– Я тебя все-таки украл, карамелька, – улыбнулся он, вновь касаясь моих губ.

– В каком это смысле? – плохо соображала я со сна.

– Съемки должны были начаться час назад.

Обратно мы не ехали, мы летели. Я пыталась не спать, но веки закрывались сами собой. А вот нечего всю ночь со всякими хитрыми засранцами разговаривать и обниматься. И целоваться с ними тоже не стоит, даже если очень хочется, потому что воспаленные губы не красят абсолютно никого, а скорее наоборот – выдают с головой.

Катя не дала мне выйти из машины. Она меня из нее вытащила. К моему огромному удивлению, никто не стал ругаться, качать права и злобно тыкать в договор. Ассистентка лишь уведомила, что меня ждет штраф и лучше бы мне такое больше не повторять, потому что режиссер не в духе, а продюсер до сих пор так и не приехал, так что все на нервах и попасть может всем и каждому.

Я откровенно спала, пока мне накладывали тридцать три слоя вечернего макияжа. Клевала носом как сонная тетеря, облачаясь в маленькое черное платье, в котором мои ноги однозначно росли от ушей, и никак иначе. Спотыкалась, пока Катя тащила меня на противоположную сторону дома, где обитал неисчезающий вид «Мужчины Обыкновенные». Съемка началась, едва я прошлась по сценарию и не увидела ничего невозможного. Уж два раза по десять минут я потерплю, а потом завалюсь спать, иначе я не то что до конца шоу не дотяну, а до вечера не доживу.

Удивилась я, кстати, одному факту, о котором не знала. Не только я записывала небольшие короткие видео на камеру, но и мужчины делились своими мыслями. Так вот Владимир был убежден, что он уже выиграл и шоу можно закрывать. И это после недопоцелуя.

– Добрый день, – раздался голос за кадром, когда я наконец уселась в столовой, где все подготовили для индивидуальной съемки. Ну как подготовили. Все вокруг утопало в цветах, и в кадре были видны только кресло и кофейный столик, которые притащили из других комнат. –

Прошла еще одна неделя в шоу «Второй шанс для бывшего». Виктория, чем вам запомнились эти дни?

– Всем, – ответила я без прикрас, думая сейчас исключительно об Антоне. – Диснейленд – это невероятная сказка, в которой даже взрослый может почувствовать себя ребенком. «Мулен Руж» – одно из сердец Франции, что завораживает и учит жить здесь и сейчас.

– А катакомбы? – поинтересовалась Регина, шкодливо подмигивая мне.

– Такого отвратительного свидания у меня еще ни разу не было, – специально поморщилась я, чтобы эмоции звучали как можно ярче.

– Значит ли это, что сегодня претендентами на вылет могут стать Артем и Сергей?

– Все может быть, – загадочно ответила я, но, если серьезно, обида на них уже прошла.

– И последний вопрос: есть ли среди участников тот, к кому вы испытываете симпатию на данный момент? – показала она мне три пальца.

– Если быть до конца откровенной, то трое из участников вновь смогли заинтересовать меня, но их имена я пока хотела бы попридержать в секрете. Разочаровываться во второй раз гораздо больнее, чем в первый…

Бессовестно сперев у постановщиков, что отвечали за декорации, кусочек пиццы, я почти бегом понеслась в другую комнату, где меня уже ждали скучающие оловянные солдатики. Просторная зала могла бы быть, например, тренажерной, но она пустовала. Только напольные высокие вазы с цветами и тяжелые портьеры украшали ее.

В этот раз мужчины были облачены не в костюмы. Черные рубашки, темные же брюки. Кому-то, например, Антону, Артему и Алану такой наряд действительно шел, другие же смотрелись нейтрально или вообще несуразно, будто одежка с чужого плеча. В целом же, учитывая светлую отделку комнаты, мы со стороны, наверное, смотрелись как поклонники Дьявола, коим сегодня выступал ведущий с невероятно длинным пиджаком, будто украденным из позапрошлого века.

Беззастенчиво дожевав треугольник пиццы, я вытерла руки влажными салфетками, которые мне подала Екатерина, и заняла позицию по центру комнаты недалеко от претендентов на мои почки, печень и ноги. Судя по взглядам, последнее интересовало их в первую очередь.

– Добрый вечер. Рад видеть вас всех сегодня в этом зале, – учтиво кивнул ведущий, спрятав руки за спину. – Пришло время подвести итоги предыдущей недели. Виктория, я слышал, что у вас появились первые симпатии.

– Скорее уж повторные, – отшутилась я, обведя зал мечтательным взглядом, но так, чтобы было непонятно, на кого конкретно я смотрю.

Добрым, кстати, за окошком было утро. На крайний случай день, но никак не вечер. Просто окна завесили, а в зале сделали свет приглушенным, будто мы действительно собрались поздно вечером. Даже несколько напольных канделябров горели, хотя ума не приложу, где они умудрились их утащить. Возможно, в Версале очень скоро не досчитаются имущества.

– Как вам прошедшие свидания? – не отставал Александр, нервируя мужчин.

– Незабываемые, – коротко ответила я.

– Согласно правилам нашего реалити-шоу, каждый из вас может отказаться от участия по собственному желанию. Есть ли среди вас те, кто не готов дать второй шанс отношениям с Викторией? – приступил ведущий к кульминации этого вечера.

Я знала, что Миша собирается уйти. Встретившись с ним взглядом, постаралась подарить ему самую доброжелательную улыбку, на какую была способна. Кивнув, этот великолепный мужчина сделал шаг вперед и четко, уверенно произнес:

– Я.

– Я, – неожиданно раздалось совсем с другой стороны.