В апреле он написал в Geyer & Co и Blythe and Company – самые известные брокерские фирмы, специализирующиеся на страховых акциях, и попросил их провести исследование. Он поговорил с экспертами, выслушал их мнения, а затем изложил собственную теорию.

Эксперты ответили, что Уоррен спятил: GEICO не могла преуспеть на фоне более крупных компаний, которые использовали агентов. И все же GEICO росла, делая деньги, как монетный двор США.

Уоррен просто не понимал, почему они не замечают, что находится прямо перед их носом.

17. Гора Эверест

Нью-Йорк, весна 1951

Когда начался второй семестр в Колумбийском университете, Уоррен буквально дрожал от восторга. Отца только что переизбрали в Конгресс в четвертый раз. Кроме того, Уоррену, наконец, предстояло встретить своего кумира Бена Грэма.

Как вспоминал в своих мемуарах сам Грэм, он всю жизнь был одиночкой. Позже Уоррен назовет этот непроницаемый панцирь «защитным покрытием» Грэма. Общение с Беном требовало усилий: он был слишком умным и эрудированным. В его компании всем приходилось напрягать мозги. Он был всегда добр, но быстро уставал от общения. Его «настоящими друзьями и близкими» были любимые авторы – Гиббон, Вергилий, Мильтон, Лессинг.

Первые двадцать пять лет жизни Бена Грэма, настоящая фамилия которого была Гроссбаум[132], пришлись на период четырех финансовых паник и трех депрессий в стране[133]. Бену было девять, когда умер его отец. После этого состояние семьи быстро истощилось. Его мать, ведущая светский образ жизни, потеряла большую часть своего небольшого пакета акций в биржевой панике 1907 года. Позже Грэм говорил, что семья, благодаря родственникам, была спасена от нищеты, «но не от унижения»[134].

Бен блестяще учился в государственных школах Нью-Йорка, где читал Виктора Гюго на французском, Гете на немецком, Гомера на греческом и Вергилия на латыни. После выпуска он хотел поступить в Колумбийский университет, но нуждался в финансовой помощи. Представитель университета, посетив дом Гроссбаумов, отказал Бену в стипендии.

Грэм, потерянный и разбитый, попал в бесплатный Городской колледж. Вскоре, убежденный, что диплом этого учебного заведения не поможет ему пробиться в мир, Грэм бросил учебу и устроился на работу установщиком дверных звонков. Работая, он декламировал про себя «Энеиду» Вергилия и «Рубайят» Омара Хайама.

В конце концов Грэм снова подал документы в Колумбийский университет, и на этот раз ему предоставили стипендию: выяснилось, что первый отказ был связан с канцелярской ошибкой. В Колумбийском университете он блистал, успевая при этом подрабатывать. Проверяя накладные, он мысленно сочинял сонеты, чтобы развлечься. По окончании университета Бен отказался от стипендии в юридической школе, а также от предложений преподавать философию, математику и английский язык. Вместо этого Грэм последовал совету своего декана и решил попробовать себя в рекламном бизнесе[135].

Через какое-то время декан Колумбийского университета, Кеппел, рекомендовал Грэма на работу в брокерскую контору Newburger, Henderson & Loeb.

Так он начал карьеру на Уолл-стрит в 1914 году посыльным, с самой нижней ступеньки, а затем перешел на позицию помощника. В 1923 году его переманила группа финансистов, включая членов семьи Розенвальд, предоставив ему стартовый капитал в размере 250 тысяч долларов. Это позволило Грэму основать собственный бизнес.

Свою первую компанию он закрыл в 1925 году, когда разошелся во взглядах со спонсорами относительно суммы своего вознаграждения. После этого он основал фирму Benjamin Graham Joint Account, вложив в нее 450 тысяч долларов из клиентских и собственных денег. Вскоре после этого Джером Ньюман, брат одного из клиентов, предложил себя в качества инвестора и партнера без зарплаты, пока Грэм не освоит бизнес и не добавит ему стоимости. Но Бен настоял на том, чтобы жалованье у него все-таки было. Ньюман в свою очередь привнес в партнерство знания о ведении бизнеса и свои навыки управления.

В 1936 году для оптимизации налогообложения Грэм и Ньюман разделили Joint Account на два бизнеса – Graham-Newman Corporation и Newman & Graham[136]. Graham-Newman взимала с клиентов фиксированную плату и выпустила акции, которые торговались на бирже. Newman & Graham была хедж-фондом или частным партнерством с ограниченным числом искушенных в инвестициях партнеров, которые платили Грэму и Ньюману в зависимости от достигнутых ими показателей в качестве управляющих.

Они оставались партнерами в течение тридцати лет, хотя в мемуарах Грэм упоминал «отсутствие дружелюбия» со стороны Джерри Ньюмана, его требовательность, нетерпеливость и склонность к поиску недостатков, а также излишнюю жесткость в переговорах. Но они ладили.

Грэм был склонен вступать в схватку с авторитетными бизнесменами. Самый известный эпизод в его деловой карьере – когда он принудил компанию Northern Pipeline распределить ценные облигации среди акционеров. В итоге она выдала акционерам эквивалент в размере 110 долларов на акцию.

Эта битва стала известна на Уолл-стрит, а Грэм продолжил превращать Graham-Newman в одну из самых известных, хотя и далеко не самых крупных инвестиционных фирм.

Ему это удавалось даже несмотря на помехи, которые он сам создавал для своей работы. Каждый раз, когда он упоминал в университетской аудитории акции, которые покупала Graham-Newman, студенты бежали за ними, поднимая таким образом их цену. Это сводило Джерри Ньюмана с ума. Зачем посвящать других людей в свои дела? Делать деньги на Уолл-стрит означало держать идеи при себе.

За 20 лет существования Graham-Newman Corporation ее доходность превосходила среднюю доходность фондового рынка на 2,5 % в год. Такой рекорд за всю историю Уолл-стрит немногие смогли побить. Это может показаться незначительным, но благодаря сложным процентам за два десятилетия инвестор в Graham-Newman получал почти на шестьдесят пять процентов выше среднерыночного дохода. Что еще более значимо, столь высоких показателей Грэм добился при значительно меньшем риске, чем тот, что был сопряжен с инвестированием в фондовый рынок в целом.

Грэм достиг этого благодаря своему умению анализировать цифры. До него оценка стоимости ценных бумаг чаще всего была основана на догадках. Грэм разработал первую подробную методику анализа стоимости акций. Он предпочитал изучать только общедоступную информацию и редко посещал встречи руководства[137].

Каждый четверг после закрытия рынка Бен ехал на Уолл-стрит 55, где проходил «семинар по оценке обыкновенных акций». Этот курс был кульминацией учебной программы Колумбийского университета по финансам и ценился настолько высоко, что на него часто записывались люди, уже работавшие в сфере управления капиталом.

Уоррен Баффетт в это время взирал на Грэма с благоговейным трепетом. Когда ему было десять