Стараюсь не упускать из виду мехар принцессы, но она еле плетётся. И это раздражает. Потому что хочется поскорее ворваться в бой.

До первого корабля противника нам километра два под водой. Дредноут в пяти, он идёт последним. Мы постоянно обмениваемся в эфире, докладывая каждый шаг и расстояние до противников.

Замедляюсь, чтобы поравняться с принцессой.

— Андрей? — Слышу негромкое. Для прочих должно быть совсем тихое.

— Руку протяни в сторону, — говорю ей. Выполняет без вопросов.

Хватаю механической рукой её мехара. Сцепка почти, как у людей, даже забавно смотрится этот вполне органичный силуэт. Так мы делаем и сами, когда никто не видит. Но сейчас не до романтики.

Девять минут отматывает счётчик времени, акустика начинает выдавать шум винтов.

— Приближаемся, — докладывает принцесса. — Кость?

— Ещё нет, — отвечает майор. — Олег? Я тебя не вижу.

— Я тоже вас не вижу, — отвечает раздражённо.

— Потому что ты отклонился.

— Вот чёрт, — бросает Олег спустя полминуты. — Здесь что–то под водой!

Грудь проморозило от услышанного.

— Подлодка? — Ахает принцесса.

— Да, вижу металлический корпус под поверхностью! — Докладывает Олег. — Винт покоится.

Выдыхаю с облегчением. Твою дивизию!! Нельзя же так пугать.

— На глубине перископа, значит, наблюдает, — комментирует принцесса. — Олег, остаёшься с подлодкой. А по сигналу начинаешь её топить.

— Понял…

— Кость, на вас по два корабля.

— Я и не сомневался, Насть, — бурчит майор.

Вижу надвигающийся чёрный силуэт впереди. При свете дня всё было бы намного проще! Но не для нашей Жемчужины под огнём двух эскадр! А теперь им сложнее пристреляться.

— Контакт со вспомогательным броненосцем, — докладываю, прикинув, что до него ещё метров сто. — Насть, видишь?

— Теперь вижу, — отвечает жёстко.

— Он твой, подплыви к днищу и зацепись за киль, — командую. — Берегись винтов. Жди.

— Поняла, — отвечает без всяких промедлений.

Никогда не думал, что буду командовать генералом. Тьфу, только бы не зазнаться и не потерять бдительность.

Расцепляемся, ухожу левее по курсу, прикинув примерно, где должен быть второй вспомогательный корабль британцев. Уношусь быстрее, стараясь вслушиваться в каждый отдалённый шум.

Минута до атаки!

— Контакт с кораблём, — докладывает Илья.

— Он твой, — отвечает принцесса. — Кость?

— Ухожу дальше.

— Если не успеваешь, выныривай, — напоминаю я план. — Пятьдесят секунд!

— Принял! — Отвечает Зотов с помехами.

Кровь в барабанные перепонки пульсирует бешено. И такое ощущение, что вибрация от этого передаётся на броню, а ныне мою вторую кожу.

Только бы здесь не оказалось оргалидов. Только бы не оказалось…

Восемнадцать секунд. Ну где же эта бандура⁈

— Прохожу второй вспомогательный! Слышу основной! — Докладываю и понимаю, что они стали сужать кольцо окружения, сближаясь друг с другом. Какие молодцы! Нам же легче.

— Три секунды! — Объявляет принцесса. — Две! Одна! В атаку!!

Выныриваю, мощно поддав тяги на все четыре турбины. В первое мгновение потерялся! Но сориентировался на огни с большого корабля, которой оказался в двух сотнях метров.

Игнорируя ближайший корабль, что метрах в шестидесяти правее идёт, устремляюсь к дредноуту!! В груди ахает от впечатлений. Это не крокодил, это, мать его, динозавр!

Ещё не подлетел, а уже слышу частый звон сигнала тревоги. Как же быстро они поняли!! И, похоже, ждали чего–то подобного. Получается, экипаж уже был в боевой готовности. Если что–то знают, это не мудрено.

Но обратного пути нет! Через пару мгновений задолбил пулемёт прямо с огневой точки над рубкой! Полетели пули градом красных чёрточек, стремясь зацепить хотя бы заградительным огнём. Подключились ещё два спустя секунды! Вот это они лупят, будто льют водой из шланга!

Звякнуло три раза по броне, зацепив, сотрясло машину малость. Твою дивизию, да у них калибр посильнее наших будет! Резкими манёврами уходу из–под огня, не желая встречаться с пулями, от которых можно и огрести. Бросаю машину резко в сторону, затем вверх! Рывок вправо к первой мачте у рубки! С таким зигзагом сбить с толку не сложно в такой темноте.

Прямо в движении прицеливаюсь! Размахиваюсь и луплю!!

Толстая балка встречается с клинком и отделяется, как миленькая. Не сбавляя скорости, пролетаю между стальными тросами, стараясь не зацепиться. Без лишней суеты сразу поддаю тяги и перелетаю ко второй мачте, минуя несколько труб и две огневые точки.

Стремление уничтожить граничит с невольным восхищением от чуда–техники. Как же огромен этот корабль! Недолго и букашкой себя почувствовать даже в мехаре. А ещё подобосраться в кабине от обилия орудий малого калибра, что уже водят своими дулами с огневых точек в поисках меня.

Но в отличие от боя с японцами, здесь полностью владею машиной. Я и есть машина, поэтому вижу всё. Используя конструкции корабля, как прикрытие, умело ухожу из секторов обстрела.

Вторая мачта срубается ценою клинка из–за моей спешки. Первая уже обрушилась, оставаясь висеть лишь на тросах. Главное убедиться, что перебит кабель.

По мне стреляют из винтовок и пулемётов! Пытаются выловить светом прожектора. Звенят по корабельной броне пули, разлетаясь рикошетами, слышны крики боли и бешеные команды на английском. Но в отличие от японских матросов, эти не лезут, наоборот прячутся.

Наружный шум перебивает весь эфир, да и оттуда слышно, что гвардейцы под огнём! Но задача выполняется. Три точки на радаре. Олега ещё не видно, он топит подлодку.

Не стоя на месте ни секунды, прыгаю на рубку! И вгоняю в крышу клинок! Изламываю её остервенело, стараясь повредить, как можно сильнее. Пулемёт начинает хреначить прямо в упор! Рябит панель повреждений! Бьёт по ушам мощно и едва терпимо. Перепрыгиваю на огневую позицию злой, как собака, сминая стрелков.

Как легко оказывается убить человека в агонии боя.

Озираюсь на корабль, где чинит погром Небесная! Со второй мачтой завозилась! Но кричит в эфир, что всё хорошо.

Беспокойство за неё не отпускает.

Но у меня нет времени её поддержать! Спешу ко второму вспомогательному кораблю, который встречает и светом прожекторов и пулемётным огнём сразу из девяти стволов, установленных по всему борту! От целой стены из пуль, приходится уходить к воде и скользить по поверхности, как водомерка, успевая уйти едва–едва от надвигающихся всплесков града пуль по воде. Позади ещё подбавляет дредноут, но чувствуется, что не хочет зацепить своих, огонь сдержанный, больше лупят в море.

Несколько манёвров в сторону и вообще теряют меня из виду, судя по гуляющему свету прожекторов.

Только