— Это видеозапись другой женщины со старыми кадрами лица Софи, — сказал Ванн, — это дипфейк, технология глубокой подделки.

— Ты хватаешься за соломинку, Ванн, — сказал Малкольм, — почему ты думаешь, что женщина на видео не Софи?

— У женщины на видео нет шрама, — сказал Ванн.

Глаза Малкольма сузились.

— Прошу прощения?

— Софи перенесла операцию на открытом сердце, когда была маленькой, — заявил Ванн, — у нее шрам на груди. Она никогда не носит платья с глубоким вырезом. Если вы посмотрите на видео снаружи, то увидите, что тканевая роза скрепляет накидку на уровне груди. Тогда как двойник Софи застегнул ее на талии. И шрама нет. Это не Софи. Нет необходимости даже исследовать само видео, но если бы вы замедлили его, то обнаружили бы следы склейки.

Он посмотрел на Брайса, все еще распростертого на ковре.

— Его сын, тот, что искал Софи перед свадьбой, работает в Голливуде. Он подделал это видео. Брайс — твой вор, а не Софи.

Малкольм выглядел потрясенным.

— Боже мой, — сказал он глухим голосом, — Тим. Это правда?

Тим долго не мог ответить.

— Мне очень жаль.

Плечи Малкольма поникли — казалось, он стал меньше ростом. Старик опустился в кресло.

— О, Тим. Во имя всего святого, что ты наделал?!

— Прости, — сокрушенно повторил Тим, — у меня не было выбора. Это все Ричи. Он пристрастился к наркотикам там, в Лос-Анджелесе. У него неприятности с дилерами…

— И вместо того, чтобы прийти ко мне и попросить помощи, ты решил обокрасть меня, — вопрошал Малкольм, — и подставить невинную женщину?! Ради всего святого, Тим, как ты мог так поступить?

— Ты подлый лжец, — сказал Ванн. — Софи могла сесть в тюрьму на долгие годы.

— Я должен был спасти Ричи. — Брайс приподнялся на локте. — Постарайся понять, Малкольм. Те люди, которые охотились за ним…

— Лежи смирно! — прорычал Ванн. — Встанешь, я ударю тебя еще раз.

Брайс посмотрел на Зака, который демонстративно поднял руки, освобождая Ванна.

Лицо Брайса сморщилось, и он снова рухнул на ковер.

— Я боялся, что они убьют Ричи, — хрипло сказал он, — представь себя на моем месте. Выбор был — ее несколько лет в тюрьме или смерть моего сына!

Ванн снова стиснул кулаки и посмотрел на Зака:

— Пожалуйста, убери этот кусок мусора с моих глаз. Ради его безопасности.

Зак кивнул.

— Вставай, Тим, — сказал он, — давай закончим это дело.

Тим с трудом поднялся, покачиваясь на ослабевших ногах. Зак вывел его из кабинета Малкольма.

Двое мужчин уставились друг на друга.

— Дело сделано, — решительно сказал Ванн, — я уезжаю.

— Я так понимаю, ты собираешься найти ее? — спросил Малкольм.

— Конечно, — ответил Ванн, — но это не ваше дело. Она уже велела мне гореть в аду. Софи думает, что я устроил ей это шоу ужасов. Спасибо вам.

— Мне? Ха! — фыркнул Малкольм. — Я ни черта не сделал! Следи за языком, парень!

— Не вижу причин, — ответил Ванн, — вы уволили меня, Малкольм. У меня больше нет причин следить за словами при вас.

— Не драматизируй, — усмехнулся Малкольм, — я был переутомлен. Все уже не так, как казалось совсем недавно. Можешь считать, что я тебя не увольнял… Если будешь вести себя прилично.

Ванн покачал головой:

— Я не в том настроении, чтобы вести себя прилично. Сейчас у меня есть дела поважнее. К черту эту работу!

— Не будь дураком, Ванн! — воскликнул Малкольм.

— Я люблю эту женщину, — уверенно сказал Ванн, — и хочу, чтобы она стала моей женой. Но вы с Брайсом все погубили.

— Видишь ли, мой мальчик, ты не единственный, кто сегодня потерял нечто важное… — признался Малкольм. — Софи пришла ко мне по доброй воле, а я налетел на нее. Уничтожил свой шанс наладить отношения с моей единственной дочерью, с моей собственной плотью и кровью.

— Только не просите пожалеть вас, — сказал Ванн, — потому что для этого неудачный день.

— Заткнись, — рявкнул Малкольм, — убирайся с глаз моих долой. Ищи ее. И… удачи тебе в этом.

Ванн направился к двери.

— Ванн! — крикнул Малкольм ему вслед. — Когда найдешь Софи, скажи ей, что я надеюсь на еще один шанс.

Ванн повернулся к старику.

— Выследи ее и расскажи сам, если тебе не все равно, — сказал он, — если это сделаешь ты, для нее это будет значить больше. Я тебе не мальчик на побегушках.

— Вон отсюда, — взревел Малкольм, — убирайся!

Ванн так и сделал, ускоряясь с каждым шагом. К тому времени, как добрался до парковки, он бежал так, словно от этого зависела его жизнь.

Глава 20

Софи вырвалась из кошмара, крик застрял у нее в горле.

Свесила ноги с шезлонга и села. Она уснула, лежа под навесом поникших цветов глицинии, и послеполуденный свет, просачиваясь сквозь гроздья соцветий, заливал все вокруг лавандовым сиянием. Во дворе журчал фонтан.

Она встала, потянулась и поднялась на террасу с видом на море. Ветер откинул ее волосы назад и развевал смятое льняное платье. Старинная вилла была построена прямо на краю морского утеса, откуда открывался вид на красочный, великолепный город Позитано. Здесь всегда дышалось легко. Ее самые счастливые воспоминания были связаны с этим местом. Но она хотела показать это место Ванну. Рай для влюбленных.

Ей было грустно.

И поводов для грусти было немало. Ее разбитое сердце, уязвленная гордость, разрушенная карьера, растоптанные надежды… Захочет ли кто-нибудь в этой галактике снова нанять ее?…

Но сейчас ее главной проблемой было просто вспомнить, как дышать.

Она и не подозревала, насколько привязалась к фантазии о воссоединении с семьей. Конечно, сначала она делала это для мамы. Попросить Софи пойти к Малкольму было последней попыткой мамы залечить свое разбитое сердце.

Но все обернулось кошмаром. Столько усилий — и вместо награды она унижена, опозорена, изгнана.

Надеяться не на что: ни на семью, с которой она надеялась воссоединиться, ни на мужчину, за которого надеялась выйти замуж. Она влюбилась в счастливую мечту о Софи и Ванне, как ей казалось, созданных друг для друга.

Все… Она нарушила первое правило: чем привлекательнее мужчина, тем драматичнее будет разрыв.

И все же, как он мог подставить ее? Сделать так, чтобы Малкольм уничтожил ее… Это не просто разрыв, это — катастрофа.

Она заблокировала все свои контакты с «Мэддокс Хилл» в социальных сетях и сменила номер телефона. Прекрасный закат над морем напомнил ей о маме, которая каждый вечер сидела на террасе и тосковала по Малкольму. И вот она здесь, несчастная дочь Вики Валенте, печально смотрит на закат в полном одиночестве. История повторялась.

К