Конечно, если мать и сама такая, то опасности не было никакой. Газеты писали, что в королевстве почти все обладали магией, просто в некоторых она спала до определённой поры, но на практике, и миссы воспитательницы всегда это подчёркивали, это было не так.

— Вам повезло, что у вас есть частичка магической Силы, — говорили они хором во время воскресных проповедей. — В приютах для детей, не обладающих магией, кормят и ухаживают за воспитанницами гораздо хуже. И образования не дают.

Это было правдой, в которую я не верила, пока не обнаружила в библиотеке «Вестник королевства» за прошлое десятилетие. Там уж в подробностях вычитала об инспекциях в приютах для детей не-магов.

Об улучшении условий, например, о том, что после одной из комиссий король издал указ, чтобы постельное бельё детей менялось не реже двух раз за десять дней.

Но даже от скупых описаний условий жизни этих несчастных у меня волосы становились дыбом. Детей не били, над ними не истязались, но воспитателей не хватало, они росли, предоставленные сами себе, образуя стаю, в которой сильные занимали место лидеров, а слабые либо прислуживали сильным, либо становились объектами насмешек.

— Зачем тебе эта гадость, София?! — возмущалась мисса библиотекарь, не раз застававшая меня за подобным чтением.

После искреннего возмущения она каждый раз давала мне лёгкий подзатыльник и прятала «Вестник» на полках повыше, а потом, будто в извинение, подсовывала мне книгу про сказочную любовь.

Я тихо их ненавидела, эти сказки. Лживые, затуманивающие неокрепший ум, они никогда не сбывались для тех, у кого не звенит в кармане достаточно золота и серебра. Нет приданого — нет надежды на достойный брак.

Но спорить с миссой библиотекарем было себе дороже, тем более она была женщиной крепкой, чьи руки скорее созданы для кузни её отца, чем для книг и фолиантов, свёрнутых в тубусы.

И я читала любовные романы, стиснув зубы. О прекрасных потерявшихся в лесу аристократках, которых находили исключительно благородные лицом и духом рыцари, а не всякий сброд, промышляющий близ больших дорог.

— Слушай книгу, внимай всем сердцем, — словно издевалась надо мной мисса, — и она ответит. Если захочет.

Я тогда думала, что это выражение означает: пойми заключённую в строках мораль. Например, благородное притягивает подобное, а если на тебя не обратил внимание знатный и достойный господин, то ты и сама не такая уж знатная и достойная.

Но сейчас, стоя между двух стеллажей, доходящих до потолка, мне показалось, что я действительно что-то слышу. Это был не шёпот, как бывало в случае с травами, а скорее шелест быстро листаемых страниц. Я оглянулась и подкатила приставную лестницу к тому месту, откуда шёл звук.

Что это: очередная иллюзия, созданная Сержем, или действительно книга зовёт меня? Это я и хотела выяснить, не убираться же отсюда ни с чем?! Деньги Серж мне в любом случае не вернёт.

Я встала на третью ступень, которая скрипела подо мной так, будто вот-вот треснет и сломается. Провела рукой по корешкам книг, пока не ощутила еле заметное покалывание в пальцах. Вот она!

Вытащив и раскрыв толстую книгу, первое время я стояла, пытаясь унять кашель. А когда это удалось, взяла поставленную ранее на пол масляную лампу, и даже в полутьме помещения увидела, что нашла то, что искала.

Это был старинный атлас по ядовитым растениям. По крайней мере, так я подумала, потому что ни на корешке, ни на толстой, выделанной из мягкой, но уже потрескавшейся кожи обложке, не было написано её название. Сунув книгу подмышку и подхватив другой рукой лампу, я направилась к освещённому магическим шаром столу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Вижу, вы услышали её, — довольно крякнул Серж, когда я проходила мимо витрины, за которой он сидел и клевал носом.

Я подошла к столу и, поставив лампу и подложив книгу, я с нетерпением открыла её на средине и прочла:

«Для каждой болезни есть своё время собирания трав. Силу врачевания имеет даже самая ничтожная трава. Полезная для мужчин, не всегда, однако, она бывает полезной для женщин.

Одни из них предназначены заключённой в них магией женатым, другие — вдовьим мужчинам, иные — замужним женщинам или холостякам и девицам.

Для самого сбора нужно знать правила: какие травы собирать голыми руками, а какие только в перчатках. Есть заклинания, которые можно применять при сборе трава только тому, кому предназначается отвар».

Так, это были всё общие слова, которые знает любая, имеющая дело с травами.

Ниже было написано, что сила отвара или настойки соотносится с силой травника, его изготовившего. И это я тоже знала, поэтому и пришла в услужение в Ванде Многорукой.

По одним учебникам, даже если бы у меня был доступ ко всем ним, науку не освоишь. Должен быть сильный наставник.

Перевернув страницу, я наткнулась на описание колючей травы или чертополоха. Помимо описания растения и изображения его внешнего вида имелись приписки внизу страницы, сделанные от руки.

К счастью, почерк был вполне разборчив, даже не приходилось напрягать зрения.

«Пригоден для изготовления настойки, нейтрализующей растительные яды. И для восстановления магического объёма»

От руки было приписано: «для зелья изменения цвета глаз - взять травяные стручки колючей травы и добавить бойцовых рыбок. Варить как уху, но не солить! Принимать сразу».

Я закрыла книгу и оглянулась. В лавке по-прежнему никого, кроме мирно дремавшего хозяина, не было. И книга в моих руках не испарилась. Не исчезла и больше не шелестела. Значит, всё это мне не привиделось.

Кто бы не сделал пометки на полях этой и без того ценной книги, а он оказал мне большую услугу. Заплатив за неё почти пять золотых монет, я вышла на свежий воздух и торопливым шагом направилась в направлении дома Ванды.