— Так я тебе вроде не мешаю, — прищуриваюсь, пытаясь понять, почему ее глаза так странно бегают по сторонам. Будто в страхе. — Асенька, а мой подарок все еще при тебе?

В точку.

Вытащила, засранка мелкая.

— Мне… Мне не понравилось, — добавляет уже строже. — И вообще, я не припомню, чтобы этот ужас являлся частью моей рабочей формы.

А у ежика есть иголки. Интересно даже посмотреть, когда она перестанет скрывать большую их часть передо мной.

— Моя личная инициатива, — надвигаюсь на заразу. — Бонус для самых лучших работников. Вместо фотографии на стенде.

— Так бонус или наказание?

— Молодец, мышка. Куда дела, признавайся?

Ася выставляет ладонь вперед.

— Если вы и дальше продолжите приставать, мне придется уволиться. А если я уволюсь — не смогу выплачивать деньги за кредит. Подумайте, пожалуйста, о Стасе. Она не заслуживает того, что с ней могут сделать за просрочку…

— Я перекупил твой долг, ангелочек. Больше злые и страшные дядьки тебя не побеспокоят.

Странно, как она раньше не поняла этого. Подумала, что я договорился только об отсрочке?

Офелия меняется в лице. Отшатывается, стукнувшись, наверное, затылком об открытую дверь шкафчика, и едва слышно лепечет:

— А вы?..

— А я побеспокою. Много раз, — взглядом снова скольжу по ее фигуре, прикидывая, в какой позе она будет смотреться самым выигрышным образом. — На меня смотри.

— Завтра же схожу в банк и сниму все со своего счета, там недостаточно, но…

— Будешь стонать подо мной. Так долго, пока мне не наскучит эта милая мордашка, — оттягиваю ее нижнюю губу пальцем, скольжу им в гостеприимно приоткрытый рот. — Придется постараться, чтобы меня впечатлить. Иначе я найду другой способ поиметь с тебя хоть что-то. Поверь, лучше один я, чем несколько человек в день.

Не знаю, куда меня несет, но Аська уже задрала быть такой неблагодарной. Полицию не вызвал при нашей первой встрече? Не вызвал. На отдых ее с племянницей свозил, пчелке очень понравилось на природе. На работу пристроил. Пока в клуб, чтобы не сбежала, но дальше уже можно будет с более нормальным вариантом разобраться.

А эта пигалица все нос воротит. И я бы все понял и отвалил, если б она рядом со мной оставалась с сухими трусами. Так нет же. Эти все взбрыки из серии «и хочется, и колется». Тараканов у Аси в голове потравить всех надо, и мягких методов для борьбы с ними у меня нет.

— Я продам квартиру…

— Не глупи, Ась, — опускаю ладонь на ее задницу и притискиваю к себе. Вот так почти идеально, одежда только лишняя мешает. — Давай так, солнышко — три месяца ты будешь моей. Никаких отказов и головы, которая постоянно болит. Это ведь меньше, чем два года выживания с ежемесячными платежами, верно?

— Что значит вашей?

— Твоей. Просил же не выкать, когда вокруг нет посторонних, — заправляю выбившуюся прядь за аккуратное ушко. — Мы будем трахаться, Офелия. Много. Тебе придется подстроиться под мои аппетиты и перестать постоянно кусаться. Хотя нет, можешь делать это в постели. Исключительно там, малыш.

— Зачем…тебе это? Почему именно я? — Ася делает шаг назад, но спиной упирается в шкафчики. Больше отступать ей некуда.

— Не скрою, в любой другой ситуации я бы, скорее всего, просто прошел бы мимо такой хорошей малышки с синдромом отличницы. Но ты сама привлекла мое внимание, когда поддалась на уговоры своей недалекой подружки. Мне почти сорок, я уже давно перепробовал все, что хотел. Ты стала для меня маленьким глотком свежего воздуха. Загадочная девочка Ася, постоянно из-за упрямства бросающая вызов. На тебя хочется охотиться, Красная Шапочка. Так почему бы не сделать эти несколько месяцев приятными для нас обоих?

— Ты оставишь меня в покое? После.

— Если хотя бы одному из нас надоест — да.

— Но я могу остаться на работе? — жует свою нижнюю губу.

— Здесь? — дожидаюсь кивка. — Валяй. Будешь моим маленьким шпионом.

Ася опять напрягается.

— Да пошутил я, что ж ты веришь во все подряд? Нравится бегать с подносом — бегай. Тем более меня это в какой-то степени заводит.

Офелия так мило краснеет каждый раз. Взгляд отводит, свитер свой начинает теребить. Как будто не пошлый намек услышала, а членом тут перед ней трясет огромное множество мужиков.

— Как пчелка? Снова у соседки оставила? — решаю переключить ее внимание на что-то более нейтральное.

— Да. Со Стасей все хорошо.

— Рад слышать. Жду тебя во дворе у черного входа. Сегодня там машину пришлось бросить.

Жаль, конечно, что у Аси гастрит выявили. Теперь она будет ходить голодной и злой, а так бы съездили куда-нибудь, поужинали и в кроватку. Надо будет найти что-то с правильным питанием, работающее в такое время. Или, на крайний случай, холодильник забить чем-то нормальным, а то у меня только пачка пельменей в морозилке валяется.

— Я согласна, — со страдальческим видом Офелия забирается в тачку минут через десять. — Три месяца, и потом ты меня отпустишь.

— Кровью скреплять будем?

— Что?

— Расслабься, мышонок. Это всего лишь шутка. Но я уже понял, что сейчас ты слишком зажата для моего юмора. Выдохни, Ась. В прошлый раз тебе самой понравилось.

В дороге я пытаюсь разговорить надувшегося ежа, но Ася отвечает односложно и вообще не смотрит в мою сторону. Из машины, когда я паркуюсь во дворе, выбирается с явным отсутствием желания, а в лифте ее взгляд меняется на слишком затравленный.

— Ты согласилась, — помогаю Офелии снять куртку. — Поехала со мной, не кричала и не звала на помощь. Добровольно зашла в квартиру. Может, хватит уже делать из меня маньяка?

Подхожу ближе и начинаю перебирать ее волосы. Прижимаю к себе, целую, дожидаясь момента, когда Ася перестанет так зажиматься.

Ничего с собой поделать не могу — хочу ее прямо сейчас.

— Помнишь, что я обещал тебе? — касаюсь губами маленького ушка, опускаюсь к открытой тонкой шее.

— Т-ты собирался связать меня…

— Умница. Иди в спальню. Хочу, чтобы ты сняла с себя все и встретила меня там полностью голой. В том числе и без белья, малышка.

Сам выхожу на лоджию перекурить. Холод немного отрезвляет, мне это нужно, чтобы с порога не наброситься на девчонку.

Когда вхожу в