Вот так собака и вошла в новый для себя мир.

Изумляло её очень многое. Она уже и забыла, как это, когда можно не сжиматься в ожидании пинка или удара, как приятно, когда миска полна и еда не переводится. Да ещё не какая-то то там прокисшая каша или суп, а хороший корм!

– Неее, такую и показывать Урсу пока не стоит. Ветром же качает бедолагу! – переживал Мяун, переводил взгляд на Ваську и вздыхал: – Хотя, ты тоже тощая, все косточки видны! Ай! Ну что ты дерешься?

– Я – элегантная, а не тощая! – возмущалась Василина.

– Да-да, очень элегантная, но, может быть, будешь хоть чуточку больше есть? Всё-всё, молчу! – Мяун предусмотрительно прижимал уши к голове и отползал подальше от сердитой Васьки, которая критику в свой адрес воспринимала резко отрицательно.

Собака даже развеселилась чуточку, увидав толстого рыжего кота с плотно прижатыми к круглой голове ушами, перетекающего подальше от гневающейся кошечки. Сама собака сидела под столом и выдерживала двойную атаку. С одной стороны, сопела бульдожка, которая от неё не отходила, так и следовала всюду, а с другой – на хвосте сидела миниатюрная рыженькая Малуша. Малышка явно пошла телосложением в маму, и никакие уговоры и предложения Мяуна «покушать ещё чего-нибудь» не придавали ей основательности и должного, с точки зрения её солидного папеньки, веса.

– Вопрос! Как тебя зовут! – собака немного отвлеклась, на котёнка и вздрогнула от неожиданности, когда прямо перед её мордой на кухонном стуле появился Мяун. – Аня просила уточнить. Неудобно, знаешь ли, когда непонятно, как окликнуть!

– Я… Я не знаю, – призналась собака. – Раньше звали Альфа, потом, «эй, ты, шавка» или «поди сюда дура облезлая».

– Нда… – протянул Мяун, подумав, что с особенным наслаждением пообщался бы несколько минут с этим, явно одухотворенными и одарёнными людьми, которые так измывались над животиной, что даже имя им было лень ей придумать. – Я так понял, что ты Альфой снова называться не хочешь?

– Нет. Это имя мне дал мой прошлый хозяин. Он, когда меня отвёз… – собака тяжело вздохнула. – Он от меня отказался. Я так думаю, что имя тоже забрал.

– Вот бедолага! Для собаки, это вообще казнь! – подумал Мяун, он пододвинулся поближе, и неожиданно для себя полизал псине ухо – пожалел.

– Не расстраивайся и не вспоминай про дурака! Отказаться от такой как ты мог только полный уррррррод!

– Нет, он был красивый, – вздохнула собака. – Это я его разочаровала.

Она рассказывала немудрящую историю своей жизни, а Мяун ярился всё больше и больше. Слушал-то он сидящую перед ним псинку, а перед глазами вставали бесчисленные коты, кошки, котята, собаки и щенки, которых бросали на смерть, предавали, казнили ни за что, ни про что!

– Мяуш, с тобой всё в порядке? – Аня ласково погладила обоих – и кота, и безымянную пока собаку.

Шерсть, поднятая дыбом мгновенно опала, в глазах погасло диковатое выражение, от которого Малуша поспешно оставила собачий хвост и рванула к маме – спасаться. А Плюшка потихоньку уползла за Дика, сильно сожалея о слопанных накануне трех кусках сардельки, которые Мяун спрятал, а она случайно нашла.

– Фууу, хорошо, что ты пришла. Это я о нелюдях подумал.

– О нелюдях?

– Ну, да. Это люди, которые выглядят как люди, обычно ведут себя, как люди, но, если у них появляется возможность, показывают свою истинную натуру. Всегда только со слабыми, с теми, кто не даст ответа или не может дать. Например, с собакой, с котом, с любой животиной в их власти. Или с теми людьми, которым не повезло, оказаться с ними рядом. Правда, есть люди, которые не очень понимают, что делают. Этих ещё можно как-то привести в чувство, – Мяун помолчал, припомнив о Григории, которого чуть не утопил в ледяном озере. – А вот нелюдей – нельзя. Им хорошо жить так, как они живут. По-другому не хотят и не могут. Это не обязательно какие-то садисты-живодёры. Вот её, – кот мотнул головой на собаку. – Держали на цепи у заправки. Несколько лет. Так не то, что не приласкали ни разу, даже имя не сочли нужным дать! Для собаки это казнь просто!

Собачья голова склонялась всё ниже, словно воспоминания становились невыносимо тяжёлыми.

– Так, заканчиваем впадать в уныние! – Аня отлично поняла, что с ней происходит. – Всё, это прошло, закончилось и никогда больше не вернётся! Никогда! Поняла?

Она строго посмотрела на воспрявшую собаку, несмело махнувшую хвостом.

– Хорошо, а теперь давай решать, как тебя зовут?

Собака призадумалась и глянула на Мяуна.

– Ой, ну причём тут я? Я – кот. И в собачьих именах не разбираюсь.

– Он кот и великий обманщик, – хихикнула Аня. – Во всём он разбирается, просто ленится.

– Клевета! – завёлся Мяун. – Звали её Альфа, но она считает, что это имя забрал первый хозяин и она безымянная, то есть никто!

– Ой, ну, это глупости! – Аня решительно взяла процесс выбора имени в свои руки. – Пока Олег отвезёт мальчишек к Нине и вернётся, мы как раз с вами имя придумаем. Давай так, я буду называть имена, а ты слушай, понравится тебе или нет. Как только понравится – скажи Мяуну.

Собака кивнула. Ей вдруг так захотелось иметь имя! Это же так важно. Твоё собственное имя!

– Отлично! – Аня принесла ноутбук, нашла огромный перечень собачьих имён и начала прямо с буквы «А».

Через некоторое время стало понятно, что процесс затягивается. Выбор сделать не удавалось. Единственное, на что собака хоть как-то среагировала было ей предыдущее имя, но брать его заново она отказалась категорически.

– Вот и правильно! Новая жизнь – новое имя, – поддержала её Васька.

Но, сколько они не старались, имя всё не находилось, а собака становилась всё печальнее. И тут Аню осенило!

– Погоди! Мы с тобой перевернули имена на все буквы алфавита, от «А» до «Я», а что, если эти буквы объединить и тебе взять имя АиЯ. Айка, если по-простому, – Аня незаметно подмигнула Мяуну, намекая на некоторое созвучие её предложения и прежнего «забранного» имени собаки.

– Ая… Айка… – собака глубоко задумалась. – А мне… мне нравится! – её хвост не просто вильнул, а начал совершать столь энергичные движения, что легко снёс с лапок лёгонькую Малушу. – Ой, прости!

Когда приехал Олег, он даже не сразу сообразил, что это та же собака, которую он привёз!

– Что это вы такое с ней сделали? – тихо спросил он у Ани.

– Дали имя. Теперь она не пустое место.

– Она считала себя пустым местом?

– Ну, да… Думала, что сама виновата, что не смогла поладить с хозяйской женой, что хозяин забрал её имя. А вот теперь она Айка! Ей нравится,