пистолет. Я выбиваю его мечом из его рук. Подбегает другой и бьёт меня рукоятью по лицу. Я бью его мечом, но не успеваю отдать команду «Остановка» — он вырывает меч и отбрасывает его. Они наваливаются на меня всем своим весом и начинают избивать. Да, я не чувствую боли, но это всё равно неприятно. Книжная Аврелия вышла бы из этой ситуации победительницей, но я не знаю, что предпринять. Без оружия я чувствую себя беспомощной.

— Ребята, закончили, — говорит Кристина.

Боты отпускают меня, встают и исчезают.

— Куда они делись? — спрашиваю я, поднимаясь на ноги.

— Самоуничтожились. А у тебя неплохо получается, — Кристина хлопает меня по плечу.

— Я не справилась.

— Не всё сразу. Для начала — очень хорошо. И извини, что я всё это устроила. Боюсь, нам необходимы эти тренировки. Надеюсь, что ошибаюсь, но лучше быть начеку.

— Я не держу зла, Кристина. Ты моя хозяйка и вправе делать что угодно, если это не противоречит моей этике.

Моей этике противоречит само моё существование, но я так и не решилась завести с Кристиной этот разговор. Сейчас я тоже не хочу об этом говорить, потому поднимаю другую тему:

— Большинство этих скриптов действенно не только против ботов, но и против людей. Ты хочешь, чтобы я сражалась с людьми? Нападение на людей — один из тех случаев, которые противоречат моей этике.

— Да, бластер и волна — не только против ботов, — Кристина кивает. — Мы должны быть готовы к любой ситуации. А человек всё равно здесь не умрёт, так что ты не нарушишь свои правила.

— Это верно. Тогда этической дилеммы нет.

Я всё думаю, почему же боюсь заговорить с Кристиной на тему своего существования. Незаконность моего нахождения в этом мире приносит мне определённые моральные страдания. Но если она прямым текстом подтвердит, что моё существование не столь важно, и я являюсь нарушением правил метавселенной лишь для развлечения, приоритет закона над желанием хозяйки станет выше. Она уже говорила это косвенно, но у меня остаётся пространство для интерпретаций. До тех пор, пока оно есть, я могу жить. Иначе я буду вынуждена прекратить своё существование. Но я…

Я не хочу умирать.

Надо срочно начать думать о чём-то другом.

— Я хочу понять, почему ты думаешь, что может произойти боевое столкновение с реальными людьми. Ты не доверяешь Артуру? — спрашиваю я. — Или Вадиму?

— Вадиму я точно доверяю. Артуру… — Кристина запинается. — Не знаю. Но жизнь научила меня готовиться ко всему и сразу. Да и Амальгама может присутствовать в Хоме в виде человеческого аккаунта, правильно?

— Ты права. Об этом я не подумала.

Кристина сказала, что жизнь научила её готовиться ко всему. Здесь явно есть какой-то подтекст. Мне сложно интерпретировать эту информацию. Кажется, Кристина апеллирует к тяжёлому прошлому.

— У тебя к твоим семнадцати годам было так много проблем? По моим данным у людей в твоём возрасте ещё слишком мал жизненный опыт, и им незнакомы настоящие жизненные трудности. По крайней мере, так говорят люди с более продолжительным и богатым жизненным опытом.

Кристина вздыхает и бросает взгляд на Останкинскую башню.

— Они просто забыли, что такое быть молодыми. И сколько сложностей возникало у них самих, когда они были в моём возрасте. Люди с возрастом костенеют, прошлые проблемы начинают казаться незначительными. Но старые травмы и у них никуда не деваются, вот в чём нюанс. Я часто это замечаю.

— Ты можешь поделиться. Я хочу понимать свою создательницу.

Кристина поднимает голову к небу и вздыхает.

— Да с чего бы начать? Отец-алкоголик? Постоянные скандалы дома? Мать тащила на себе семью, и я, по сути, осталась без настоящих родителей. Парень, в которого я была влюблена, ответил мне взаимностью, но когда мы уже оказались без одежды, сказал, что видит во мне только друга. Представляешь всю неловкость этой ситуации, и каково мне было после этого одеваться?

— Вадим?

Кристина смотрит мне в глаза и медлит с ответом пару секунд, но всё-таки говорит:

— Да. Ну и, в конце концов, не забывай: почти всё человечество вымерло. Хорошо, хоть мои родители выжили. Мне рассказывали, что семья — это счастье, про любовь и принцев на белом коне. Я не была готова к тому, что отец потеряет работу и сопьётся, что семья превратится в ад, что мать перестанет быть матерью. Или к тому, что любовь отвесит оплеуху в решающий момент. А конец света… О нём много говорили, к нему готовились, Амальгама же сама его и предсказала. Благодаря этому мы сейчас живы. Но разве можно к такому быть по-настоящему готовым? Я вот не была. Пойдём, а то здесь прохладно.

Кристина сказала, что цель моего существования — получать удовольствие. Но сейчас я понимаю, что моя задача изменилась, стала куда более конкретной и однозначной. Я должна помочь в потенциальном противостоянии Амальгаме. Как это будет происходить — всё ещё неясно, но конечная цель вполне определена: её гибель. Пока мы спускаемся по лестнице, я поднимаю всю доступную мне информацию, которая может помочь достигнуть этой цели.

Амальгама — проект коллективного разума человечества, созданный некоммерческой организацией «Международный институт искусственного интеллекта и робототехники», сокращённо МИИР. Она разработана как научный проект без конкретной цели, однако позже Амальгаме нашлось практическое применение.

Её использовали для прогнозирования событий. В её распоряжении были основательно скопированные мозги участников проекта: знания, воспоминания, характеры — всё содержимое мозга каждого участника сканировалось от и до. Примерно пятьсот миллиардов человек (точное количество мне неизвестно) — это около трёх процентов населения Земли, но выборка хорошая, максимально распределённая. Это позволило строить ей сложные модели и делать предсказания в области социальных и политических процессов. И она предсказала превращение Земли в непригодную для жизни планету в ближайшие двести лет с вероятностью в семьдесят семь процентов. При этом вероятность войны с применением оружия массового поражения была равна шестидесяти процентам. Всё это вылилось во множество превентивных мер со стороны человечества, одной из которых стала программа «Ковчег».

Далее Амальгама сломалась и сама устроила конец света. Неизвестным способом она вышла за пределы внутренней сети МИИР и получила контроль над оружием массового поражения. Амальгама применила всё оружие одновременно, включая неизвестное оружие судного дня.

Как можно её победить?

Технически, искусственный интеллект смертен.