перед глазами возникают мерцающие черные круги.

Боли нет, но на ее месте появляется ужасающий страх. А если…если она там застрянет? Или вообще полностью провалится внутрь? Боже, я уже представляю в красках, как придется краснеть в кабинете врача.

На секунду у меня расширяются глаза, когда самое толстое место пробки раздвигает мышцы. Катастрофически неуютно, когда тебя сзади чем-то затыкают. Чувствую себя игрушкой без права голоса.

Сегодня — анальная пробка, а дальше? Что Егор захочет всунуть в меня дальше?

— Как ощущения? — мягкий рокот щекочет кожу, обнаженные ягодицы царапает грубая ткань, пряжка ремня сильно холодит. — Тебе очень идет, солнышко.

— Можно ее уже вытащить? — пищу, когда пальцы Егора переходят на внутреннюю сторону бедра. Гладят меня в особенно чувствительном месте.

— Не-а, кроха. Мне доложили, что ты там какую-то посуду грохнула. Эта прелесть, — он потягивает пробку. — Послужит тебе в качестве наказания.

Егор возвращает мои трусики на место. Затем колготки с шортами. Приподнимает меня за плечи, прижимает к своей твердой груди. Попой я все еще прекрасно ощущаю его каменный возбужденный член.

Нет, он точно самый настоящий извращенец. Еще чуть-чуть, и он заставит меня подписать какой-нибудь контракт. Я в фильме видела, ничего хорошего меня не ждет.

— Беги, трусишка. В конце твоей смены увидимся. Или, хочешь, уедем прямо сейчас?

— Куда?.. — не даю его ладоням добраться до лифчика, запахнув рубашку на груди.

— Ко мне.

Из кабинета меня буквально сдувает. Сбегаю по лестнице на первый этаж и только потом, замедлившись, прислушиваюсь к своему телу. Жутко неудобно. Непривычно. Но в то же время…

Очень волнующе.

Все так дико и непонятно для меня. Каждый шаг дается с трудом, до барной стойки за своим подносом я ковыляю вразвалочку, надеясь, что Егор все же больше не спит ни с кем из сегодняшней смены. Не хочу думать, что где-то здесь бегает еще одна девочка со стразом между ягодиц.

Ненавижу его за то, что он делает со мной. Я вообще еще недавно совсем не планировала заниматься сексом — до появления в моей жизни любимого человека. А теперь вынуждена терпеть общество старого извращенца.

Хнычу, вспоминая, что Егора можно назвать старым лишь с бо-ольшой натяжкой. Вот для Стаськи он уже на пенсии, да. Наверное. А в целом дедуля не может обладать таким телом, не может так смотреть и не может вытворять руками все эти вещи.

Страшные вещи. И возбуждающие…

От этого диссонанса голова раскалывается. Я даже для себя определиться не могу, так ли на самом деле сильно мне хочется избавиться раз и навсегда от его общества. Пытаюсь представить, что я почувствую, если Егор переключится на другую девочку, и не могу. Внутри все бурлить начинает, и накатывает какая-то странная тоска...

— Водички? — усмехается подменяющий Вадима парень. — Ты какая-то красная.

— Не откажусь, спасибо. И скажи мне, сколько я должна за коктейли.

— Какие?

— Которые оказались на полу. По моей вине.

— Ай, да ладно тебе, — он ставит передо мной высоким стакан с обычной водой. — Спишу в брак, не придется ничего платить. К тому же ты не сама упала, у меня тоже глаза не в заднице расположены.

— Спасибо. Если я могу что-то сделать…

— Можешь, — усмехается он. — Девочки говорят, ты на инязе училась? Английский хорошо знаешь?

— Да.

— А я только недавно серьезно начал. Есть там парочка правил, которые я не могу понять. Объяснишь?

Расплываюсь в довольной улыбке. А я уж было подумала…

— Конечно, без проблем.

Во время нашего разговора я даже забываю о пробке, но первый же шаг возвращает память на место.

Как вообще мне ходить с ней до конца смены?

Через полчаса не выдерживаю и сбегаю в туалет. С шипением вытаскиваю из себя эту пытку инквизиции и швыряю ее в корзину для мусора. Там самое место. Тщательно мою руки и возвращаюсь в зал с чувством легкой окрыленности.

Сразу нужно было так сделать.

Порхаю между столиков с радостным взглядом, пару раз собираю очень щедрые чаевые.

Если бы все же пришлось платить за коктейли, у меня бы осталась приличная сумма к концу рабочей ночи. Удивительно даже, обычно в подобных заведениях большой куш официантки срывают по выходным. А сегодня даже не пятница.

Мои гости досиживают до самой последней минуты, когда я остаюсь в зале одна. Бармен, которого зовут Андрей, со скучающим видом переставляет бутылки на полке, выдыхая, когда я подхожу к аппарату закрыть чек.

У меня глаза слипаются, и в раздевалке я едва не засыпаю стоя, прислонившись лбом к шкафчику. Стою так в джинсах и лифчике, пока меня не окликают сзади.

— Ладно, с английским потом разберемся, — усмехается Андрей, заламывая бровь. Я повернулась к нему на автомате. — Слушай, а ты ничего так. Я готовлю отменные завтраки, — он надвигается на меня. — Полный all inclusive, пять звезд, считай.

— И нахера ей твоя «Турция», когда она может выбрать предложение классом повыше?

Мне хочется провалиться сквозь землю.

Глава 17

Егор

Стоит на секунду отвернуться, а у тебя из-под носа уже бабу уводят. Это как вообще называется?

Причем я прекрасно знаю, что сама Офелия не стала бы тискаться с кем-то в открытой раздевалке. Но это все равно не снимает с нее ответственности. Какого хрена она тут сиськами светит перед убогим сопляком, которому лично мне очень хочется оторвать яйца?

— Егор Константинович…

Блять. Ну только не сейчас. Меня дико прет от сочетания ее тоненького миленького голоса с моим именем. Сразу хочется перевести все в другую плоскость.

— Пошел отсюда, — стреляю в пацана взглядом. — И чтобы рядом с Асей я тебя больше не видел.

Ему требуется несколько секунд, чтобы сложить все в своей голове. Никто достаточно умный не станет рисковать работой ради короткой юбки. А тупых, хочется верить, я к себе все же не беру.

— Понял. С английским тогда потом, да? — смотрит в упор на Асю.

— Да, я обязательно тебе все объясню.

Повисает пауза, во время которой, к моему огорчению, Офелия успевает нятянуть на себя безразмерный свитер. Он настолько длинный, что полностью скрывает ее рабочие шорты, создавая тем самым эффект голых ног.

Красивая она все-таки девочка. Такая, что ее постоянно щупать хочется — попку ее я бы сейчас с удовольствием помял.