Я приподняла брови и перевела насмешливый взгляд в его глаза.

— Об этом уже несколько лет знает весь двор, Вероника, — он не собирался сдаваться.

— Глупости, — усмехнулась я, — она же девушка и… как можно вообще свободно утверждать о чувствах другого? Всегда может показаться или… ещё что.

Сердце защемило от невероятной вины. Я не была слепой, при нашем знакомстве Риш пыталась ухаживать за мной — несмотря на строгие правила Эдинака, все здесь имели крайне раскрепощенные нравы. Таких как Мира было очень мало.

К счастью, принц отстал от меня с разговорами и отправился догонять отца.

— Его высочество не лгал, — почти шёпотом сказала Мира, — Риш никогда не скрывала своих чувств к тебе. Говорила, что не хочет ломать ваши с принцем идеальные отношения и… один раз добавила, что ждёт когда он тебя оставит.

Продолжать тему не хотелось совершенно, потому я натянула на губы добрую улыбку и попросила как можно мягче:

— Спасибо, Мира, но я буду рада, если мы не будем говорить о подобном. Как насчет поучаствовать сегодня в самой охоте? Не думаю, что у меня будет возможность повеселиться в военном лагере.

Она рассмеялась на последних словах и продолжила свободно болтать. Лиззи была не права — с Мирой было очень легко. Она не желала уколоть или подавить тебя, а наоборот, раскрывалась, только если доверяла тебе. С ней не было скучно или нудно, она знала много интересного, давала время сказать и тебе и совершенно не любила спорить. Мне не хватало этого во многих людях.

Когда мы доехали до конечной точки, над головой каждого ожидающего уже горели магические фонарики, а лица имели удивительно осуждающие выражения. Однако виноватыми мы не были, потому как это они торопились, а не мы отставали.

Через несколько минут проверок и окончательного экипирования, кавалькада двинулась в глубь леса — на ближайшую стартовую поляну, где должен быть выпущен бедный зверек для дальнейшего загона. Я успела увидеть лишь мазнувший в темноте волосатый кабаний хвостик, прежде чем он с визгом исчез в кустах.

Но никто не сдвинулся с места — его величество любил давать фору животному, а после выслеживать дичь самостоятельно.

Так мы простояли несколько долгих минут, после в воздухе прозвучал сигнал, и мы двинулись вперед. Вскоре начался основной забег, несколько раз мы теряли след животного, однако длящаяся несколько часов погоня не могла закончиться быстрее, потому вскоре я уже стояла на месте у одного из «меченных» для ориентации по лесу деревьев. Рядом в седле сидела Мира, которой охота надоела ещё в самом начале.

— Едем к охотничьему домику? — спросила я, зная, что в конце король поедет именно туда.

Там можно было выпить чаю и перекусить, дожидаясь остальных.

— Было бы здорово, — улыбнулась она, — я замерзла.

Мой кивок, поворот лошади в нужную сторону, всё так же ориентируясь по метке. И лёгкий галоп вперед.

— Ос, наверное, уже там, — радостно добавила я, — сколько интересно сейчас времени?

Она кивнула и пожала плечами. В этот момент моя лошадь запнулась и оступилась. Следующие несколько шагов она сделала хромая, а потому мне пришлось спешиться и проверить пострадавшую ногу. На фоне встала на дыбы кобыла Миры, а моя опасливо заржала над ухом.

— С ней всё в порядке, — прозвучал довольный голос над самым ухом.

Я дёрнулась от испуга и вскинула взгляд. Голос был женский и очень знакомый. Вот только он никак не мог звучать здесь и сейчас.

— Нам пора домой, дочь, — не терпящий возражений тон.

А после мило предложенная рука, при помощи которой я встала. Смысла бежать от неё не было — она была моей мамой, а значит смогла бы унести меня даже силком в собственных руках.

Где-то сзади послышался очередной вскрик Миры и громкий стук копыт по земле.

— Она не пострадает, Вероника, — мама сжала мою ладонь в своей и быстрым шагом повела в противоположную нашему движению сторону, — она даже не поймет, куда ты исчезла. С нами маг.

В ту же секунду перед глазами сверкнул магический портал, в который меня утянули уже молча.

— Я не хотела уходить, — я оглядела её освещённое магическими всполохами строгое осунувшееся лицо, — и писала тебе об этом несколько раз.

Крылья её носа задергались будто от бешенства, резкий колючий взгляд не обещал мне ничего доброго.

— Ты ещё не нагулялась?! — рыкнула она, — хочешь остаться в этом чёртовом дворце с ледяным принцем?! В Акифре ты найдешь себе сотню таких!

Я попыталась вырвать руку из её железной хватки, однако та была сжата сильнее. Более того — меня толкнули в портал.

Позади что-то загремело, будто от взрыва, однако маму это не волновало. Она уже вела меня по освещенному дрожащими свечами коридору королевского дворца. Вот только это место никогда не было моим домом — я жила здесь, только когда была фрейлиной принцессы Астры.

Здесь было сумрачно, и даже серебристый свет луны, пробивающийся сквозь неостекленные окна, не мог заставить меня увидеть что-то светлое в темных тонах этого места.

— Ты не должна была этого делать! — я смогла вырвать руку из её хватки и остановиться.

На запястье остались отчетливые отпечатки её пальцев, а на кисти борозды от ногтей. Грудь вздымалась от тяжелого дыхания, я пыталась успокоить вырывающееся из груди сердце, но оно бушевало совсем не от быстрых шагов— оно не понимало, как могло произойти перемещение от такого же, только ждущего на другой стороне портала.

— Я — твоя мать, Вероника, — она сделала быстрый шаг ближе ко мне и обвила руками, сцепив их за моей спиной, — а ты моя глупая нерадивая дочь. Доверчивая и слабая настолько, что успела отдаться первому встречному, поманившему тебя в свои объятья.

Я шумно выдохнула.

— Это ложь, — выдавила из себя я.

После чего сделала шаг в сторону окна — лишь бы подальше от неё.

— Разве я не права? — она ступила за мной, — разве был кто-то до него?

На её губах заиграла насмешливая улыбка.

— Ты всегда была бесхитростной и доверчивой, как ребенок, Вероника. Тебя использовали, а ты верила ему и кланялась при каждом удобном ему случае. Ведь так?

— Не так, — я стиснула зубы.

Руки сами сжались в кулаки так, что ногти впились в ладони.

— Ну кто мог полюбить тебя, дочь? Пора признать, что тебя просто поимели, а я спасла и вернула домой, — вновь ненавистное объятие, — ничего, теперь ты в безопасности. Ты дома, и я не позволю сделать тебе больно или плохо.

— Ты не права, — мой шёпот сквозь слёзы.

Мама прижала меня к себе сильнее.

— Конечно права, — её рука коснулась моего затылка и провела вниз в успокаивающем жесте, — у тебя никогда не было друзей в детстве, Вероника. Никто не хотел с тобой дружить. И я очень переживала за тебя! Но когда ты стала подругой Астры, ты стала другой, и я было обрадовалась, но… мне рассказали, что ты увидела её смерть. Это так ужасно! Ты просто была напугана и не смогла ответить ему отказом. Всё хорошо, Вероника. Всё закончилось.