— Понял хорошо. Группа выдвигается.

— Принял. Конец связи, — ответил капитан.

Повернул рычажок переключателя частот рядом с антенной, удовлетворенно кивнул, услышав шипение, и поднёс рацию к лицу:

— Пятый, четвертый, второй, я первый как слышно? Прием

— Первый, я пятый, слышно отлично, — прогремела рация.

— Первый, второй на связи. Слышимость хорошая.

— Первый, четвертый на проводе. Вас слышу.

— Связались технари. Объекты заканчивают разговор. Гость заявил, что у него осталось пять минут, потом ему нужно уходить. Группа захвата, сидевшая с технарями в соседней квартире, уже заняла позиции в коридоре. Вы контролируете окна, выход и обратную сторону двора. Их должны взять на месте, при открытии двери. Но если что-то пойдет не так, и будут попытки уйти через окна, разрешаю стрелять хозяину по конечностям, больше никуда. Очень важно взять его живым. Напоминаю: гостя желательно принять без огнестрельных ранений. Это гражданин Америки с дипломатическим иммунитетом. Держите постоянно рацию на приеме. Обстановка может измениться в любой момент. В случае нештатной ситуации сообщайте сразу. Как поняли?

— Первый, я пятый, вас понял. Приступаем.

— Второй, информацию принял. Готов к работе.

— Пятый, я четвертый. Понял, принял, готов к труду и обороне.

— Конец связи, — ответил Сергей Иванович, положил рацию в карман плаща, расстегнул кобуру и коротко бросил:

— Приготовиться. Как только их возьмут, сразу заходим.

Опять затрещала рация:

— Первый, это третий. Хозяину перезвонил неизвестный. Сказал, передаю дословно: директор уже в санатории, арии поёт в аудитории благодарным слушателям, в институте суматоха, надо срочно уезжать в отпуск. Он недалеко, вызвал дополнительную охрану, сейчас подъедет.

— Млять, — сквозь стиснутые зубы выругался капитан. — Леша, ты тоже хорош. Не мог предупредить?

— Не мог, — я пожал плечами. — Извините, Сергей Иванович, я не Господь Бог, всего знать не могу. Что в видении было, то и рассказал.

— Млять, — повторил капитан. — Вот задачка… Не понятно, сколько их подъедет, всё может насмарку пойти. Может, сказать операм, чтобы обратно в квартиру зашли, американца возьмем на улице. А потом, когда поймем обстановку, разберемся как действовать с Питоврановым. Никуда он не денется.

— Времени уже нет переигрывать. Пусть действуют, как договорились, — предложил я. — А с охраной мы позже разберемся. Кстати, Сергей Иванович, а они вдвоем выходить будут? Это же прямое нарушение конспирации. Встреча с американцем тайная, а тут и охрана подключена и ещё кто-то, куда звонить знает.

— Так и обстоятельства чрезвычайные, — отмахнулся капитан. — Его в любой момент могут задержать. Счёт идёт на часы, если не на минуты. Вот Питовранов и подсуетился. Что касается конспирации… Ну забежит американец на этаж-два выше, подождёт пока генерал с охраной уедет, а потом, не торопясь, уйдет. Или вообще на чердак выйдет и через другой подъезд свалит. Нормальный вариант. Думаю, пути отхода в подобных ситуациях у них продуманы. Поэтому я, и снайпера в доме напротив посадил, и сотрудников за окнами наблюдать поставил. Теперь нужно решать, что делать. Людей у нас впритык, группа захвата и человека четыре обратную сторону дома блокируют.

Поздно, — вздохнул я. Позади капитана в окне, во двор заехала серая «волга» с водителем и телохранителем Питовранова и две «жульки», «копейка» и «трешка», заполненные людьми. Хорошо, что на наш «УАЗ» стоял по другую сторону арки, дома находящегося напротив, и с того места, если целенаправленно не присматриваться, виден не был.

Сергей Иванович повернулся вслед за моим взглядом, увидел машины и расстроено выдохнул:

— Твою мать…

Операция по захвату Питовранова и его американского контакта начиналась хорошо. Из ВНИИСИ мы уехали через десять минут, после моего общения с Гайдаром, оставив в зале парочку хмурых спецназовцев и крепыша-сержанта из ОМОНа.

На стоянке у института увидели подъехавшую в сопровождении милицейского «бобика» белую «шестерку». Первым из машины вылез солидный мужчина лет пятидесяти в длинном сером пальто и норковой шапке. Его спутниками оказались строгая дама в черной каракулевой шубке и парень в коричневой куртке. Вся троица с портфелями направилась в институт. На входе следователи прокуратуры продемонстрировали дежурившим бойцам красные «корочки» и растворились в недрах «ВНИИСИ».

Капитан, уселся рядом с водителем, и сразу схватился за трубку «Алтая». Быстро набрал номер, коротко переговорил с каким-то «Яковом Ильичом», договорился о выезде машин технического отдела с сотрудниками и группы захвата из оперативников ГРУ в штатском, попросив быстро найти и захватить с собой гражданскую верхнюю одежду. Как оказалось, беседовал он с первым замом Ивашутина, генерал-полковником Сидоровым, уже бывшим в курсе происходящих событий. Начальник ГРУ, уехавший в Кремль вместе с остальными членами и кандидатами в Политбюро, дал четкие указания, оказывать нам всяческое содействие. Все службы ГРУ были подняты по тревоге и работали в авральном режиме, находясь в полной боевой готовности, поэтому вопрос решился моментально.

Конспиративная квартира, как я сказал Сергею Ивановичу, находилась на Хамовниках, относительно недалеко от американского посольства, и капитан договорился о встрече с подкреплением, в сквере у Лужников. Заодно и вызвал к себе Андрея, со снайпером и ещё одним спецназовцем, оставив Ержана руководить обысками и задержаниями в институте.

Затем попросил, скучающего на стоянке сержанта-водителя подвезти на своем «бобике», прибывших военных. Милиционер наотрез отказался покидать парковочную зону института без приказа. Пришлось Сергею Ивановичу коротко переговорить по рации с его непосредственным начальством, назвать пару известных имен, и получить «добро» при условии быстрого возврата транспорта и водителя.

В машину мы сели прежним составом. Кроме водителя и капитана, на заднем сиденье со мною разместились старшина Иван и мичман Костя. Андрей, или как его назвал капитан, «Алкина зазноба», поехал в милицейском уазике со снайпером и спецназовцем.

Водитель «бобика» сразу включил проблесковый маячок и врубил сирену, развив скорость под сотню километров. Мы двигались следом, резво объезжая передние машины. Я даже не заметил, как оказались у нужного сквера в Лужниках. Там уже стоял серый «412 москвич» технарей и белый с синими полосками шестьсот семьдесят второй «ПАЗ» с круглыми фарами и плотными шторками на окнах. Спецназовцы пересели в «пазик» к коллегам, а милицейский «бобик», как и договаривались, был отпущен обратно, ждать своих возле «ВНИИСИ».

Внутри автобуса сидело восемь оперативников ГРУ в штатском. По просьбе Сергея Ивановича они захватили две большие сумки. В одной из них лежал чехол с СВД. На задних сиденьях была сложена целая куча верхней одежды, собранной чтобы хоть как-то прикрыть военную форму Андрея и наших спецназовцев.

Снайперу достался длинный черный плащ, а остальным пальто и куртки. Старший группы захвата капитан Мирошниченко попросил пользоваться одеждой очень аккуратно, её по просьбе