— Добрый вечер! — голос Синти перебил болтовню. — Все в порядке, товарищи! Мы приняли через спутник шифровку с авианосца «Ульяновск» — они вышлют за вами два вертолета и дроны… э-э… беспилотники «Симург». Смотрите… — миссис Даунинг раскатала по столу большую карту Техаса. — Отправитесь сегодня же. Обменяем три ваших «Чайки» на четыре наших «Хамви»! Без пулеметов, но с запасом бензина в канистрах. Автострад избегать, насколько это возможно. Через Аризону, вот так… — она провела пальцами по карте. — До Альбукерке, и на юг, по берегу реки Пекос. Дорог там нет… Пробираетесь на юг Техаса, вот сюда — к востоку от Ларедо, на высоты Джеронимо. Геликоптеру лететь дотуда часа полтора, если «Ульяновск» подойдет максимально близко к лагуне Мадре. Но не забывайте о блокаде! Побережье Техаса охраняют эсминцы «Арли Бёрк», так что… Лучше рассчитывайте на два часа полета в одну сторону, а в общем… на дорогу уйдет не меньше недели. Мы вам дадим несколько адресов, где можно будет переночевать, а джипы набили всем, чем можно. В том числе, и армейскими палатками… Ну… Что? Всё, пожалуй.

Даунинг выпрямилась, и неуверенно улыбнулась.

— Спасибо! — с чувством сказал я, и наши женщины принялись тискать главу Ополчения всей стайкой.

— Забыла сказать, — затрепыхалась Синти в их благодарных объятиях, — с вами поедет проводник из моих людей, он хорошо знает дорогу!

Смуглый человек с длинными иссиня-черными волосами, в таком же комбезе, как у всех, приблизился скользящим шагом.

— Призрак Медведя! — узнал я его.

— Хау, — бесстрастно заключил Чак, но обсидиановые глаза отдавали улыбкой. — Poehali, tovarishchi!

Тот же день, раньше

Тихий океан, борт АТАВКР «Ульяновск»

Закат над волновавшейся безбрежностью распалялся все пуще. Огненно-алые полотнища прорывались насыщенной лиловостью, оплывали прозрачными вишневыми потёками, а вот и густые апельсинные цвета засияли кисеей, да с лимонной опушью…

Картинка!

Океан потемнел, гоняя пологие обливные валы, отражавшие всю небесную палитру, но махина авианосца не реагировала на качку. Гирин медленно вдохнул вечерний воздух.

Да, керосинная нотка придала фальши вечернему очарованию.

Вдоль освещенной палубы пробежался «Су-25К». Крепко сбитый «Грач» даже не просел за кромкой взлетки, а уверенно заскользил по воздуху, набирая высоту.

На это крыло мостика, обращенное к «плавучему аэродрому», Иван выходить не любил. Открытое море по правому борту — другое дело, но АТАВКР держал курс на север, и как тогда любоваться буйством красок, что расцвечивают заход солнца?

С глухим, рокочущим свистом зашел на посадку «МиГ-31К» — дальний истребитель-перехватчик. Перемахнув корму, он уцепился в аэрофинишер, и плавно затормозил, прокатываясь, гася инерцию.

— Тащ командир! — донеслось из рубки. — Тут по «Кактусу» перекинули. Получено в семнадцать тридцать по СЕВ![1]

— Ну-ка, ну-ка… — кап-два стремительно покинул крыло мостика.

Молоденький офицер связи протянул ему распечатку.

— Что там? — ворчливо поинтересовался Мехти, появляясь, как привидение, неслышно и незаметно.

— Главком просит оказать содействие — забрать нашу киногруппу на юге Техаса. Приблизительно через неделю.

Контр-адмирал вчитался.

— Ого! — хмыкнул он. — Сам Гайдай! Таких людей, да не забрать… Преступление! О, и Гарина тут… Проклова… Самохина! Ну-у, вообще!

— Ох, и влипли наши «звезды», — пробормотал кап-два, со стыдом задавливая желание похвалиться родством с «самой» Гариной, а потому жестко, злясь на себя, припечатал: — Выручим!

[1] «Кактус» — приемный центр дальней оперативной связи. Входил в узел связи ВМФ «Марево». Возможности центра позволяли связываться с кораблями ВМФ и авиацией в любой точке земного шара.

СЕВ — система единого времени для ВМФ СССР. Обеспечивалась аппаратурой «Сандал».

Глава 7

Среда, 3 апреля. День

Техас, окрестности реки Пекос

Как мы не спешили, а в график не вписывались. Двигаться по широким автострадам было реально опасно — хайвеи тянулись через множество городов и одноуличных городишек, а власть шла чересполосицей. В каком-нибудь занюханном Медоуз-Крик за порядком следил шериф из ополчения, и чужаков привечал сурово — через прицел. Приходилось искать объезд.

Объехали. На горизонте вырисовывается городище с домами выше двух этажей. А там орудуют «черногвардейцы» — тащат всё, что плохо лежит, а хорошо уложенное отбирают силой.

Объезжаем, отстреливаясь. Благо, броня «Хамви» спасала.

Кружили по грунтовкам, а то и вовсе по пустыне.

Дорогу на Альбукерке перегородила баррикада из старых автобусов и сорокафутовых контейнеров, а воинственные граждане сразу, не тратя время, открыли огонь на поражение.

Мы поспешно отступили. Глухими окольными тропами выбрались к Санта-Фе, а уже оттуда двинули к Пекосу.

Трижды нам удавалось переночевать у верных людей — на ферме или в обшарпанных мотелях, а чаще всего искали подходящее место для ночлега — где и оборону можно крепить, и чтобы вода рядом. Там и ставили палатки.

Разводили в яме костры, дабы не выдавать себя, готовили простенький ужин, и ложились баиньки, выставляя дозорных. Тревожные были ночи.

Впрочем, и на ферме старого Сайласа Хатча покой нам только снился. Я с Риткой, Инкой, Наташкой и Аней устроился в дощатом амбаре — на сеновале, куда вела приставная лестница. Девчонки больше всего боялись мышей, но никто не шуршал рядом, а я все прислушивался к ночной тишине, складывая из шума ветра и шелеста листьев звуки подкрадывающихся шагов. Заснул под утро, одолеваемый запахом увядшей травы.

А вот Пекос дал мне выспаться — в здешнюю глушь не совался никто. Стародавние ковбои поминали реку нехорошими словами. Тут никто не жил, даже апачи и кайова не селились на пустынных берегах. Охотой явно не проживешь, если только не считать добычей гремучек — этих ползуче-шипучих гадов было полно, целые ансамбли змеиных побрякушек.

Солнце палило нещадно, а дорога… А дороги не было. Джипы прокатывались по плотному песку, по гравию, порой сворачивая на мелководье, а иногда шмыгали через шоссе — там, где Пекос перекрывали мосты — к западу от