— Спасибо, отец, не нужно, — покачал я головой.

— Вай, зачем отказываешься, дорогой? — не отставал грузин. — Это Москва! Расстояния большие, люди разные, а со мной ты вжик! — и дома будешь! Честно говорю, копейки возьму! Не обману!

Я улыбнулся. Он чем-то напоминал мне персонажей старых советских фильмов — даже уговаривает так же наивно.

— Да нет, спасибо, — снова отказался я. — Я не спешу. Наоборот, хочу прогуляться.

Грузин сдаваться не собирался. Он достал с заднего сиденья красивый букет роз.

— Тогда возьми девушке цветы, а? У такого молодого парня не может не быть достойной девушки! А хочешь, я прямо к ней тебя и отвезу! У меня есть все для твоего хорошего вечера! — заговорщики подмигнул грузин.

Да, чего-чего, а говорить грузины умеют. Ну и правильно. Хочешь жить — умей вертеться. Даже жаль, что мне сейчас никуда не нужно ехать.

— Да нет, отец, извини, — сказал я. — Мне правда прогуляться надо. Одному. Бывай.

Грузин огорчённо вздохнул.

— Ну, что ж поделаешь. Удачи тебе, брат!

С этими словами он уселся обратно в машину и положил руки на руль. Вообще, этот дядька был очень приятным и обаятельным. В другой ситуации я с радостью бы дал ему заработать. А так — ну не один же я шатаюсь по вечерней Москве, найдет себе другого пассажира.

Хотя…

— Эй, генацвале, стой! — я подошёл к нему и хлопнул по бамперу.

— Что решил, дорогой? — заулыбался грузин.

— Сколько, говоришь, цветочки твои стоят? — спросил я.

— Договоримся, брат, — расцвел водитель. — Не волнуйся, я цены никогда не заламываю. Давай я тебя сразу и домчу к твоей красавице, а?

Я сел на переднее сиденье рядом с ним и назвал адрес гостиницы, в которой жила Алина.

Глава 11

— Вай, дорогой, решился провести вечер с шикарной девушкой! Правильно делаешь — жизнь одна! Зачем нам ещё такие вечера даны? Для того, чтобы радоваться этой жизни, верно?

Грузин, казалось, буквально расцвел от того, что ему удалось меня уговорить. Он без умолку нахваливал меня, мою красавицу (которую никогда не видел), пророчил нам счастливое совместное будущее, травил бородатые анекдоты… Хотя, может, это я, помня будущий век, считаю их бородатыми, а сейчас-то они ещё более-менее свежие? Я вежливо улыбался, чтобы не обидеть радушного водителя.

А он тем временем перешел на свою автобиографию.

— Знаешь, я же вообще-то в Союзе учителем работал, в школе, в Тбилиси, — вдруг признался он. — Чего удивляешься, дорогой? Да, алгебра-геометрия, иксы-игреки — это все только звучит страшно. А если разобраться, там такая красота! — с этими словами он развел руки в стороны, показывая размеры красоты, и я с тревогой посмотрел на дорогу. Заметив это, он рассмеялся и вернул руки на руль: — Не переживай, у меня водительский стаж двадцать лет! Я такие колымаги в свое время водил — на их фоне эти «Жигули» получше «Мерседеса» будут! И — ни одной аварии, понял!

— А чего же ты, отец, в таксисты-то ушел, раз ты математик? — на автомате спросил я, на секунду забыв, в каком времени и в какой стране я нахожусь.

— Вай. Зачем такие вопросы задаешь, — показательно огорчился грузин. — Как Союз распался, так у нас и работы не стало совсем. Половина школ позакрывалось, а какие не закрылись — в тех не платят по полгода. А у меня, слава богу, жена, детишки — им что кушать, а? Жена мне говорит — ты хорошо машину водишь, руками все умеешь, езжай в Москву, там деньги будешь зарабатывать и нам сюда присылать. Вот я тут — то подвезти кого, то кран починить, то обои поклеить — так и кормлю своих, деньги отсылаю… Тебе, кстати, ничего починить не требуется? А то у меня руки золотые, так моя жена говорит. А уж чтобы она кого похвалила — надо и вправду золотым быть! Горячая она у меня женщина, с характером!

Я вежливо отказался. Что мне было чинить? Жизнь разве что. Но таких мастеров ещё на свет не родилось.

— А пенсия есть? — спросил я, чтобы хоть как-то поддержать разговор. — Ты же, бать, наверное, на пенсии уже?

— Ай, пенсия, такое тоже скажешь, — грузин раздражённо махнул рукой. — Ты молодой ещё, ты знаешь, сколько там той пенсии положено? Я три дня назад получил пенсию, зашёл в магазин, купил хлеба, сосисок, масла, ещё чуток фруктов, а яйца забыл. На другой день захожу, хочу купить яйца — а цена уже в два раза выше поднялась. А того, что осталось от пенсии, уже мне на них не хватает, ваааай! А ты говоришь — пенсия… Я-то, дурак, думал — сберкнижка у меня есть, накопил за всю жизнь, и себе, и детям хватит, и внукам ещё останется! А эти… — грузин выразительно стукнул кулаком по рулю, — все обнулили, понял! Нет у меня теперь ни книжки, ни сбережений! Было на несколько машин «Волга» — осталось на пару буханок хлеба, вот тебе и пенсия. И ведь знаешь, что самое обидное? Они же не деньги мои обнулили — они меня обнулили! Они сказали мне: «Сосо, ты всю свою жизнь не работал и не копил. Все, что ты делал — это нам совсем не нужно!» А я деток учил всю жизнь — как же так можно? Кто же тогда нужен, если не я⁇ — на глазах водителя выступили слезы, и он как будто нарочито театрально их смахнул.

В 90-е мужикам было плакать не положено, это в 21 веке в мужских слезах никто не видит чего-то зазорного. Какие времена, такие и нравы.

Отвечать Сосо я не стал. Что тут было ответить? С чем столкнулись наши люди в это время — не дай бог пережить никому. Я помню, как и моя