За 1930–1953 годы в местах лишения свободы (лагеря, колонии и тюрьмы) умерло около 1,8 млн заключенных, из них почти 1,2 млн – в лагерях и свыше 0,6 млн – в колониях и тюрьмах. Особое место занимают два года – 1937-й и 1938-й, известные как годы Большого террора. За этот период по обвинениям политического характера было осуждено 1345 тыс. человек, или 35 % от общей численности заключенных за период 1918–1990 годов[200].

Таким образом, пенитенциарная система, а также места лишения свободы в Советском Союзе превратились в особо острый инструмент управления государством и обществом.

Казнь

Высшая мера наказания была предусмотрена несколькими десятками статей Уголовного кодекса и постоянно расширялась. Напомним, что одним из первых декретов Советского государства стал декрет II Всероссийского съезда Советов от 28 октября 1917 года «Об отмене смертной казни»[201].

Правда, спустя несколько месяцев – 21 февраля 1918 года – по инициативе Троцкого и активно поддержавших его Ленина и Сталина декретом СНК РСФСР «Социалистическое отечество в опасности!»[202] была возвращена смертная казнь, в том числе без суда.

«Руководящие начала по уголовному праву РСФСР» от 12 декабря 1919 года предусматривали смертную казнь как меру наказания. При этом не указывалось на составы преступлений, в отношении которых применяются те или иные виды наказания, в том числе и расстрел, лишь отмечалось, что «наказание должно разнообразиться в зависимости от особенностей каждого отдельного случая и от личности преступника».

17 января 1920 года большевики приняли постановление ВЦИК и СНК РСФСР «Об отмене применения высшей меры наказания (расстрела)»[203], где отмечалось, что разгром вооруженных сил контрреволюции дал возможность революционному пролетариату и правительству Советской России отложить в сторону оружие террора и отменить применение высшей меры наказания (расстрела).

Через два месяца – в декрете ВЦИК от 18 марта 1920 года «О революционных военных железнодорожных трибуналах (Положение)»[204] – упоминалось о порядке исполнения приговоров к расстрелу. Еще через два месяца, 22 мая 1920 года, был издан декрет ВЦИК «О порядке приведения в исполнение губернскими революционными трибуналами приговоров к высшей мере наказания в местностях, объявленных на военном положении, а также в местностях, на кои распространяется власть революционных военных советов фронтов»[205]. Декрет говорил о применении расстрела в местностях, которые были объявлены на военном положении и на которые распространялась власть реввоенсоветов фронта.

Ст. 33 Уголовного кодекса РСФСР 1922 года предусматривала применение расстрела по делам, находящимся в производстве революционных трибуналов, впредь до отмены ВЦИК, в случаях, когда статьями кодекса определена высшая мера наказания[206]. При этом смертная казнь не могла быть применена к лицам, не достигшим в момент совершения преступления 18-летнего возраста, а также к женщинам, находящимся в состоянии беременности.

После реформы судоустройства и введения в действие отредактированного в 1923 году УПК РСФСР допускалось применение смертной казни только по делам, находящимся в производстве Верховного Суда, губернских судов и трибуналов всех категорий.

«Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик» 1924 года рассматривали смертную казнь как временную меру социальной защиты для борьбы с наиболее тяжкими видами преступлений, угрожающими основам власти и советского строя, применяемую впредь до ее отмены ЦИК СССР. Если со времени совершения преступления проходило не менее 10 лет, то расстрел подлежал обязательной замене по выбору суда изгнанием из пределов Союза ССР или лишением свободы со строгой изоляцией.

Особенностям применения расстрела в те годы были посвящены и другие нормативные акты, в частности постановление ЦИК СССР от 25 февраля 1927 года «Положение о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо для Союза ССР опасных преступлениях против порядка управления)»[207], большинство положений которого в юридических составах содержали в качестве наказания «высшую меру социальной защиты – расстрел».

Уголовный кодекс РСФСР в редакции 1926 года воспроизвел большинство норм о смертной казни, но определял расстрел в качестве исключительной меры охраны государства трудящихся. Он упоминался применительно к 36 видам преступлений, начиная с контрреволюционных и заканчивая разбоем.

Следующим проявлением «человеколюбия» стало постановление ЦИК СССР от 15 октября 1927 года «Манифест ко всем рабочим, трудящимся крестьянам, красноармейцам Союза ССР. К пролетариям всех стран и угнетенным народам мира»[208]. В нем в ст. 9 провозглашалось «исключение из действующих уголовных кодексов союзных республик применения смертной казни, в качестве меры социальной защиты, по всем делам, кроме дел по преступлениям государственным, воинским и вооруженному разбою». В последующем соответствующие изменения были внесены в УК РСФСР.

2 ноября 1927 года Президиумом ЦИК СССР было принято постановление «Об амнистии»[209], в соответствии с которым всем осужденным к высшей мере социальной защиты по делам, по которым приговоры еще не приведены в исполнение, смертная казнь была заменена десятилетним лишением свободы со строгой изоляцией и конфискацией имущества. Исключение составляли активные члены политических партий, ставящие своей целью уничтожение советского строя, злостные растратчики и взяточники.

Ранее мы отметили, что после убийства Кирова немедленно были внесены поправки в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство. Кроме прочего, ряд норм был посвящен упрощению судопроизводства и применению смертной казни на следующий день после вынесения приговора.

В дальнейшем смертная казнь была устойчивым атрибутом советского репрессивного законодательства, и если отменялась, то ненадолго и по сугубо конъюнктурным или пропагандистским соображениям.

Данные о применении смертной казни с 1 октября 1936 года по 1 ноября 1938 года приводятся в акте о передаче дел в НКВД от Ежова к Берии, подписанном в декабре 1938 года. В документе говорится о применении высшей меры наказания к 668 305 гражданам[210]. С учетом временных рамок, указанных в акте, эти данные неполные. «В конечном счете во время «ежовщины» было арестовано примерно 1,5 млн человек и чуть более 700 тысяч из них были расстреляны»[211], то есть в это время каждый день казнили в среднем по одной тысяче человек.

Глава 5

Зигзаги социальной политики

Сексуальная революция и семейные узы

«Обновленная» советская семья к моменту создания Советского Союза была выведена из-под церковной опеки, была провозглашена свобода браков, разводов, выбора имен. Буржуазное отношение к половым связям подверглось жесточайшей критике. Пролетарские семейные ценности вначале были закреплены в декретах, а затем обобщены в Кодексе законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве (КЗАГСБСОП), принятом в 1918 году.

Православную церковь большевики рассматривали прежде всего как элемент системы управления Российской империей, который необходимо разрушить, а также в качестве источника пропаганды христианской морали, которую они отрицали[212]. Вместо православной советские руководители устанавливали свою – коммунистическую – религию, которая также была инструментом управления.

Разрушение так называемой буржуазной семьи было одной из базовых доктрин марксизма, поскольку семья подавалась как средство угнетения женщин и детей патриархами семейств. «Отношения полов станут исключительно частным делом, которое будет касаться только заинтересованных лиц и в которое обществу нет нужды вмешиваться. Это возможно благодаря устранению