она теряла контроль над собой. Потому что в тот день в крематории для меня все изменилось. Я больше не знала, кто я такая. А если начинаешь сомневаться в себе хоть в чем-то, то начинаешь сомневаться во всем. Я поняла, что приезд сюда – это не только побег, но и надежда на отпущение грехов. Заманчиво начать все с нуля. Стать кем-то другим. Тем, кто обладает убежденностью, уверенностью, которой обладала та маленькая девочка, кричавшая: «Я Эндрю Макнил!» Тем, у кого есть дар, а не проклятие. Тем, кому не за что стыдиться или винить себя. Желание, чтобы что-то оказалось правдой, может быть очень опасной дорогой, но это дорога. По ней нужно идти.

– Черт!

Я поворачиваюсь и вижу, как Уилл подхватывает падающую бутылку с вином, когда с моря налетает сильный порыв ветра. Приподнявшись, вижу нечто за его плечом. Кто-то стоит на утесе над западным концом пляжа, где мыс Роэнесс протягивает в море свой узкий «палец». Фигура высокая, прямая и совершенно неподвижная, как камень, поставленный по погибшим рыбакам на утесе над Лонг-Страйдом. Этот человек наблюдает за нами.

– Кто это, черт возьми?

Уилл поворачивается, смотрит вверх.

– О, это Сонни. – Он вытирает песок с горлышка бутылки. – Отшельник острова Килмери. Он живет там, на Западном Мысу, уже много лет – сколько я себя помню – в однокомнатной хижине. Люди иногда приносят ему еду, но он вполне самодостаточен и предпочитает, чтобы его не трогали.

Я наблюдаю за этим силуэтом, пока он продолжает наблюдать за нами, и думаю о том человеке в темноте. Выдыхаю, только когда он отворачивается от края обрыва и исчезает из виду.

– Эй, он ничего тебе не сделает. Он безобидный. – Уилл кладет руку мне на плечо. – Он просто Сонни.

Слова вырываются прежде, чем я успеваю их остановить:

– Ты еще не спросил меня, верю ли я в это. Верю ли я в то, что когда-то была Эндрю Макнилом.

– Полагаю, ты мне расскажешь, – отзывается Уилл, поймав мой взгляд и не отпуская его. – Если захочешь поговорить об этом.

Я откашливаюсь. Неуклюже поднимаюсь на ноги.

– Нам, наверное, пора возвращаться.

Он кивает и встает, смахивая песок с джинсов.

– Келли говорила, что тебе нужно в Сторноуэй. Я отвезу тебя.

– Ты отвезешь меня?

– Конечно. Мне все равно нужно туда съездить. Во вторник, хорошо?

И когда он снова улыбается, а я киваю – без колебаний, без каких-либо сомнений, – то понимаю, что Келли была права. У меня проблемы.

Глава 9

В понедельник я просыпаюсь рано и успеваю побродить по «черному дому» пару часов, прежде чем беспокойство берет верх. Несмотря на то, что собирается дождь, я надеваю плащ и ботинки и, прежде чем выйти на дорожку, выглядываю через маленькое окошко в двери. Каждое утро я проверяю, не появились ли за ночь странные мертвые птицы; это может превратиться в нездоровую привычку. Дойдя до дороги, поворачиваю направо, прочь от Блармора. У меня возникает соблазн снова отправиться на северо-запад, в ту местность, где расстилается махир, водятся кролики и грохочет океан, но вместо этого я сворачиваю на юго-запад, на грязную Гробовую дорогу, ориентируясь на шум раскопок.

Я предполагаю, что достигла Логова Большого Пса, когда дорога становится все более мрачной и грязной; слева от меня высится Бен-Уайвис, а справа – медленно нарастающая гряда земли и травы. Я догадываюсь, что это Торр-Дисирт, – еще до того, как звуки техники и крики становятся громче, – но все равно испытываю облегчение, когда дорога расширяется настолько, что я могу увидеть экскаваторы и людей, которые эти звуки производят.

Гряда оказывается шире, чем я себе представляла, – наверное, не меньше сотни метров в поперечнике, а вместо одного кургана на ее вершине возвышаются два широких и низких наклонных вала, один значительно больше другого. Я поднимаюсь на травянистую террасу, которая идет по склону гряды все выше и выше, пока не достигает вершины.

На вершине царит оживление. Человек тридцать копошатся на площадке или горбятся в длинных неглубоких траншеях. Рядом с большим курганом и низкой стеной кладбища Килмери на востоке автопогрузчик вывозит грунт огромными ковшами, хотя, похоже, основная часть раскопок ведется на этом конце гряды.

– Вам что-то нужно? – спрашивает девушка-археолог. Она моложе меня, невысокая, светловолосая и хмурая, ее непромокаемые брюки и ботинки заляпаны старой и свежей грязью.

– Извините. Я Мэгги. Я живу дальше по дороге, и мне просто было интересно узнать, что вы здесь делаете.

– Ничего страшного, – говорит другая девушка, обходя ближайшую траншею. На ней джинсы и широкий анорак, темные волосы собраны на макушке в неопрятный пучок, от правого уха до подбородка размазана полоса серой грязи.

– Я не хотела мешать, – продолжаю я. – Я пойду, если что…

– Что вы, всё в порядке. – Она улыбается и протягивает руку. – Я доктор Кумико Окицу. Мико.

Когда я обмениваюсь с ней рукопожатием, первая девушка бросает на меня последний недружелюбный взгляд, а затем поворачивается на каблуках.

– Простите, – говорит Мико. – Люди проявляют слишком большой… интерес к тому, что мы здесь делаем. Это немного замедляет работу.

– Она имеет в виду – мешают нам, – поправляет кто-то со знакомым южнолондонским акцентом, и я поворачиваюсь и вижу улыбающегося молодого человека с бритой головой и козлиной бородкой.

– Я имею в виду – проявляют интерес, – хмурясь, парирует Мико. Я смотрю на траншею позади нее и замечаю Джаза, который сидит рядом с погрузчиком и увлеченно беседует с двумя археологами. – Нет ничего плохого в том, что местные жители…

– Инспектируют нас? – уточняет мужчина.

– Джаз был на самом первом раскопе, – сообщаю я.

– О, он не раз упоминал об этом, – говорит мужчина, закатывая глаза. – И какое оборудование мы должны использовать, и где копать, и как трактовать…

– Все правильно, – отзывается Мико. – Это все равно лучше, чем альтернатива.

Когда Джаз оглядывается, я машу ему рукой. Он не машет в ответ.

– Феми Тинубу, – сообщает мужчина и протягивает мне руку для рукопожатия. Он скалит зубы и окидывает меня с головы до ног коротким взглядом, который кажется достаточно бесцеремонным, чтобы это меня слегка оскорбило.

– Мэгги Андерсон. Я поселилась на Ардхрейке. – Я пожимаю плечами. – Наверное, мне просто любопытно.

– Хотите небольшую экскурсию? – спрашивает Мико.

– Вы уверены?

Она улыбается.

– Я бы не отказалась от перерыва. Пойдемте. Сюда.

Мы втроем идем по мокрой траве к более ровной и людной части гряды, наиболее удаленной от кладбища.

– Ан-Клух-Ду – одно из самых значимых захоронений бронзового века, когда-либо обнаруженных в Западной Европе. «Торр-Дисирт» буквально означает «заброшенный курган», но название,