потому что я слишком привязана к нему, просто я влюбилась в него и от мысли о том, что я буду ему не нужна, мне становится слишком больно.

Вытерев скатывающуюся слезу с щеки, я возвращаюсь к тестам и вчитываюсь в задание. Стас купил мне очень много таких тетрадей, когда я сказала, что хочу по ним готовиться к экзаменам. Я просто делилась с ним, ни на что не намекая. Мне даже было бы стыдно просить у него что-то такое неважное для него, но он привёз мне целую гору на следующий же день. Они были для меня очень дорогими, я пользовалась теми некоторыми, которые приносили учителя в школу.

В гостиной слишком громко работает телевизор. Глаза не слушаются, буквы в задании расплываются, не получается сосредоточиться, хотя завтра у меня первый экзамен и мне стоит ещё немного подготовиться. Наверное, я не смогу этого сделать, в голове только и крутятся мысли о Стасе и о том, как сильно я хочу с ним увидеться. Ощущение, что встреча с ним успокоит меня, правда я боюсь навязываться и просить об этом.

Закрыв тетрадь с тестами, я кладу её в рюкзак вместе с ручкой, в этом рюкзаке уже всё готово для завтрашнего дня. Вдохновлённая идеей о нашей встрече, я иду на кухню и мысленно радуюсь тому, что на ней нет ни мамы, ни папы. Быстро я смотрю, что есть в