Эватона, руны, общие курсы по артефактуре, теории по магическим стихиям, а вот магические практики  у меня были индивидуальными. 

— В чем заключается ваш вопрос, Оксана?

Эштер вывел меня из мысленных рассуждений. 

— Хотела уточнить касательно экспертизы моего…хм случайного эксперимента со специями. 

— Которыми вы напоили благородного Найтвейна?

— Ага…

Я выдохнула и в общих чертах поделилась с ректором тем, как недавно встретила Найтвейна и выдвинула свое предположение о том, что высокородный, похоже, до конца не излечился. 

Эштер захлопнул папку с бумагами и приспустив очки с носа, уставился на меня. Мне показалось, что он медлит с ответами не случайно, а подбирает слова. 

Подозрительно. 

— Господин Эштер, у меня вышло приворотное зелье или нет? 

— Пока сложно сказать, — наконец ответил он,  — но вы, юная леди, определенно нас удивили. 

— В каком смысле? Что я приготовила в итоге? Вы поймите, ну волнуюсь я. Вдруг преступление совершила. 

Ректор негромко хохотнул. 

— Похвально, но не переживайте. Вы не нанесли серьезного вреда Кириэлю Найтвейну. 

— То есть вред все-таки причинила? 

Господин ректор, вы меня совсем не успокаиваете. 

— Я бы сказал, это не тот вред, за который вы должны или можете понести наказание. 

— Ничего не понимаю, — разочарованно поджала губы. 

Ректор будто специально увиливал от ответа, разжигая мое любопытство. Мог бы и прямо сказать. 

— Оксана, вам лучше подробности узнать у профессора Зеленгара, он курировал экспертизу состава и кстати, очень заинтересовался. Второй вариант поговорить с Найтвейном. 

— Ни за что! — ахнула я, едва услышав про высокородного, — с Найтвейном точно разговаривать не хочу. 

— Ваше право, — Эштер пожал плечами, — загляните к Зеленгару, он более компетентен в данном вопросе. Я могу вам еще чем-то помочь? 

— Благодарю вас, господин Эштер, — мотнув головой, я покинула кабинет ректора. 

Еще чего, с Найтвейном разговаривать! Скорее планета в обратную сторону завращается. 

Я пошла искать Зеленгара. 

Выясню, что там ни так с зельем. И что конкретно имел в виду ректор, говоря, что я не нанесла серьезного вреда высокородному и не сделала ничего такого, за что должна понести наказание. 

Если все в порядке, то где и почему Кириэль пропадал два дня? 

Такой поток недосказанности дико злил, а отказ Зеленгара со мной разговаривать — вообще засел занозой в моем и без того сгорающем от любопытства сознании. 

Технически, он мне не отказал, но заверил, что на данный момент очень занят и неизвестно, когда освободится для вопросов не относящихся к его предмету. 

Я конечно напомнила ему, что мой вопрос как раз по теме его предмета, но он поджав губы, пробубнил нечто в духе «по лекциям подходите. Если будут лекции, посвященные вашим экспериментам, милости просим, а сейчас нет времени». 

В такие моменты полезно услышать и сделать вывод, а затем успокоиться. 

Но у меня все наперекосяк.

Услышала, но вывод ушел в другое русло. 

И вот я уже выглядываю из-за угла, косясь в сторону кабинета профессора зельеварения. Осталось еще раз проговорить мой коварный план с моим пособником и приступить к выполнению.

Пятнадцатая глава

— И что ты опять задумала? — темный поморщился, будто от зубной боли. 

— Что значит «опять»? — возмутилась в ответ, — не надо так говорить, будто я постоянно…

— А разве нет? Мы знакомы меньше недели, а от тебя в шоке даже я. А у нас, у темных, нервишки покрепче будут, чем у большинства обитателей Голденхола вместе взятых. 

Я заметив упавшую тень от проходящего мимо адепта, прикрыла рот Харта ладонью. 

— Ты можешь душнить потише? 

Скинув мою ладонь, темный закатил глаза:

— Давай по делу — что ты от меня хочешь? 

— Отвлеки профессора, я хочу проникнуть в его архив. 

— Как отвлечь? 

— Придумай что-нибудь. 

Харт тоже выглянул из укрытия и громко вздохнул, на выдохе проворчал: 

— Допустим подсоблю, но что тебе дадут архивы? 

— Хочу выяснить, что именно я намешала высокородному. Он странно себя ведет, а ректор юлит. 

— Зачем? — он хлопнул себя ладонью по лбу, демонстрируя свое непонимание, — как я понял, к тебе вообще нет никаких претензий, вот и радуйся. 

— Не пойдет, — возразила в ответ, мне важно разобраться. 

Темный задумался, потирая переносицу. Затем изрек: 

— Ты сама странная до жути. Даже не знаю, чье поведение менее адекватно, твое или Найтвейна. 

— Поможешь или нет?

— Куда деваться, не брошу же я тебя такую сумасшедшую, — усмехнувшись, Харт резко посерьезнел. Прищурил один глаз, задумался. — значит смотри, есть мысль, но у тебя будет минут пятнадцать — двадцать. Успеешь?

— Конечно, — радостно подпрыгнула я. 

Пятнадцать — двадцать минут…да это же целая вечность. Главное, холодный расчет и грамотное распределение времени. 

Была уверена в своих силах на все сто процентов. И даже больше. Казалось, план прост до невозможности. 

Харт исчез на пять минут, сказав — готовиться. 

Что именно он собирался делать и в чем заключался его план по отвлечению профессора — темный не сообщил, но буквально через пять минут меня оглушил звон горна. 

Ого, этот звук оказался противнее сирены. Чуть перепонки не лопнули. Зажав уши, увидела несколько пробегающих по коридору адептов. В этот же момент с грохотом распахнулась дверь кабинета зельеварения. 

Профессор выскочил как пробка из бутылки шампанского. Схватился за голову и промчался мимо моего укрытия. 

Проводив его взглядом, дождалась, когда полы его зеленой мантии спрячутся за поворотом и быстро прошмыгнула к аудитории. 

Потянув на себя ручку незакрытой двери, резко остановилась. Боковым зрением заметила промелькнувшую слева тень. 

Обернулась.

Похоже показалось. Нервы и адреналин сыграли злую шутку с воображением. 

Сразу направилась к подсобной двери внутри аудитории. Там и располагался кабинет профессора. 

Здесь я была. Как раз тут мы с Зеленгаром и разговаривали полчаса назад. Профессор как правило в промежутках и после лекций заседал в своем кабинете, размером едва ли не со всю аудиторию. 

В помещении помимо лабораторного стола со шкафами, заставленными травами, пробирками, банками,